Закон Арены - Силлов Дмитрий Олегович sillov Страница 26

– Охотно верю, – кивнул академик, поморщившись, – у него немного заболела голова в области лба, вероятно, от переутомления. – Позволишь ли ты мне взять некоторые анализы и провести серию экспериментов, прежде чем я отпущу тебя на волю?

– А ты можешь запретить мне уйти, когда я захочу? – усмехнулся монстр. – И ты правда думаешь, что меня остановит оружие этих болванов или твой пистолет со смертоносными пулями, который ты так и не решился взять в руки?

«Она – псионик», – мелькнуло в голове Захарова.

– Ты прав, создатель, – грациозно кивнуло чудовище. – Мне ведомы твои мысли. А также я вижу твое желание. Оно великолепно и достойно уважения – владеть целой планетой, наверно, очень приятно. Более того, я даже помогу тебе в этом. Но сначала ты должен помочь мне.

– Должен? – усмехнулся академик. – А я думал, что ты мне должна за то, что я выполнил твою просьбу.

Чудовище улыбнулось.

– Помнится, ты сказал, что работаешь за большие деньги либо ради науки. И что произошедшее сегодня – это взаимовыгодное сотрудничество в рамках интересного для тебя эксперимента.

«У нее феноменальная память», – мысленно отметил академик.

– Совершенно верно, – кивнуло чудовище. – Память у меня отличная.

– У меня просьба, – поморщился Захаров. – Не копайся, пожалуйста, у меня в голове. Раздражает.

– Конечно, – кивнул монстр.

И легкая боль в области лба немедленно прекратилась.

«Неплохо, – отметил про себя академик. – Считывание мыслей напрямую с префронтальной коры головного мозга с одновременной дешифровкой и преобразованием в понятную ментальную форму для оператора. Так быстро и эффективно не работают даже самые сильные псионики Зоны».

– Хорошо, – сказал Захаров. – Что ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты узнал, где сейчас находится тот, кто убил лучшую часть меня, – обворожительно улыбнулось чудовище. – Сначала я отомщу Снайперу, а потом вернусь к тебе и выполню свое обещание.

Остаток ночи прошел без происшествий. Мне даже удалось поспать несколько часов и проснуться хорошо отдохнувшим. Когда сон на кровати – роскошь, недоступная в повседневной жизни, организм привыкает брать от комфортного отдыха все по максимуму. Даже если кровать воняет сыростью, раздавленными клопами и чужим по́том.

А потом пришел Климентий, который приволок поднос с горячим омлетом, тостами и кружкой кофе.

– Прикинь, в этой дыре, если постараться, даже можно найти нормальную жратву! – воскликнул он, пинком открывая дверь, которую я вроде бы запирал на ночь, а может, и нет – не помню, больно уж спать хотелось.

– Неслабо, – искренне восхитился я, ибо в условиях Зоны то, что принес Климентий, действительно было роскошью.

– Ешь давай, – ощерился выпускающий. – Нормальный боец должен хорошо питаться, иначе на Арене может проиграть от банального недостатка калорий. Ну что, берешь меня в промоутеры за тридцать процентов выигрыша?

– Нехилые нынче расценки за подгорелый омлет и растворимый кофе, – усмехнулся я.

– Ну, найди лучше, – насупился Климентий. – Я, можно сказать, чуть свет поднялся и давай Горына окучивать на тему нормальной жрачки. Еле уболтал за хабар от твоей ночной охоты – у того безголового упыря шмот нормальный оказался, не успел он его кровью как следует залить. Ну и в карманах нашлось кое-что. И само тело его брату продал для похорон. Теперь он, конечно, твой кровник, но мстить будет только после Арены, я договорился.

– Офигеть… – только и смог промолвить я, едва не подавившись тостом после того, как Климентий рассказал про продажу трупа. – Ну ты и жук!

– Я – делец! – важно произнес Климентий. – Который хорошо знает свое дело. Ну что насчет процентов?

– А чем выпускающий отличается от промоутера? – поинтересовался я. – Выпускающий вроде десять процентов берет, не?

– Сравнил, – хмыкнул Климентий. – Выпускающий вообще ни за что не отвечает, это я по собственной инициативе старался сверх причитающихся процентов. А на промоутере – вообще все. Обеспечение боев, торговля с устроителями Арен за лучший процент, создание бойцу комфортных условий жизни, сбыт хабара по максимальным расценкам…

– Понял, понял, без проблем, договорились, – перебил я его. – Такая работа однозначно тридцать процентов стоит. Только вот в толк не возьму: если я погибну на Арене, ты ж без заработка останешься. Какой тебе тогда смысл напрягаться?

