Эпоха Древних - Замиль Ахтар Страница 3

А тем временем Сира убеждает кагана могущественного племени йотридов, своего друга детства Пашанга, прийти к ней на помощь. После встречи с Маротом в Бескрайней пустоши много лет назад у Пашанга были видения о Сире, и поэтому он охотно соглашается помогать.

Сторонники Сиры и Зедры сходятся в битве между йотридами и гулямами в пустыне. Като и его гулямы побеждают Пашанга и йотридов, а сам ангел Марот в это время убивает в бою султаншу джиннов Мараду, оставляя Кеву бессильным. Казалось бы, все погибло, но внезапно в небе появляется Лат, богиня и защитница этих земель. Она уничтожает Марота скипетром, излучающим смертоносный свет.

Хотя Марот мертв, йотриды приближаются к Сире, чтобы убить. И тогда она использует способность соединять звезды, чтобы вызвать руку Хаввы из Кровавой звезды. Рука Хаввы сокрушает Лат, богиню латиан, а потом использует ее кровь для создания заклинания. Это заклинание разрывает гулямов в клочья и насылает проклятие – кровавую чуму. Она на десятки лет обращает в кровь воду и все живое.

Сира побеждает, хотя на самом деле от кровавой чумы и гибели Лат выигрывает Марот и в конечном счете Хавва Спящая, поскольку Лат защищала эти земли от Хаввы.

Сира убивает Зедру, заклинанием изгоняя ее из тела Норы, хотя Нора сохраняет часть ее магических сил. К счастью для Сиры, невинная девушка не знает, как ими пользоваться. Сира оставляет ее вместе с маленьким сыном в заключении во дворце, потому что ребенок является носителем особенной крови Марота, крови бога, которая еще может ей пригодиться.

Сира покоряет Кандбаджар и вместе с Пашангом занимает трон, объединяя племена браком. Она также призывает к объединению собственное племя силгизов и даже соглашается разделить власть со своим жестоким двоюродным братом Гокберком, потому что нуждается в его воинах.

Однако хотя Сира и победила Зедру, этот враг произвел на нее глубокое впечатление, так же как Спящая и Марот.

Чтобы отделить эпоху собственного правления от эпохи династии Селуков, Сира объявляет Путь Потомков единственной разрешенной теперь в Аланье религией, запретив Путь святых, которому следовало большинство людей. Философ и ученый по имени Вафик, утверждающий, что увековечил в памяти все наставления Потомков, становится религиозным лидером новой Аланьи.

Хотя Селена служила Зедре, она убеждена, что Марот, один из Двенадцати ангелов, почитаемых в ее вере, хочет, чтобы теперь она служила Сире, и поэтому с радостью становится пешкой Сиры, отрицая смерть Марота.

Эше глубоко возмущен тем, что Сира вызвала руку Хаввы и наслала кровавую чуму на Аланью. Он посвящает себя лечению кровавой чумы и не хочет больше иметь с Сирой ничего общего, хотя испытывает к ней сильное влечение.

Сердце Сиры, разделяющей его чувства, разбито, но она смиряется с этим, поскольку теперь замужем за Пашангом.

Кева понимает, что совершил страшную ошибку, поддержав Сиру. Он вступает в союз с Кярсом и Сади, чтобы противостоять новым порядкам Сиры.

С этого момента начинается «Эпоха древних».

Пролог

Базиль

В тот день небо залила кровь. Сначала далекая туча казалась просто красным пятном, которое ангел нарисовал на небесном холсте. Но когда она приблизилась, несущиеся из нее крики потрясли мое стальное сердце. Нечестивое кровавое облако проплыло над нами с северо-востока и ушло вглубь пустыни.

Геракон говорил, что из него торчали руки, ноги и головы. Священник Йохан клялся, что видел в складках гигантский человеческий глаз. Мой стратег Маркос утверждал, что щупальца, покрытые глазами, хватали пролетавших мимо воробьев. Но я видел только кровь, струившуюся сквозь облако, словно по венам на руке борца.

К счастью, кровавый дождь на нас не пролился. Захваченный нами абядиец рассказал, что несколько лет назад такое облако приплыло к оазису в пустыне, где часто останавливались путники, и окропило землю дождем. Рада ли была иссушенная почва пустыни напиться крови вместо воды? Если верить абядийцу, всего через несколько часов после кровавого дождя из земли проросли черепа с живыми глазами. «Такое место проклято на все времена, – сказал он. – Пока Великий ужас не перекует нас всех в огне».

Пустыня Зелтурии была проклята. Проклята ложной верой. Проклята самими Падшими ангелами. Но им не напугать меня своими уловками. Я, Зачинатель, о котором пророчествовали апостолы в Ангельской песне, не дрогну, не побегу. Нет, я пришел крушить и завоевывать, и никакие страшилки для слабых душой не собьют меня с пути.

И вот, в день рождения апостола Бента, в месяц ангела Думаха, Молчаливого разрушителя, мы прибыли в горы Зелтурии, красные, словно вылепленные из пропитанной кровью глины, крутые и высокие, крепче любой стены. Латиане верят, что племя Падших ангелов, называемых ифритами, создало для них этот пещерный город, чтобы они могли поклоняться своей демонице под защитой скал.

Сегодня мы докажем, что ничто не защитит от божественного света. Что истинно верующий может сровнять горы с землей. Нашу семидесятитысячную армию ничто не остановит – ни кровавые облака, ни жар пустыни, ни стена в лигу высотой, высеченная демонами, выглядящими как бездымное пламя.

Навстречу нашим семидесяти тысячам святой правитель, прячущийся за горой, послал только одного: светловолосого молодого человека с холодными глазами. Такая внешность больше присуща жителям ледяных земель, чем этой мрачной пустыни.

Он явился в потертом халате из чесаной шерсти серее, чем шкура крысы. Босые ноги будто не чувствовали раскаленного песка. Телосложения он был жилистого, с русой бородой и бесстрашным взглядом.

Тогда как я был закован в доспехи, кольчугу и шлем, как истинный предводитель легионов.

Маг стоял прямо, держа в руке молитвенные камни. Легкий ветерок шевелил песок между нами.

– Мир тебе, Базиль Разрушитель, – произнес он на безупречном крестейском. – Так ведь тебя называют? – Его голос звенел, как сталь, и струился, как мед.

– Так.

– Почему? Что ты разрушил?

– Множество стен. И несколько сердец.

– Однако гор ты не разрушал.

– Но сделаю это, если вы не сдадитесь, – сказал я, переходя к сути. – Пощади свой народ. Если вы станете сопротивляться нам, мы не оставим в живых ни одной души. Мы прошли долгий путь и жаждем отдать свои и ваши жизни Архангелу.

– Тогда вы умрете под сенью этих священных гор.

Я ожидал упрямства, но с годами находил в нем все меньше радости. Если бы они только знали, что им суждено проиграть, мы могли бы