Точка бифуркации - Тимофей Владимирович Бермешев Страница 22

Не зная, чем себя занять, я присел на диван к Архипу Петровичу, деловито щелкающему клавишами по стоящему на коленях ноутбуку. Ноут был далеко не последней подели, но все еще приемлемых характеристик. Сбоку к нему, через кучу маленьких кабелей, крепилась какая-то черная коробочка, работающая отдельно от сети. Коробочка явно не имела своего стандартного подключения, так как иначе бы ее владельцу не пришлось проковыривать для этого в корпусе дырку ножом.

— Что это? — спросил я дедка, увлеченно изучающего какой-то сайт, с непонятным содержимым и весьма приличными расценками. Названия препаратов, химические соединения… В этом я совершенно не разбирался, но парочку, благодаря урокам на базе, все-таки сумел опознать. Все они точно входили в список «запрещенных», и явно не продавались в каждой аптеке без рецепта.

— Что? — не сразу разу расслышал тот, — а, да смотрю тут кое-что для нашего пользования. Денег, конечно, требуют, собаки, будь здоров! Не то, что год назад. С этим кризисом, никаких средств не хватит. Но попробую сторговаться хотя бы на счет самого нужного.

— Это и есть сайт черного рынка?

Повернув голову, Архип Петрович удивленно посмотрел на меня из-под приспущенных очков, а потом снисходительно улыбнулся:

— Да, Дима, это один из них.

— И что, его до сих пор никто не нашел и не закрыл?? — удивился я, стараясь не обращать внимания на снисходительный тон. Оперативник не хотел меня обидеть, просто… Вот попробуйте подойти, например, к автомеханику с тридцатилетним стажем, и начать у него с умным видом спрашивать, как правильно в машине менять колесо. Уверяю — его взгляд будет примерно таким же. Идиотов негде не любят. И если ты в свои двадцать шесть ни разу этого не делал, так чьи это проблемы?

— Видишь ли, Дмитрий, — вздохнул оперативник, — отследить что-либо в интернете довольно непростая штука. Про законодательство я вообще молчу. В этом аспекте там не просто дыры, а практически полное отсутствие забора как такового. Это что касается обычной сети. Стоит ли говорить о том, что 80 % всего интернета недоступно для пользования обычного человека? Да и не было таковым никогда. Найти там можно намного больше, а объяснять про него надо намного сложнее. Ты уверен, что это тебе сейчас так уж необходимо?

— Э… — ошалело помотал головой я. Восемьдесят процентов?! Уже в который раз я мог сказать о том, что «мой мир никогда не будет прежним». Сколько всего я не знаю! Боже мой… это все равно как узнать вдруг, что небо оказывается не голубое, а красное и ты всего лишь дальтоник. Интересно, пройдет ли это когда-нибудь?

Видимо, заметив по моему изменившемуся лицу, какие мысли меня обуревают, — старик похлопал меня по плечу и примиряющее сказал:

— Да не беспокойся ты так, научишься еще всему. Тебя же учили больше как одаренного и боевика, а не как программиста. Конечно, это ни в коей мере никого не оправдывает, но и зацикливаться на этом не стоит. Тем более, что обучение твое еще не было закончено на тот момент. Впрочем, сейчас уже не до него… Если хочешь — поднатаскаю тебя, как выдастся время. Договорились?

— Угу…

— Вот и ладушки. А сейчас иди-ка лучше отдохни. Ночь ожидается непростой — надо набраться сил.

Вздохнув, я поднялся с дивана и решил и вправду последовать совету мудрого человека. Задание мне дали, напарниками обеспечили, смысл шататься по дому и мешать людям работать? Лучше и вправду, вздремну, часок другой, кто его знает, когда еще удастся это сделать.

* * *

Кровать встретила меня как родного. Шаман по-прежнему пребывал в объятиях Морфея, изредка отправляя пузырьки воздуха к поверхности воды из открытого рта. Не раздеваясь, я упал лицом в подушку. Как же много всего на меня свалилось в последнее время…

— Решил отдохнуть? — раздался тихий голос в районе двери.

— Ага, — не поднимая головы, глухо пробурчал я.

— Правильно, спать и есть нужно…

— …про запас, — закончил я за учителя известную армейскую мудрость, — ты хотел со мной о чем-то поговорить?

— Да, — Владимир осторожно присел на край кровати, возле меня, — штатного психолога, как ты понимаешь, у нас не осталось, а оставлять проблемы нерешенными — чревато. Вот и решил по-дружески с тобой все обсудить.

— По поводу?

— По поводу того, что было с тобой в лесу. В ту ночь.

— Да нормально все, — излишне грубо ответил я. Воспоминания неожиданно нахлынули с новой силой, понимая в душе злость и раздражение, по отношению к тому, кто о них мне напомнил, — не мальчик уже. Справлюсь.

— Знаю, что справишься, — невозмутимо кивнул мастер, — вопрос только в том, за какое время. Я видел, как умирают отличные бойцы, которым не хватило времени пережить свой первый бой и свою первую кровь. На это нужно либо много времени, либо понимание. Но, как правило, для последнего без посторонней помощи уходит очень много первого.

— К чему этот разговор?

— К тому, что я не хочу терять еще и тебя, — пояснил он, — сейчас у тебя кризис, хоть ты это и отрицаешь. И пока ты его не переживешь, не осознаешь, выпускать в поле тебя нельзя.

— Я готов к бою! — впервые за все время, я оторвал лицо от подушки. Злость требовала выхода и Владимир, пытающийся заниматься со мной психоанализом, как нельзя лучше подходил для того, чтобы ее выплеснуть. Видимо, он и сам это прекрасно понимал, судя по едва заметной, проступившей на его губах улыбке. А может и специально этого добивался, чтобы дать мне возможность выпустить пар. Вот только один на один — я ему не соперник. И это понимали мы оба.

— Нет не готов. И ты умрешь, если не поймешь этого. Когда ты проходил обучение, тебя приучили наносить и получать раны. Ты испытал столько боли, сколько не испытывает ни один человек за всю свою жизнь. Ты привык к ней, познал ее, а потом и научился контролировать разумом. Ты научился биться и причинять ее. Постоянные тренировки, в условиях максимально приближенным к боевым, способствовали этому как ничто другое. Однако главного ты не видел. Ты не видел результата, на что направлено все твое обучение и совершенствование. А результат один — смерть.

— Не всегда, — буркнул я.

— Не всегда, — согласился мастер, — но это путь воина. А путь воина, как и любого другого человека всегда заканчивается смертью. Ты научился принимать и причинять боль. Вот только вместе с этим, привык и к тому, что в независимости от исхода боя ты и твой противник