Точка невозврата - Макс Вальтер Страница 15

Некоторое время я так и лежал, вслушиваясь в храп товарища. Каждый раз поражаюсь его таланту засыпать практически мгновенно, в любых условиях. Лично мне сон не шёл, в первую очередь потому, что солнце било прямо в глаза. А этому хоть бы что.

Я спрыгнул с капота и задумчиво осмотрел тушу чудовища. Рядом с ней даже стоять было противно, не то что прикасаться. Её бы обратно в грязь столкнуть, чтоб не воняла на всю округу, но как? Весит она неслабо, к тому же скользкая, а разбирать на запчасти не хочется.

Вытянув свой мачете, я отрубил кусок щупальца и швырнул его в грязь. Какое-то время ничего не происходило, а затем жижа зашевелилась. Монстр, занявший освободившееся место, приблизился к куску сородича и вдруг метнулся в сторону, даже не прикоснувшись к нему.

Это вызвало у меня любопытство.

Я прошёлся вдоль берега, не забывая долбить палкой по грязи, пока не отыскал другое чудище. Воткнул в землю палку, чтобы не потерять место и вернулся к монстру за новой порцией мяса. Очередной кусок полетел в грязь — и о чудо! Реакция была аналогичной. Тварь вначале рванула на всплеск, а затем точно так же отвалила, словно её что-то напугало.

А может, дело не в страхе? Как-то же они понимают, что грязь колышет кто-то свой. Коробков сказал, что мозгов у них нет, а значит, ими движут примитивные инстинкты. И если это не звук, то, скорее, всего запах.

Я так и стоял у берега, размышляя о повадках инопланетных тварей, пока у меня окончательно не созрела мысль. Я снова вернулся к вездеходу и воняющей туше. Отыскал глазами плавающий кусок щупальца, срубил длинную жердину и принялся тормошить ей обрубок. Несколько раз второй монстр реагировал на движение, но так и не приблизился к нему, и уж тем более не схватил. Странно, ведь когда мы вытягивали тварь, он на неё набросился. Может, дело в другом? В каком-то ферменте, который они выделяют, когда помечают свою территорию? А когда Коробков разделывал чудовище, то случайно выпустил его.

Эта мысль показалась мне здравой, и я решил провести другой эксперимент.

Походив по округе, я отыскал палку подходящего размера и, прежде чем зашвырнуть её в грязь, как следует вымазал в кишках.

Результат превзошёл все мои ожидания. Как только палка плюхнулась на поверхность, монстр зашевелился, вот только на этот раз он сразу же отвалил, даже не пытаясь приблизиться к приманке. Оставалось понять, как долго действует этот фермент, прежде чем растворится.

Эту палку я пока оставил в покое, отыскал новую и точно так же пошебуршил ей в кишках, но бросать в грязь не стал. Сунул испачканный конец в жижу и пошёл вдоль берега, считая шаги. Когда дошёл до пятидесяти, закинул её ко второй твари. Пришлось ждать, прежде чем последовала реакция. Монстр, как и с куском щупальца, вначале подплыл к приманке, но когда до неё оставалась всего пара метров — свалил.

Я прикинул расстояние до суши, срубил ещё один прут и, вываляв его в кишках, отправился отмерять такое же расстояние, ведя испачканным концом по грязи. Для верности, я накинул пару десятков шагов, и когда убедился, что нам этого хватит, чтобы достичь суши, принялся лупить дрыном по поверхности. А как только заметил движение, прекратил шуметь и оставил палку лежать на поверхности.

Я едва штаны не испачкал, когда монстр резко схватил дрын и утянул его на дно. Выходит, я оказался прав и надолго этого запаха не хватит. Осталось лишь выяснить предел, но это уже детали. В любом случае можно запастись подобными корягами и менять их каждые пятьдесят шагов. Хотя есть ещё одно «но»: глубина этой грязюки. Плыть по ней мы не сможем, это факт, но если сделать эдакую вязанку из прутьев, то мы сможем использовать её в качестве спасательного круга. А заодно и палки с ферментом на неё закинем. Плюс изначально можем вымазаться в кишках сами, чтобы хватило отпугивателя на первые пятьдесят шагов.

Довольный собой, я вернулся к вездеходу и пнул Коробкова в пятую точку.

— А в глаз? — буркнул он.

— Здоровья не хватит, — усмехнулся я. — Вставай, лежебока, кажется, я придумал, как нам спастись.

— А можно это отложить на время, пока я не высплюсь?

— Нет, — строго ответил я и ещё раз пнул его под зад. — Давай, поднимайся, вонючка.

— А вот это было обидно, — пробормотал он, но всё же поднялся.

Не совсем, конечно. Уселся на траве и хотел потереть ладонями лицо, но замер в самый последний момент, рассматривая вонючую субстанцию, что на них засохла.

— Фу, бля, — поморщился он и снова попытался оттереть эту мерзость о траву.

Однако как только грязь немного размокла, она превратилась в слизь, которую он бестолково гонял туда-сюда по ладоням.

— Да не заморачивайся ты так, всё равно сейчас пачкаться, — предупредил я.

— Да с хера ли?

— Потому что эта слизь отпугивает других чудищ.

— Гонишь? — оживился Коробков. — Мы же когда эту тушу вытаскивали, её чуть второй ублюдок не сожрал.

— Сам посмотри. — Я с ухмылкой ткнул палкой в кишки и, насколько хватило сил, забросил её в грязевое озеро.

Минуты через две капитан уже смотрел на меня с недоверием и сомнением одновременно.

— А вдруг не сработает? — озвучил он свои мысли.

— Сработает, — уверенно кивнул я.

— Рано или поздно эта слизь смоется…

— Мы несколько палок заготовим.

— Ладно, вроде рабочий вариант… — Он почесал макушку. — А что насчёт глубины? Плыть по этой трясине вряд ли возможно.

— Вязанку соорудим и будем за неё держаться.

— Что-то я не уверен, — поморщился Коробков. — А если с нами это не сработает? У палки нет своего запаха, в отличие от нас.

— Так, об этом я как-то не подумал, — согласился я. — Но мы можем проверить.

— Я в это дерьмо не полезу, сразу говорю. Лучше здесь от голода сдохну.

— Я полезу, — отмахнулся я и направился к вездеходу. Вытащив из багажника чалку, обвязал её вокруг талии и зацепил за лебёдку. — Если что не так, успеешь меня на берег вытянуть.

— Ты псих, — сделал выводы Коробков. — И я с тобой больше в разведку не пойду.

— Ой, да куда ты денешься с подводной