Барон Дубов. Том 5 - Михаил Капелькин Страница 29

Было видно, что Эго вымотан, но его ярость не угасла. Коры осталось совсем немного. А я только размялся.

— Р-р-ра-а-а! — взревел враг, бросая на меня.

— Р-р-р!!! — отвечал я, прыгая ему навстречу с занесённым кулаком.

Мы снова сцепились. На меня посыпался град ударов, но я их не замечал. Планомерно отбивал последние куски коры. Финальным ударом отправил противника в полёт и прыгнул следом за ним. Меня охватила горячка боя, и я уже собирался одним ударом левой размозжить своей копии голову. Браслет всё это время вытягивал энергию из Эго после каждого его удара. И я вложил всю эту силу в один-единственный удар.

Но моя копия, лёжа, подняла ладонь, закрываясь от удара. Я смог остановить кулак лишь в последний миг. Воздушная волна взметнула пыль.

Я — уже не Эго, но и не совсем я, а зелёный астральный полуогр — зажмурил глаза. Затем открыл, явно удивляясь, что ничего не произошло. Взглянул на меня. В глазах уже не горел злой огонь. Я протянул ему руку, помогая встать. Зелёная астральная ладонь легла в голубоватую.

Яркая вспышка ослепила, резкий порыв ветра чуть не уронил навзничь, а от хлынувшей в меня энергии перехватило дыхание.

Когда всё закончилось, только я стоял посреди пустоши.

А затем открыл глаза.

* * *

Центр Дубовой рощи

Несколько минут назад

Девушки

Мать леса стояла перед ними, будто ничего не случилось. Безусловно, это бесило Лакроссу, а Агнес так и вовсе хотела вцепиться живому дереву в лодыжку и разгрызть её, как какой-нибудь бобёр. У гоблинши в мозгу даже сразу появился примерный чертёж специального зубного протеза. Вероника же просто закрыла глаза и пыталась всё забыть.

— Что… что ты сделала⁈ — вскричала оркесса. — И не смей больше заговаривать нам зубы!

— Вы принесли мне щедрую плату, — заговорило дерево. — Я лишь хотела отблагодарить вас.

— В следующий раз можно и нашего разрешения спросить! — огрызнулась Агнес. — В гробу я видала такую благодарность.

Мать Леса мелодично рассмеялась.

— Сколько духовной силы в столь маленьком теле… Ты и сама не подозреваешь о всех своих возможностях, дитя зелёного народца.

— Сама ты мелкая! — вздёрнула нос гоблинша, но тут же потупила взгляд. — Сила? Какая у меня сила?

— Вы все обладаете дарами, — взмахнуло рукой дерево. Мелкие листья зашелестели от движения. — Люди зовут их Инсектами. Но вы не открыли и сотой доли их силы, а я вам помогла взамен на… кое-что мне очень нужное, а для вас — пустячное.

— Ничего себе пустяк! — ещё сильнее зажмурилась Вероника и затрясла головой, отчего тёмные волосы взлетели в воздух.

Мать Леса подошла к ней и прикоснулась к щеке сучковатыми пальцами. Девушка тут же отпрянула, а зелёные угольки взглянули в ответ грустно и в то же время будто извиняясь.

— Разве ты, дитя, не призвала только что ледяной кинжал?

Брюнетка нахмурилась, но всё же кивнула, хоть ей и не хотелось признавать правоту этого существа.

— А ты, дитя горного народа? — Мать Леса повернулась к Лакроссе и сделала шаг к ней. Оркесса не шелохнулась, готовая к бою. — Разве раньше ты могла метать свои копья силой мысли?

Грозный настрой девушки дал трещину, она отвела взгляд, смущённо бормоча:

— Я раньше… никогда не пробовала это делать.

Из сплетения веток на месте рта ходячего дерева послышался тихий шелест, который Лакросса истолковала, как вздох облегчения.

— А я? А мой дар? — оживилась Агнес, уперев руки в талию и с вызовом глядя снизу вверх на Мать Леса.

Со скрежетом дерево нагнулось к ней и шёпотом, похожим на шорох листьев на ветру, сказала несколько слов, которые услышала только гоблинша.

— Чё, правда, что ли⁈ — пришла в изумление зелёная мелочь.

Палец Матери Леса легонько коснулся кончика носа Агнес.

— Да, дитя. Но не говори, пока не пришло время.

— А… а когда оно придёт? — ковырнула носком сапожка землю гоблинша.

— Это тебе решать, — коротко ответила Мать Леса.

Лакросса глубоко вдохнула и медленно выдохнула, приводя мысли в порядок.

— И? — Она снова приняла грозный вид. — Зачем ты это сделала? Только не говори, что по доброте душевной. За жемчуг ты отправила нашего друга в Духовное пространство. По крайне мере, я надеюсь, что это так, иначе я спалю весь этот чёртов лес.

Дерево угрожающе заскрежетало, взвился ветер, зло зашуршав кронами огромных дубов. Но Лакросса продолжила требовать ответов:

— Так зачем?

— Я живу здесь уже много сотен лет. Я либо сплю, либо пробуждаюсь на короткий срок, когда ко мне приходит кто-то из рода Дубовых. Только они имеют право вырвать меня из сна. Как его отец, — Мать Леса качнула ветками на голове в сторону тела барона. — Скука — мой самый главный враг. Я не пробудила ваши дары, а лишь задала им направление, а в обмен получила ваши воспоминания, что скрасят мне пару сотен лет. И генетический материал.

— Зачем? — ещё настойчивее повторила свой вопрос оркесса.

Хозяйка рощи ничего не ответила, зелёные угольки устремились на стену деревьев на краю поляны.

— Он здесь, — коротко сообщила она.

— Господин? — с надеждой спросила Вероника, садясь рядом с телом Дубова.

— Нет.

Девушки синхронно обернулись. Лакросса рефлекторно заняла позицию между кромкой леса и Дубовым, будто собиралась защитить его от неведомой угрозы. Агнес встала слева и что-то достала из кармана комбинезона.

В том, что к ним приближается угроза, оркесса не сомневалась. Они никого не ждали, так что заявиться сюда могли только с двумя целями: убить их или убить Мать Леса. Оба варианта их теперь не устраивали.

В двух дюжинах метров, на опушке, послышался треск раздвигаемых ветвей. Протиснувшись между плотно стоящих деревьев, на поляну вывалился человек. Весь израненный, будто его стая волков потрепала. Лицо в синяках и ссадинах, от виска к подбородку след от удара когтями. Он уже заживал, смазанный лечебной мазью. Чёрная броня местами была порвана, правую ногу и левую руку будто бульдоги погрызли. Все в следах от зубов и в крови. А ещё голова пришельца сверкала свежей лысиной.

Человек с трудом поднялся, подбоченясь, опёрся на здоровую ногу и вытащил из-за спины оружие. Оркесса узнала арбалет. Агнес успела ахнуть. Человек, не произнеся ни звука, быстрым, отточенным движением положил болт на ложе, прицелился и выстрелил в грудь Лакроссе.

Глава 12

Все чувства Лакроссы вдруг обострились, время замедлилось. Так всегда случалось в минуту смертельной опасности. Свистнула тетива арбалета, и к девушке