– Да сейчас «без заработка», – усмехнулся Климентий. – В случае твоей смерти я просто твою голову заберу. За нее что «Борг», что «Воля» отсыплют столько, что мне до конца жизни хватит. Только ты ее береги пожалуйста, зазря не высовывай: простреленную да изуродованную до неузнаваемости группировки могут не оплатить.

– Обязательно постараюсь, исключительно ради твоего кармана, – сказал я, вычищая тостом с тарелки остатки омлета. – Себя-то завтраком не обидел?

– А то! – свежеиспеченный промоутер похлопал себя волосатой рукой по брюху. – Упаковался по самый пищевод. И даже еще кое-что раздобыл, кстати.

Покопавшись в карманах, Климентий вывалил на стол две пригоршни патронов, верхняя часть пули которых была окрашена в черный цвет с красным пояском.

Я присвистнул:

– Неслабый дефицит. Где ж ты бронебойно-зажигательные достал?

– Секрет фирмы, – хмыкнул промоутер, кладя рядом с кучей патронов полный магазин. – Итого у тебя на первый выход будет три магазина с БЗ боеприпасами. Это уже хороший козырь. А дальше посмотрим. Денег у меня больше нет от слова «совсем», но «Наймиты» по хабару прокатить не должны. Кого б они там ни выпустили, в случае твоей победы я его снарягу сразу заберу, так что оружие на смену у тебя будет. Но патроны особо не трать на всякий случай, мало ли.

– Ясно, промоутер, – сказал я, хлопнув Климентия по плечу. – Надеюсь, свои тридцать процентов ты заработаешь.

– А ты свои семьдесят, – ощерился Климентий. – Ну что, пошли. Скоро начало первого выхода.

Арена у наемников была оборудована получше, чем у вольных. Во всяком случае, комната ожидания выглядела посолиднее – удобные диваны, вода в графине, над диванами – прайс с ценами на оружие, снаряжение, патроны и аптечки, завышенными как минимум втрое.

– Ничего себе у них тут ценники, – заметил я.

– Как говорится, дорога ложка к обеду, – вздохнул Климентий. – Зато, если есть бабки, все можно приобрести прямо тут, перед выходом. Вон красная кнопка, над ней микрофон. Нажимаешь, говоришь, что тебе надо, приходит наймит и все приносит, только плати.

– Удобно, – вздохнул я, проверяя, как выходят мои два запасных магазина из объемистых боковых карманов штанов. Автомат Климентия я проверил на ходу по пути сюда. В меру грязный, конечно, но АК тем и хорош, что не капризен и безотказен. Надеюсь, мы с ним сегодня сработаемся.

– До выхода одна минута, – сообщил динамик над дверью, и Климентий засуетился:

– Что-то быстро они… Ну, ни пуха, ни пера.

– К ктулху, – сказал я, досылая патрон в патронник.

…Эта Арена оказалась попросторнее, чем у вольных. И оборудована поинтереснее. Можно сказать, с фантазией.

Несколько стопок автомобильных покрышек.

Две кучи из мешков, набитых песком или землей.

Три настоящих дерева-мутанта, вкопанных в землю корнями и даже вроде бы прижившихся.

Крупные стальные фрагменты развороченных и обожженных БТРов.

То есть реальные укрытия, а не пустые деревянные ящики, как у некоторых, прошиваемые насквозь пистолетной пулей.

А еще кое-где на этих укрытиях и рядом с ними я заметил слабое светло-синее свечение, будто там кто-то неотрегулированные газовые горелки включил не на полную мощность. И свечение это очень мне не понравилось… Но так-то оно всяко лучше, чем активные аномалии на Арене, как у вольных.

Наверно, лучше…

Ну и голос комментатора из матюгальника сверху был хоть и хриплый, но не такой мерзкий, как у вольных.

– Уважаемые зрители. На Арене – Снайпер. Кто это, думаю, представлять не надо. Легенда Зоны и все такое. И мы очень постарались подобрать под него противников, соответствующих его громкому званию. Встречайте! На Арену выходят гости из другой вселенной! Удачи всем участникам, и пусть победит сильнейший.