Фантастика 2025-41 - Дмитрий Яковлевич Парсиев Страница 11

После долгого стука в ворота мне открыл неприятный обрюзгший полноватый мужик в заношенных штанах и растянутой рубахе.

— Базаров?

Дождавшись его утвердительного кивка, без предисловий продолжил.

— Я желаю арендовать Ваше помещение на Каспийском. Плачу сто восемьдесят в месяц, вопрос снятия ареста беру на себя.

— Это деловой разговор, — пригласил меня в захламлённый двор Базаров. — Только двести семьдесят в месяц и оплата за полгода вперёд. Мне тут надо долг одному козлу закрыть. Знаете, какое место шикарное, особенно для винной лавки, ооо…

Мы безрезультатно проспорили с ним почти двадцать минут и к концу я был внутренне ужасно взбешён, причем скрывать это мне было всё труднее. Базаров был не только очень жадным, но и неимоверно тупым. Вместо того, чтобы силами меня постепенно гасить долг и получать доход, он считал, что получит за мой счёт всё и сразу. В нём явно фонило, что он считает других людей за дураков, и что ему все вокруг должны.

Но, в отличие от помещения, деньги штука самая универсальная, они многое что могут. Например, хотя бы и оплатить перевозку слегка разгневанного меня обратно в центр.

Китаец продолжал безмятежно улыбаться, когда я нервным резким рывком уселся в его экипаж.

— Куда едем, барин?

— Не надо меня так называть… я не барин. Аркадий меня зовут. Погнали в центр.

Глава 5

Пока мы ехали, Игорь бухтел, что китайцев ни в хрен не ставят в этом городе, а я постепенно немножечко остывал. Причем в конце концов не просто успокоился, а остыл до температуры арктического льда. Вдыхая успокаивающий промышленный дым английских фабрик, я решил попробовать зайти с другого конца и дал извозчику более точную точку моей высадки — службу приставов города Кустовой.

— Как мне найти пристава Кудякову? — спросил я у ближайшего отловленного мной полноватого парня в потёртой форме, как я уже начал различать — службы приставов.

— А Вы кто? — максимально недружелюбно и очень недоверчиво спросил он.

— Адвокат Филинов. Представляю интересы должника, хочу погасить долг.

— Такие нам нужны, — всё ещё недовольно буркнул парень и обратился в один из кабинетов, — Наташ!

Та оказалась столь же недовольной, дёрганной и суетной, как и парень.

— Вы кто?

— Адвокат Филинов.

— И удостоверение есть? — устало вздохнула она.

— Есть, — не моргнув глазом, соврал я. — Меня интересует собственно простой вопрос. Должник Базаров, какой у него размер долга и кто взыскатель?

— Известно кто, Хайруллин. Хотите напрямую погасить? Мне заявление понадобится, и я всё равно потребую с него исполнительский сбор.

— Наталья, всё оформим в лучшем виде.

— А, ну да, вы же адвокат.

Терпеливый китаец дождался меня, и мы покатили уже в другую часть города, в мастерские, где с некоторым трудом я всё же отыскал некоего Рината Усмановича, спокойного, я бы даже сказал, дружелюбного (или мне так после приставов показалось?) мастера по ремонту повозок.

— Базаров? Ну конечно, я помню этого вонючего козла, он же мне девятьсот восемьдесят два рубля должен, — нахмурился Ринат. — Вы его друг?

Я пригласил собеседника в ближайшее питейное заведение — чайную. Там, за чайником зеленого китайского чая мы спокойно познакомились.

— Смотрите, что предлагаю. Базаров тот ещё мерзавец и уж точно мне не друг. Я покупаю его долг к Вам, всю неполную тысячу, сам же составлю договор и все хлопоты на мне. Плачу вам за это четыреста рублей.

Я положил четыре крупные купюры на стол и дал ему возможность переварить сказанное.

— Шестьсот! — тихо, но азартно отреагировал Хайруллин, и оглянулся, не услышал ли нас кто. Всё же город тут лихой.

— Ринат Усманович, — улыбнулся в ответ, — я не торговец, что так же означает что я не торгуюсь. Четыре сотни. Покупаю весь долг с потрохами. Зато Вы получаете эти деньги прямо сегодня, сейчас. А ещё я обещаю, что ближайший год буду жадно и периодически пить кровь из неприятного Вам Базарова, чем Вы отомстите за все свои обиды. И он обязательно Вас и меня многократно проклянёт.

На лице мастера по ремонту повозок обозначился весёлый, но при этом хищный оскал, а в глазах азартно заплясали черти.

— Прямо так и проклянёт?

— Буквально.

* * *

Со скрипом сев в кресло повозки я прикрыл лицо руками и закрыл глаза. Сложный день.

Игорь между тем деликатно хранил молчание.

— Не могу сказать, что всё это легко и весело мне даётся, — пробормотал я себе под нос.

— Что?

— Говорю, нужны два крепких парня каторжного вида, чтобы постояли рядом со мной и создавали грозный вид. Наймём таких, за «недорого»?

…

Пока Тагир неистово стучал в ворота, я бегло просматривал документы. Вроде всё на месте. Напустил на себя скучающий вид. Где Базарова носит, только недавно на месте был?

К счастью для нас, безденежный арендодатель сидел дома и вскоре открыл, после чего его немедленно втолкнул во двор крепкий немолодой башкир, обладатель пугающего острого взгляда и шрама через всю щеку — Нияз.

Два дородных высоких башкира обступили Базарова, я деловито запер калитку, потому что мне тут лишние уши не нужны.

— Предложение меняется, гражданин Базаров. Теперь аренда по сто шестьдесят. Смотри сюда.

Я ткнул его комплектом документов — цессией, из которых было наглядно видно, что неполную тысячу он теперь должен не Хайруллину, а мне.

— За очками бы сходить, в избу…

— Так прочтёшь, не облезешь. Условия аренды простые. Сто рублей в месяц списывается в счёт погашения долга. Шестьдесят тебе привозит раз в месяц посыльный, ты расписываешься. В течение года долг понемногу и погасится. Через год пересмотрим условия. Но есть и второй вариант. Я не могу угрожать тебе, обещать, что эти парни тебя сейчас изобьют до полусмерти, я ведь их не знаю, посторонние мне люди, верно?

— Всё так, рус баш, посторонние мы… прохожие, гуляли, шпилями любовались…

Тагир незаметно подмигнул мне и стал закатывать рукава, обнажая мощное предплечье с сильно выцветшей татуировкой русалки. Вообще-то мужики занимались мелким ремонтом и сносом ветхих зданий, но Базаров этого не знал. Выглядели они, как и требовалось, словно только что сбежали с каторги.

— Так вот, гражданин должник. Добрый Хайруллин взыскал только основой долг. А я прикручу к этому пеню, которая