Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген Страница 3

Наконец до него дошло: «Наперстянка» пытается поддерживать видимость того, что кораблем Дела по-прежнему управляет ясный разум. Потом в его душе вспыхнул страх: Дел осознал, что опять оказался под ударом ментального оружия. Погруженный в раздумья берсеркер, полугений-полуидиот, воздержался от продолжения атаки, когда успех был гарантирован, – то ли он в самом деле обманулся, то ли желал любой ценой быть непредсказуемым.

– Ньютон!

Услышав перемену в интонации человека, животное оглянулось. Теперь Дел мог сообщить Ньютону, что можно отпустить хозяина без малейшего риска, – фраза была чересчур длинной, и человек, находящийся под воздействием ментального луча, не произнес бы ее связно.

– …Никогда не исчезнут с лика земли, – договорил он, и Ньютон, взвизгнув от радости, разомкнул наручники. Дел тотчас же повернулся к микрофону.

– «Наперстянка», очевидно, луч отключен, – разнесся голос Дела по рубке более крупного корабля.

– Он снова у руля! – с облегчением вздохнул командир.

– Из чего следует, – откликнулся второй пилот (третьего не предполагалось), – что в ближайшие два часа у нас есть шанс дать бой. Я за то, чтобы атаковать сейчас же!

Но командир лишь покачал головой – медленно, но твердо.

– С двумя кораблями шансов почти нет. До подхода «Штуковины» меньше четырех часов. Если мы хотим победить, то должны тянуть время. Я атакую, как только он в следующий раз выкрутит Делу мозги! По-моему, мы не смогли одурачить его ни на миг… до нас ментальный луч не достанет, но Делу уже не отвалить. А айяну нипочем не дать бой вместо него. Как только Дел отключится, у нас не будет ни единого шанса.

– Подождем, – отозвался командир, неустанно обегая взглядом пульт. – Не факт, что он перейдет в нападение, как только пустит луч…

И вдруг берсеркер заговорил. Радиоголос отчетливо прозвучал в рубках обоих кораблей:

– У меня есть для тебя предложение, маленький корабль.

Голос его ломался, как у подростка, потому что фраза была составлена из слов и слогов, которые произнесли плененные берсеркером люди обоих полов и разного возраста.

«Обрывки человеческих эмоций, рассортированные, будто бабочки на булавках», – подумал командир. Не было ни малейших оснований предполагать, что после изучения языка берсеркер оставил пленников в живых.

– Ну?

Голос Дела, по контрасту, был зычным и выразительным.

– Я изобрел игру, в которую мы могли бы сыграть. Если ты будешь играть достаточно хорошо, я не стану убивать тебя прямо сейчас.

– Ну, все ясно, – пробормотал второй пилот.

Поразмышляв секунды три, командир врезал кулаком по подлокотнику.

– Значит, он хочет узнать о способности Дела к обучению, постоянно проверяя его мозг при помощи ментального луча, в различных режимах. Если он убедится, что ментальный луч работает, то сразу же перейдет в нападение. Голову даю на отсечение. Вот какую игру он затеял на сей раз.

– Я подумаю над твоим предложением, – холодно отозвался голос Дела.

– Торопиться незачем, – заметил командир. – До включения ментального луча пройдет почти два часа.

– Но нам нужно еще два часа сверх того.

– Опиши игру, в которую хочешь играть, – произнес голос Дела.

– Это упрощенная версия человеческой игры под названием «шашки».

Командир и второй пилот переглянулись; невозможно было даже вообразить Ньютона играющим в шашки. А провал Ньютона, вне всякого сомнения, означал гибель всех четверых через пару-тройку часов и открывал путь к уничтожению очередной планеты.

– А что послужит доской? – после секундной паузы поинтересовался голос Дела.

– Будем обмениваться ходами по радио, – невозмутимо заявил берсеркер и принялся описывать игру вроде шашек, с доской меньше обычной и с меньшим числом шашек. Сама игра отнюдь не была замысловатой, но, разумеется, требовала наличия действенного интеллекта, человеческого или электронного, способного видеть хотя бы на пару ходов вперед.

– Если я соглашусь, – медленно проговорил Дел, – то как мы решим, кто ходит первым?

– Он тянет время, – отметил командир, обгрызая ноготь большого пальца. – Эта штуковина подслушивает, и мы не можем помочь ему советом. Ну, дружище Дел, не теряй головы!

– Ради простоты, – возгласил берсеркер, – первый ход всегда будет за мной.

Дел закончил мастерить шашечную доску за целый час до атаки на свой рассудок. При перестановке снабженных штырьками фишек берсеркер станет получать сигналы, а подсвеченные клетки будут означать положение его шашек. Если берсеркер попытается общаться с Делом во время действия ментального луча, отвечать ему будет голос, записанный на магнитной ленте, до отказа заполненной слегка агрессивными репликами вроде «Играй-играй» или «Не желаешь ли сдаться прямо сейчас?».

Он не сообщал противнику о том, как далеко продвинулся в своих приготовлениях, потому что все еще возился с тем, о чем врагу знать не следовало, – с системой, позволявшей играть в упрощенные шашки даже Ньютону.

Работая, Дел беззвучно хихикал и то и дело поглядывал на Ньютона. Тот лежал в своем кресле, прижимая к груди игрушки, будто искал утешения. План требовал, чтобы айян напряг свои способности до предела, но изъянов в замысле не имелось, он непременно должен был сработать.

Тщательно проанализировав игру, Дел зарисовал на карточках все возможные позиции, с которыми мог столкнуться Ньютон, – делая только четные ходы, спасибо берсеркеру за эту оговорку! Отбросив некоторые варианты развития игры, вытекавшие из скверных начальных ходов Ньютона, Дел еще больше упростил себе работу. Потом указал стрелкой лучший из возможных ходов на всех карточках, что изображали оставшиеся позиции. Теперь он мог быстро научить Ньютона отыскивать соответствующую карточку и делать ход, указанный стрелкой…

– Ой-ой, – выдохнул вдруг Дел, опустив руки и уставившись в пространство. Услышав его интонацию, Ньютон заскулил.

Однажды Дел играл с чемпионом мира по шахматам Бланкеншипом, дававшим сеанс одновременной игры на шестидесяти досках. До середины партии Дел держался неплохо. Затем, когда великий человек остановился перед его доской в очередной раз, Дел двинул вперед пешку, считая, что его позиция несокрушима и можно ринуться в контратаку. Но тут Бланкеншип переместил ладью на совершенно невинное с виду поле – и Дел тотчас же узрел надвигавшийся мат; до него оставалось целых четыре хода, но исправлять положение было слишком поздно.

Внезапно командир громко, отчетливо выругался. Подобные вольности с его стороны были крайней редкостью, и второй пилот удивленно оглянулся.

– Что?

– По-моему, мы прогорели. – Командир помолчал. – Я надеялся, что Мюррей сможет наладить какую-нибудь систему, чтобы Ньютон играл или хотя бы прикидывался, что играет. Да только дело не выгорит. По какой бы системе ни играл Ньютон, в одинаковых ситуациях он будет делать одни и те же заученные ходы. Может, это будет идеальная система, но ни