Восхождение к власти: Противостояние - Степан Витальевич Кирнос Страница 22

Воздух, словно замер, обернувшись в раскалённые дыхательные массы, которые невозможно втягивать в лёгкие. Всюду слышен только молитвенный гул, ужасно давивший на уши, а где-то вдалеке уже звучат сигналы полиции шариата, и Магистр решил пойти на самые радикальные меры.

Данте глубоко вдохнул и почувствовал, как его лёгкие обжигает воздух, но, тем не менее, он вытащил из одежд чёрный пистолет и открыл стрельбу. Плюнувший свинец разом оставил лежать на земле «Младшего Кади» и его помощников, так как они представляли первостепенную угрозу. Затем он направил дымящееся дуло на Имама и снова прозвучал треск двух выстрелов. Но испугавшийся священнослужитель не готов был умереть во имя веры и сам дал дёру, причём укрывавшись за спинами своих фанатиков, которых пули косили как траву на сенокосе.

– Трус! – крикнул вдогонку Тит.

– Что у вас случилось?! – Затрещало в наушнике.

– Мы проревемся! Высылай за нами эвакуационную группу через десять минут в точку альфа, конец связи! – крикнул Тит и оборвал связь.

Данте и его напарник знают, что сейчас необходимо делать, а поэтому всё дальнейшее произошло без слов и взаимных команд. У них в поле зрения уже был тот самый дом, который раскинулся от них в пятидесяти метрах, ставших маршем испытаний.

Народ в панике стал разбегаться, а впереди по улице уже останавливаются машины полиции, откуда стали выходить хорошо вооружённые люди. Улица постепенно проваливается в объятия паники. Спустя минуту три машины уже становились на пути, образовав импровизированный блокпост, собранный из автомобильной жести и живой силы, которая сгинет в первую очередь.

Тит вынимает из-под мешковатой одежды небольшой плазменный обрез – эпохальное оружие Великой Европейской Ночи. Его ручка выполнена из дерева, а вот место для поддержания из металла и снабжалось мощной камерой охлаждения. Брат-лейтенант вынул два патрона внутри, которых плавает синеватое вещество, скрытое под специальным металлическим корпусом, способным выдержать температуру плавления в три тысячи градусов. Но сами снаряды быстро и со временем выходили из строя, а потому они готовились перед самим боем.

Тит быстро зарядил обрез и встал позади своего Магистра, вооруженного пистолетом с лазерным наведением и имевшим целых два магазина, укрывшись за углом здания. Один подствольный, для фосфорных пуль, а другой для обычных.

– Ты готов?

Даже во время операции, от которой зависит будущее и их жизнь могла оборваться в любой момент, речь Данте звучит, как нельзя холодней.

– Да, – последовал короткий ответ, что ознаменовал начало боя.

Магистр подался из-за укрытия и начал продвижение, удерживая в руке пистолет, вызвав огонь на себя. Он сразу же сделал два выстрела, пробившим грудь одному из полицейских, затем ещё один, который уложил следующего противника. Но буквально пара метров и Данте с Титом пришлось укрыться за одним из автомобилей, что б, ни попасть под шквальный огонь двадцати пяти оставшихся стволов. Вокруг были только одноэтажные виллы и автомобили с фонарными столбами, и никаких военных укреплений, за которыми можно было бы переждать вихрь пуль, повисший над головами свистящим роем.

Внезапно открылась дверь одной из вилл, и в ней показался человек, в привычной для этих мест одежде, вооружённый карабином, чьё дуло направлялось на двух мужчин, укрывшихся у автомобиля. Но Тит сработал быстрее, чем слуга Эмиратов. Спуск крючка, громоподобный залп и ряд светло-синих пучков роем устремился к вылезшему мужчине. После оглушительного выстрела из обреза не подалось дыма, ничего, кроме двух гильз, которые выходили сразу после выстрела, чтобы не расплавить дуло. Но и криков противника никто не услышал, ибо вся его голова и верхняя часть тела просто испарилась в адском шквале плазменного ада. Запечённый кусок мяса просто рухнул на землю, выронив оружие, превратившись в мусор.

Тит «сломал» обрез и вытащил две капсулы, в которых содержался патрон, что со звоном упали на землю и тут же погрузил новый боеприпас. Данте тем временем достал свето-шумовую гранту, со звоном выдернул чеку и метнул в сторону врага. После металлического звона улицу накрыл пронзительный и нестерпимый до крови в ушах писк, парализовавший действие полиции, чем и воспользовались атакующие.

Данте, переключившись на фосфорные снаряды, устремился в бой, прикрываемый Титом. После первого же выстрела четверо дезориентированных полицейских, державшихся за уши и глаза, обратились в пылающие белые факелы. Ещё выстрел и уже пятеро «стражей порядка» вопят от боли и химических ожогов. Но оборона быстро опомнилась и снова встала у машин, ведя кучный обстрел по укрытию Магистра и брат-лейтенанта вставшим на этот раз стеной чей-то виллы.

Бетон от стены начал постоянно плеваться крошкой, а пули всё ближе и ближе подбираться к цели. Тит тем временем удерживал тыл и фланги, периодически выжигая тех, кто решил помочь полиции.

Вся улица наполнилась звуками стрельбы, став привлекать уже внимание армии, что было просто ужасно, а в раскаленном воздухе уже завита запах пороховой гари, жженого мяса и смерти. До цели оставалось двадцать пять метров… недоступно далёкие метры.

У Данте оставался один фосфорный патрон, и он знал, как его использовать. Высунувшись из укрытия, но, ни одна пуля не коснулась его, на секунду он дал залп и белый пучок устремился в борт машины, проплавив его. Тут же прогремел мощный взрыв, разметавший остатки обороны и клубы чёрного дыма чёрным грибом устремились ввысь.

– Быстрее, – без эмоций скомандовал Данте, и они побежали, а точнее – рванули со всех ног, к зданию, окружённому стеной.

Возле них лежат обгоревшие трупы полицейских и мирных жителей, испачкав улицы своей кровью и углём сгоревшей кожи, на чьих лицах навечно застыла гримаса боли и страха, но, ни Данте, ни Тита это не беспокоит, и они спокойно пробежали через поле выжженных трупов.

Брат-лейтенант, подбегая, дал залп из своего обреза в замок, и он буквально расплавился с куском самой деревянной двери, которая стала ничем не лучше угольков. Затем Данте просто снёс эту дверь с петель, когда вбегал, но дальше была лишь досада, ударившаяся по Титу тяжким разочарованием.

Внутри двор выглядит абсолютно запустевшим: везде поросла сорная трава, а тропинки давно заросли всякими сорняками. Сам дом пуст. В нём отсутствовали окна, и внутри было видно, что внутри царит абсолютное запустение, словно за фасадом дома даже ничего не строили. От постройки был лишь остов и наружные стены, как будто это был макет, поставленный сюда для шутки, колючей издёвки.

– Отбой операции. Цели здесь нет, –