Трон галактики будет моим! - Андрей Валерьевич Скоробогатов Страница 25

Блин. Хреново все это. Целый час уже прошел. Поздно. Наверняка уже поздно. Но, мы поедем. Хотя бы, чтобы похоронить его. А потом, отомстить. Он был нам другом. Моих друзей никто не смеет убивать.

— Едем, — скомандовал я. — Семёныч, на тебе космодром.

— Я с вами, — быстро вызвалась Даша.

Ну, начинается. Я понимаю, что девушке любопытно, но надо же и принимать немного во внимание все обстоятельства…

— Мы там будем стрелять, — как мог мягче произнес я. — И убивать.

— Я понимаю, — серьезно кивнула Даша. — И я вызвалась не для того, чтобы потешить самолюбие.

Даша быстро закатала рукав комбинезона на правой руке, а там под одеждой оказался зеркальной полировки металлический браслет, анатомически идеально облегающий руку от кисти до локтя, толщиной около сантиметра.

Так, и что это у нас?

Даша встряхнула сжатым кулаком, совершила инициирующий жест… и зеркальный металл стек на её пальцы, покрыв руку полностью, обратив ее в длань металлической статуи.

Но это ещё не всё!

Металл продолжал растекаться и вверх по руке. Он замкнул кольцо вокруг шеи, образовав нечто вроде горжета, потек дальше вниз по телу, видимо покрывая под одеждой тело Даши целиком. А потом из металла поднялись ребра жесткости, дистанцировались отнесенные пластины, зеркальный металл приобрел сетчатую текстуру, плечи приподнялись с дополнительными бронеплитами, и обращение браслета в боевой доспех завершилось.

— Я служила срочную в силах самообороны Гиацинта, — доложила Даша в доспехах. — И у меня есть что добавить к нашей общей огневой мощи.

— Ничего себе, — восхищенно проговорил я, озирая это возникшее ниоткуда великолепие.

О таких трансформерах я даже не слышал. Доспехи в империи делали, я сам их носил, бывало. Но таких я не встречал. И добавил, стараясь унять пробивающуюся в голос алчность:

— И где такие делают?

— Разработано на Гиацинте, — улыбнулась Даша. — Офицерские целозамкнутые доспехи. Для любой среды, держат попадание в упор. Вооружение — два плазменных лезвия на предплечьях.

Даша показала плоские сопла плазмолезвий на запястьях. Блин, вот как оружейники Гиацинта сумели упаковать всю эту прелесть в такой относительно небольшой браслет? Без обращения к одной из сил Большого Взрыва точно не обошлось.

И да, я бы и сам не отказался от такой прелести.

— Ну, что ж, — восхищенно покачал я головой. — Добро пожаловать в строй, боец.

Семёныч, старый солдат, и сам всё поймет. Здесь главное, что дочь его сама вызвалась, и она подготовленный воин. Семейные прения по поводу её выбора будут потом, за закрытыми дверями. А сейчас на моей стороне стало больше опытных бойцов, а число, как правило, решает. Большим батальонам и везет больше.

— Тогда выдвигаемся, — скомандовал я.

Семёныч напоследок обнял дочь в доспехах, и мы погрузились в пригнаннанный Алевтиной глайдер.

И опять, я без разговоров занял место пилота, а Даша совершенно естественно заняла место рядом. Зареванная Алевтина без всяких вопросов села сзади, рядом с мрачно безмолвной Октавией.

— А ты тут чего забыл? — спросил я у ловко запрыгнувшего в глайдер вслед за всеми Князя Потемкина.

Тот всем видом показал, что, мол, возьми меня Саша с собой, я тебе пригожусь!

— Ладно, — согласился я. — Сиди тихо.

Я заметил, что Даша удивленно взглянула на меня, но ничего не сказала, когда Потемкин перебрался к ней на колени и там угнездился свернувшись в клубочек. Даже пощекотала его пальцем под умильной мордахой. Потемкин аж задней лапкой трясти начал от подступившего удовольствия.

— Они же не убили его? — проговорила Алевтина сзади, скусывая себе ногти на пальцах под корень. — Не убили же?

— Все будет хорошо. Погнали, — произнес я, выдавив из движка сразу форсированный режим.

И мы помчались над ночной пустыней на помощь товарищу.

Обычно Илья проезжал по этой дороге минут за сорок. Этой ночью я преодолел её за двадцать.

— Куда дальше? — крикнул я пролетая мимо дома Илья.

— Туда! — показала Алевтина нужное направление. Я, заложив крутой виарж, направил глайдер на север и помчался к циклопическим конструкциям Аеведука на горизонте. Прям какие-то промышленные развалины.

Это была одна из нескольких водоподъемных станций на этом полушарии, кажется, ни одна уже не функционировала.

Далеко в глубине комплекса, во тьме между циклопических конструкций я различил слабое мерцание искусственного света. Скорее всего, это то, что нам нужно.

Значит нам именно туда.

Мы преодолели сетчатый забор, окружавший территорию водоподъемной станции с огромным щитом «Продается», продавив глайдером одну из секций. Вылезли из глайдера и поспешили по песку через темноту, прямо на свет.

Как-то так вышло, что шествовал я в середине фигуры из женщин, слева Октавия, справа Даша, Алевтина позади меня.

Мы шли, и я готовился к любому исходу.

Нам удалось найти их в тот момент, когда Илья был ещё жив.

Жив и даже относительно цел, если не считать пять раздолбанных в кашу пальцев на левой руке. Правая рука была нужна им целой, чтобы он смог сам заверить дарственную на свою землю.

Поэтому они и провозились с ним так долго. Илья не подписывал.

Он продержался столько сколько было нужно.

Я увидел спину здоровенного мужика, что угрожающе нависал над уложенной на бочке рукой Ильи. В огромном кулаке мужика не менее здоровенный молоток, блестящий от крови.

Ещё трое подельников стоят на границе, очерченной пятном света тьмы от переносного фонаря.

Гнусные дела творятся под покровом тьмы.

— Ну? — прорычал мужик с молотком. — Раздолбать тебе шестой палец?

Илья поднял покрытое крупным потом лицо на мужика, в глазах его не было ни ненависти ни муки. Только глубокое как бесконечная пропасть терпение.

Потом вдруг случайно бросив мимолетный взгляд мимо него, в непроглядную ночь позади него, Илья начал медленно беззвучно смеяться. Не с облегчением, нет. С предвкушением.

Дождался.

Мужик с молотком онемев от такого, сначала ошарашенно уставился на него, а потом резко обернулся в нашу сторону, стиснув окровавленный молоток.

— А мы как раз вовремя, — холодно произнес я, выходя на свет из темноты.

— Вы кто такие? — пролаял мужик.

— Я тьма, летящая на крыльях ночи, — оскалился я. — А ты чего подумал, придурок?

— Стойте, где стоите! — прорычал мужик, поднимая молоток выше. — Я