Печать пожирателя 6 - Илья Соломенный Страница 3

— Практиканты живы?

— За друзей переживаешь? Хм… Из «Арканума» погибли двое студентов — Василенко и Терентьев, с факультета целительства. Остальные живы и здоровы.

Фух! Хвала Эфиру!

Между тем, Атаманов продолжил:

— Коршунов рассказал, что произошло, и его рассказ частично перекликается с твоим, но… Он доложил, что ты пропал во время Выброса. Просто исчез, покинув палатку и защитный периметр. Арсений Кабанов, твой сокурсник, подтвердил эту версию событий.

Ну… В целом, неудивительно. Арсу я не сказал, что пошёл убивать Коршунова, так что он и не понял, куда я исчез…

— Но это ещё не всё, — продолжил Атаманов, и его голос опустился почти до шёпота, — Лейтенант Быков… погиб. На обратном пути. Заразился какой-то болезнью. Отрядные целители и Коршунов не смогли спасти его.

Я замер, осознавая сказанное. Быков… Рыжий дворянин, который устроил нам по прибытии «проверку на мужиков», и единственный человек, которому я рассказал о подозрения насчёт «заражения» Коршунова… И теперь его нет.

Совпадение? Не думаю…

Я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

— Значит, Коршунов сейчас здесь… И никакие проверки не обнаружили в нём признаков… «Заражения» или «Одержимости».

— Именно так. И у меня нет оснований думать иначе, Апостолов, ты же это понимаешь? Твои слова против его — но этого недостаточно.

— По-вашему, я сам добрался из внешнего периметра до центра Урочища и решил там потусоваться⁈ И Быков — единственный человек, которому я рассказал о своих подозрениях — неожиданно погиб «случайно отравившись» чем-то?

— Я такого не говорил, — Атаманов нахмурился, — Но во время Выброса мог возникнуть пространстенный разрыв, и…

— Я видел то, что видел. Коршунов чем-то одержим. И он сооружал портал во время Выброса. Я нарушил его планы, и капитан — точнее, тот, кто им управляет — решил избавиться от меня. Я не знаю, почему он не попробовал меня убить — но с помощью того портала он закинул меня в Тобольск!

— Это всего лишь твои слова.

— Подтверждённые всеми вашими проверками, инквизицие и менталистами!

— Как и то, что Коршунов не одержим! — вспылил Атаманов, — Послушай, сынок, я служу с ним уже пятнадцать лет, и заметил бы, если он…

— Что ж… — я посмотрел прямо в глаза командиру Заставы и спокойно произнёс, — Если всё так, как вы сказали… то у меня есть только один выход.

Брови майора удивлённо взлетели вверх.

— Какой же?

— Я вызываю капитана Коршунова на дуэль. По дворянскому кодексу. За попытку убийства и предательство.

Глава 2

Дуэль

Атаманов замер, словно его ударили током. Потом медленно опустился в кресло и потер лицо руками.

— Ты понимаешь, что делаешь, Марк? — его голос был глубже обычного, он рокотал — словно каждое слово было камнем, падающим с горы, — Дуэль между офицером Заставы и практикантом… Это может привести к разрушительным последствиям! Для всех нас! Да ты сам вдумайся — он опытный Знаток с боевым опытом! Ты видел, на что он способен в боевой магии! Куда тебе против него⁈

— Это моё дело. Я прекрасно осознаю, что делаю. И имею на это полное право! Кодекс чётко говорит: если офицер обвиняет другого в попытке убийства или предательстве, он имеет право потребовать дуэли. Если обвинение окажется ложным — это будет мой конец. Если нет… То это докажет мои слова лучше любых проверок.

Атаманов помассировал виски, будто пытаясь справиться с головной болью.

— Ты уверен? Мы можем провести дополнительные тесты… Может быть, ты ошибаешься? Может быть, это действительно была простая случайность… Может быть у тебя в голове есть ложные воспоминания… После посещения Тобольска ты мог встретиться с сущностью, которая изменила твои воспоминания, и даже наши маги могли этого не заметить…

Я покачал головой, встречая его взгляд прямо.

— Никаких «может быть», господин Атаманов. Если вы допускаете, что ваши маги прошляпили что-то в отношении меня — почему не допускаете, что они также пропустили что-то в отношении Коршунова?

После этих слов хотевший что-то возразить Атаманов прикусил язык и мрачно посмотрел на меня. Я видел, что его решимость поколебалась. Он хотел найти другой путь, но… Его долг перед Заставой и её защитниками, перед законами Империи и самим Императором, перед дворянским кодексом требовал действий.

— Хорошо, Апостолов, — произнёс он наконец, — Но прежде чем принять твой вызов… Дай мне ещё день. Я лично проведу повторную проверку Коршунова. На этот раз — более углублённую. Чтобы исключить любые сомнения.

Я ожидал этого предложения.

— Я согласен, господин Атаманов. Но правила есть правила. Вы должны дать мне ваше слово дворянина, что если через сутки вы не найдёте ничего подозрительного… то позволите мне вызвать Коршунова на дуэль.

Он внимательно посмотрел на меня, словно пытался прочесть мои намерения. Затем кивнул.

— Ты прав. Правила выше всего.

Он протянул руку, и я крепко сжал его ладонь, посылая «запрос» на простое, но действенное заклинание «слова». Энергосистема Атаманова тут же откликнулась.

— Я, Атаманов Дмитрий Евгеньевич, заместитель коменданта Тобольской заставы у Урочища 72-М1, даю слово дворянина Апостолову Марку Григорьевичу, — произнёс майор, — В том, что если завтра я не обнаружу никаких признаков одержимости капитана Коршунова… то Марк Апостолов сможет потребовать дуэль. Зароком этому будет моя жизнь.

По нашим рукам пробежали всполохи белой магии, и заклинание закрепилось в наших энергосистемах.

— Учти, Марк, — нахмурился Атаманов, отпуская мою ладонь, — Если ты ошибаешься… Скорее всего, ты погибнешь. А если прав… Мне больно представить, что тогда случится.

— Я уверен в своих словах, — твёрдо ответил я, — И готов рискнуть всем, чтобы остановить эту сущность. Если ошибаюсь — пусть будет так. Но если нет… то каждая лишняя секунда опасна для всей Заставы.

Атаманов поднялся и положил руку мне на плечо.

— Ты смелый парень, Марк. Но не забывай — Коршунов один из лучших магов Заставы за последние двадцать лет.

Я встретил его взгляд прямо.

— Я знаю, господин Атаманов. Но я тоже не тот, кем был раньше. Эти месяцы в Урочище научили меня многому.

Он кивнул, соглашаясь.

— Хорошо. Я оставлю тебя здесь, и приду завтра.

С этими словами он повернулся и вышел, оставив меня одного в