"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс Страница 23

– Не трогай меня!

Солдат убрал меч в ножны и поднял руки вверх – вероятно, полагая, что так выглядит неопасным.

– Сынок, успокойся…

– Не называй меня «сынок»! – прошипел Кирин. – Он умер?

Двое мужчин удивленно заморгали. Солдат оглянулся на кровавое месиво, которое когда-то было одним из стражников, на сломанную арфу, насаженную на тело.

– О да.

– Корен, он про демона, – поправил его невысокий. Он прищурясь смотрел на Кирина, словно тот напомнил ему какого-то смутно знакомого ему человека. – Ксалторат не умер, нет. Но ты помог отправить его обратно в ад на какое-то время.

Солдат шагнул вперед, но на этот раз не стал прикасаться к Кирину.

– Нам нужно знать, что Ксалторат сказал тебе, юноша. Каждая подробность, каждое слово может иметь огромное значение. Сколько ты запомнил? Что ему было нужно? Почему он тебя пощадил?

– Он сломал мой кинжал. – Кирин увидел его – он лежал на мостовой, изогнутый и перекрученный, словно кто-то бросил его в огонь кузницы, да так и оставил. Сломал мой кинжал. Мне жизнь сломал. Рифма вызвала у Кирина смех, но потом он умолк. Какая глупость: сейчас он мог думать только о том, как разозлится Ландрил Аттулима, когда они не придут на запланированный концерт.

Солдату было не так весело.

– Аргас, возьми свой нож! Ты хоть представляешь себе, сколько людей погибнет, если еще один недоумок-заклинатель решит устроить Адский марш? Когда из преисподней вырываются принцы демонов, они не просто устраивают вечеринку. Они призывают других демонов! Отвечай на вопросы, парень. – Солдат протянул руку к Кирину, но в последнюю секунду остановился.

Кирин все равно дернулся и упрямо стиснул зубы. Внутри у него что-то сломалось, исчезло благоразумие, которое помешало бы ему сказать какую-нибудь глупость человеку, который мог одним лишь щелчком пальцев бросить его в тюрьму. Кирин выпрямился, следя за тем, чтобы не крениться, не дрожать и не блевать – хотя все эти желания, казалось, подстерегали его, сидя в засаде.

– Это чудовище разбило арфу моего отца. Как мы теперь сможем зарабатывать на хлеб? Для тебя это пустяк, но для меня это очень много значит[34].

– Генерал, подожди. – Человек в заплатанном плаще знаком остановил его и повернулся к Кирину. – Это арфа твоего отца? Ты – сын Сурдье?

Кирину хотелось кричать и дальше, но негромкий вопрос подрезал струны его гнева.

– Откуда ты знаешь… – Он моргнул. – Ты знаком с моим отцом?

– Да. – Во взгляде человека теплые воспоминания боролись со старой болью. – Когда-то мы с ним дружили. – С непроницаемым выражением лица он оглядел Кирина.

– Погоди! Мой отец! Где он? Он же был вот здесь… – Кирин не видел Сурдье с тех пор, как толкнул его в дверной проем. Кирин представил себе, как его отец сидит в какой-нибудь нише и его кровь течет в канаву, но никто не обращает на него внимания. Он повернулся к солдату – нет, к генералу. Похоже, только он и мог сейчас ему помочь.

– Вы должны его найти. Он слепой. Он не мог далеко уйти.

Генерал недружелюбно посмотрел на него. Взгляд у него был жесткий, словно друссиан. Затем он щелкнул пальцами и сделал знак одному из стоящих рядом солдат.

– Капитан Джарит, прикажи своим людям обыскать окрестности. Пусть ищут слепого по имени Сурдье. Возможно, он прячется. Мы должны отвести его обратно к сыну.

Юный солдат отсалютовал.

– Да, генерал. Будет исполнено.

– Спасибо, – сказал Кирин. – Спасибо. – Он закрыл глаза от облегчения.

Однако это была ошибка. Гнев, который не давал ему потерять сознание, отступил. Мир накренился, и Кирина окутал мрак.

– Скорее… – услышал он слова генерала.

Возможно, Кирин обратил бы больше внимания на то, что произошло дальше, но он был слишком занят тем, что падал в обморок.

11: Надвигающийся шторм

(Рассказ Кирина)

В конце концов я вышел на палубу. Оставаться в каюте – все равно что сидеть в деревянном ящике: в теории пассажирская каюта на борту «Страдания» вмещала в себя четырех человек, но на самом деле она была меньше уборной.

Мне очень хотелось найти того, кто придумал эту «теорию», и побить его головой о поручень.

«Страдание» – неповоротливый, построенный в Жериасе корабль, перевозил рабов из Кишна-Фарриги и Жериаса в Куур, где добропорядочные граждане империи покупали их для самых разных неблаговидных целей. Корабль обладал обычным числом мачт и парусов, а в его глубинах находилась палуба с рабами-гребцами, которые помогали ускорить путь в безветренную погоду или маневрировать в гавани. Я узнал о палубе для гребцов на «Страдании» гораздо больше, чем хотелось бы, и даже сейчас мне было неприятно вспоминать о ней.

С помощью толстых железных решеток трюмы для рабов были разделены на промежуточные палубы, или твиндеки. В этих трюмах обитало большинство рабов. Потолки у них были настолько низкими, что даже невысокая женщина не смогла бы стоять там выпрямившись. По сравнению с твиндеками наша каюта казалась верхом роскоши.

Когда «Страдание» привез меня в Кишна-Фарригу, на грузовой палубе не было ничего, кроме товаров (маридонский чай, сахар, бочки с сасабимским бренди, горшки из Эамитона), но не теперь. Капитан Джувал задержался в порту лишь для того, чтобы выгрузить товары и принять на борт новую партию жертв. Вероятно, он собирался купить еще рабов в Жериасе[35], прежде чем отправиться по морю Галла в Куур. Я задумался о том, сколько раз он уже прошел этим маршрутом, скольких он купил и продал.

Я испытывал извращенное удовольствие, располагаясь там, где капитан мог меня видеть. Когда я смотрел, как его взгляд скользит мимо меня, возникавшее во мне время от времени желание воткнуть кинжал ему в хребет ослабевало. Джувал тоже был в скверном настроении; он рычал и ругался на каждого члена команды, который оказывался поблизости.

Возможно, до него дошла новость о том, за какую цену меня продали. Он так спешил избавиться от меня, что взял фиксированную плату вместо того, чтобы задержаться в Кишна-Фарриге и получить свою долю выручки. Джувал не знал, что ему еще повезло.

Тераэт сидел на одной из решеток, закрывавших трюмы для рабов, и смотрел куда-то вниз, обхватив пальцами железные прутья. Моряки обходили его стороной.

Меня это не удивляло. Может, он и походил на куурца, и говорил, как куурец, но даже иллюзия не могла скрыть его злобу.

Тераэт заметил мой взгляд.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Он поманил меня к себе.

Заглядывать в трюм я не стал.

– Извини за то, что я назвал тебя