Придворный Медик - Алексей Аржанов Страница 30

Я направил приличную дозу лекарской магии в его печень и почки, чтобы ускорить выведение токсических веществ. Стабилизировал давление, улучшил кровообращений в головном мозге. И сделал вывод, что пока на этом можно остановиться.

Старик оживился и даже начал травить какие-то байки о своей жизни. Я уже привык отстраняться от таких монологов пациентов. Они, несомненно, интересные, но если сильно увлечься, может ослабнуть внимание, и тогда я пропущу важные симптомы.

Через десять минут пациент смог подняться на ноги. Он всё ещё пошатывался, но теперь его жизни ничего не угрожало.

— Спасибо вам, господин Гаврилов, — обратился ко мне старик. — Вы мне здорово помогли. Правда… — он скосил глаза и помахал перед своим лицом указательным пальцем. — Вы мне запомнились чуть более… лысым, что ли.

— Евгения Кирилловича пока что нет на месте. Я — его помощник. Булгаков, — объяснил я.

Старик лишь несколько раз кивнул, а затем задал вопрос:

— Что мне теперь делать, Павел Андреевич? Перебрал я. Сильно перебрал. Боюсь, уволят меня отсюда к чёртовой матери…

— Я настоятельно рекомендую вам сдать анализы крови, — произнёс я. — И посетить нашего нейролекаря. На данный момент я сделал всё, что мог. Но нужно ещё проверить, в каком состоянии сейчас ваша печень. Биохимия быстро покажет нам, стоит ли вас госпитализировать.

— Хор-р-ршо! — хаотично помотав головой, ответил мужчина. — Только класть в стационар меня не надо. Меня ждёт много работы.

— Как я вас понимаю, — усмехнулся я. — У самого завал!

Я выдал пациенту направления, помог ему добраться до процедурного кабинета, где у него должны взять кровь, и только после этого вернулся назад.

Да, времени пришлось потратить немерено. Но ничего не поделать. Человеку требовалась помощь.

Некоторые врачи очень посредственно относятся к пьющим людям. Много раз слышал от коллег фразу: «Нет у меня времени с алкашами возиться! Я ещё даже с нормальными пациентами разобраться не успел».

С нормальными… Странная формулировка. Будто некоторые люди не понимают, что алкоголизм — это тоже заболевание. И люди, которым не повезло стать зависимыми, тоже имеют полное право на медицинскую помощь.

Смутило во всей этой ситуации меня только одно. Этот старик был слишком здоров для человека с хроническим алкоголизмом. Так зачем же тогда дворник напился до чёртиков?

Интуиция подсказывает мне, что в этой ситуации что-то не так.

* * *

— Что⁈ Роман Севастьянов тоже будет участвовать в турнире? — оторопел Коршунов. — Ты уверен, что это проверенная информация?

— Да, командир, — кивнул Пётр. — Ваш конкур… Вернее, ваш коллега, отвечающий за безопасность в северном квадранте двора, всё же решил выдвинуть его как участника. Полчаса назад наши люди видели, как он прошёл в сторону императорской больницы. Видимо, он уже проходит обследование.

— Но ведь его не собирались выдвигать! — запаниковал Коршунов.

— Думаю, командир северного квадранта просто не хотел это афишировать, если вам интересно моё мнение, — произнёс Пётр. — А на самом деле тренировал его в тайне всё это время.

— Да что ты, Петька? — хмыкнул Коршунов. — А то я сам до этого не догадался!

Ситуация с предстоящим турниром начала набирать обороты. И последние новости командира совсем не порадовали. Роман Севастьянов — превосходный фехтовальщик. В стрельбе он тоже хорош. Если на турнире он столкнётся с Нестеровым, которого Коршунов хотел выдвинуть как своего претендента на должность гвардейца, весь план разрушится.

Нестеров — способный парень, но Севастьянов — настоящий ас. Нужно срочно что-то предпринять. Через пару дней действовать будет уже слишком поздно.

— Замени меня, Петь, — попросил Коршунов. — Я вернусь через час.

— Куда вы собираетесь? — поинтересовался помощник.

— Тебя это не касается. Выполняй приказ! — рявкнул Коршунов.

Втайне ото всех командир направился в императорскую больницу. На составление плана времени уже не осталось.

Но Коршунов был готов к импровизации.

* * *

— Извиняюсь, если лезу не в своё дело, Павел Андреевич, — произнёс стражник Севастьянов. — Но с тем пациентом всё в порядке?

— Со стариком? — уточнил я. — Пока что да. Я отправил его обследоваться. А почему вы спрашиваете?

— Мой дед всё время допивался до такого же состояния, — вздохнул он. — Мы так и не смогли отучить его от бутылки. В итоге из-за пьянства его лишили почётного звания гвардейца Его Императорского Величества. На этом и прервалась наша династия.

— Как это — прервалась? — не понял я. — Вы же сейчас сидите передо мной.

— Я о другом, — помотал головой Севастьянов. — Все мои предки, начиная с восемнадцатого века, служили в качестве гвардейцев. Это звание, можно сказать, передавалось из поколения в поколение. Но после того, как мой дед из-за своего состояния подверг опасности императора, мою семью лишили такой привилегии. Отец стал обычным стражником, хотя уже готовился заменить деда. Такая же судьба коснулась и меня. Это — невероятный позор. Поэтому мне и хочется победить на этом турнире. Чтобы восстановить честь семьи и снова служить во имя нашего императора.

Я молча посмотрел в глаза Севастьянова. Использовал «анализ», чтобы прослушать, как бьётся его сердце.

Солдат не лгал. Он и вправду жаждал этого больше всего на свете. Достойная цель! Лишний повод пойти ему навстречу.

— И вы будете участвовать в турнире, — кивнул я.

— Так вы всё-таки согласны не отправлять меня к другим лекарям? — с надеждой спросил он.

— Согласен. Как я могу отказать такому ярому патриоту? — пожал плечами я. — Это было бы преступлением с моей стороны. Считайте, что допуск у вас уже есть. Вашу ногу я сейчас же приведу в порядок. Без препаратов. Магией.

— Слухи не лгали, — улыбнулся он. — Вы действительно очень хороший лекарь.

— Помощник лекаря, — поправил его я.

— Для меня — лекарь, — настойчиво повторил Севастьянов.

Я приступил к лечению. Маны у меня осталось совсем немного, но её хватило, чтобы снять воспаление с растянутой грушевидной мышцы и полностью восстановить работу правой ноги.

Как только Севастьянов почувствовал облегчение, он тут же вскочил со стула и принялся носиться по моему кабинету. Солдат не мог поверить, что его нога пришла в норму. Когда он начал приседать, мне пришлось его остановить.

— Достаточно,