Шурик 1970 - Петр Алмазный Страница 9

В отделе «Парфюмерия» тоже была очередь. Стояли за «Красной Москвой». Сначала в кассу, потом, собственно, к прилавку. В очереди к кассе несколько раз громко объявлялось, что будут «пробивать „Красную Москву“ не больше двух в одни руки».

Я не без труда нашел «свободную девушку» у свободного от очереди отдельного прилавка. Она скучала у полок, густо заставленных «Колокольчиком» и огуречным лосьоном.

Я дождался, когда продавщица обратит на меня внимание и осторожно спросил:

— Девушка, подскажите, есть ли в продаже французские духи? Меня интересует «Шанель».

Продавщица посмотрела на меня, как на не слишком буйного сумасшедшего, переспросила лениво:

— «Шанель»? Приезжий что ли?

Я кивнул и повторил свой вопрос.

— Конечно, есть в продаже, — кивнула девица. — В Париже. Если надо поближе, попробуй поискать в Берлине. Западном. Могу «Дзинтарс» уступить. Для себя покупала. За десятку. Будешь брать?

Я от «Дзинтарс» отказался. Во-первых, не знал, что это такое. Во-вторых, вдруг почувствовал рядом знакомый запах. Юная девушка в простеньком платьице только что отошла от прилавка с заветной покупкой и у меня на глазах вскрыла упаковку «Красной Москвы». Аккуратно вытащила из коробочки пузатую стеклянную башню. Не без труда вытащила стеклянную же пробку-маковку, вдохнула из флакона и закатила в блаженстве глаза. Ну да, по запаху очень похоже на ту самую «Шанель». Хотя, признаться, в ароматах я разбирался слабо.

Продавщица посмотрела на девчонку, презрительно сморщилась. С тем же выражением на лице посмотрела на подошедшего к прилавку мужика, от которого реально пахло вчерашним возлиянием. Мужик гордо выложил на прилавок чек. Продавщица посмотрела, понимающе кивнула, выставила на прилавок сразу пять флаконов огуречного лосьона.

Мужик придирчиво рассмотрел покупку, один из пузырьков двинул обратно — этикетка на нем была приклеена криво.

— Поменяйте.

Продавщица снова сморщилась:

— А тебе не один ли хрен с какого пузырька пить?

— Тебе, может, и один хрен, а мне на стол подавать! — ответил мужик.

Я не удержался, хохотнул и пошел занимать очередь в кассу. «Красную Москву» я решил все-таки купить. Пригодится. Да хоть бы для пылесоса.

Очередь двигалась быстро, подавляющее большинство покупателей брали по две упаковки. Я протянул чек на 5 рублей, продавщица глянула и даже удивилась, выдала одну коробочку.

Когда я уже собрался покинуть парфюмерный отдел, меня нагнал худосочный патлатый парень в модных солнцезащитных очках и клешеных джинсах:

— Молодой человек, можно вас на минутку?

Удивленный, я остановился и дал увлечь себя за колонну к стене.

— Я случайно услышал о вашем интересе, — сказал парень. — Вы, кажется, интересовались французскими духами? Вас интересует «Шанель»?

Он вжикнул молнией на сумке и достал коробочку. Не нем простенькая желтоватая наклейка, такая же — на флаконе.

— Сколько? — спросил я.

— Полтинничек, — сказал парень без малейших эмоций на лице. — Берите! Фирма! На рынке дороже.

— Однако, — почесал я в затылке и от выгодной покупки отказался.

Парень загрустил и скинул цену сразу на десять рублей. Даже на пятнадцать! Я сообщил, что и такой суммой не располагаю. Он удивился и даже снял очки. Видимо, чтобы лучше меня рассмотреть. Слащавое выражение с лица спекулянта как корова языком слизала. И в глазах его я прочитал искреннее удивление, смешанное с презрением. Он сразу стал похож на Чубайса в молодости.

— Раз бабулек нету, чего фирмУ спрашиваешь? — процедил он.

— Да я так, просто спросить…

— Чего тебе здесь, библиотека? Вот иди в библиотеку — там спрашивай.

Парниша, видимо, раздосадованный потраченным на меня временем, явно хамил.

Я решил в долгу не остаться. Посмотрел ему за спину, сделал испуганное лицо и тихо сказал:

— К нам мент идет.

Барыга реально испугался, вжикнул молнией сумки и, не оборачиваясь, постыдно сбежал с места неудавшейся сделки. В общем, поле боя осталось за мной. Конечно, общение со спекулянтом оптимизма не прибавило, но оказалось все-таки полезным. Я намотал на ус инфу про рынок и покинул храм продажных ароматов.

На улице я купил эскимо. За 11 копеек. В шоколадной глазури на палочке. Пока лакомился, обдумывал варианты.

Итак, и в этом прекрасном мире, где пионеры помогают бабушкам донести тяжелые сумки и охотно переводят их через дорогу, тоже нужны деньги. И молодой человек в темных очках своим предложением наглядно показал, что и этом странном мире имеют место товарно-денежные отношения. Деньги имеют ценность. Как я могу их получить, при условии, что однозначно не собираюсь связываться с криминалом? Что-нибудь полезное изобрести и получить за это премию? Но это, кажется, долго. А где появляются самые «быстрые деньги»? На рынке, конечно.

Я вспомнил «Операцию Ы». Чем там торговали Трус, Балбес и Бывалый? Балбес — петушками на палочке, Трус — картинами сомнительного содержания. Мордатый Бывалый… Не помню. Он, кажется, в это время общался с вороватым кладовщиком.

— Ладно, посмотрим… — произнес я вслух батину любимую присказку и направился к метро.

Это называлось «Колхозный рынок», но колхозников здесь я не заметил. С дощатых прилавков торговали всякой всячиной, причем весело, с зазывами, гомоном, шутками и прибаутками. Фруктовые ряды были плотно оккупированы представителями солнечных республик в тюбетейках. Смуглые улыбчивые хлопцы предлагали купить румяные яблоки, желтые груши, даже виноград. Предлагали попробовать, клялись, что «груши — как мед». Мед, кстати, на рынке тоже продавали. Но уже лица славянского происхождения.

Я быстро покинул ряды, где торговали продуктами, в ряды с одеждой и обувью тоже игнорировал, там большей частью заведовали носатые граждане в огромных кепках. Потом прошелся по товарному ряду. Тут вкусно пахло чебуреками со стороны пивного павильона. Но я посмотрел на ассортимент предлагаемого товара и понял, что приехал сюда зря. Здесь торговали вязаными носками, вениками и какими-то ржавыми кранами. Это меня совершенно не интересовало. Надо было сразу ехать на «Горбушку». Наш завхоз Николай Михалыч, который помнил еще советские времена, как-то рассказывал, что именно на «Горбушке» была «Толкучка», где торговали всем, хоть как-то связанным с бытовой техникой, радио и… модной музыкой.

Музыка была и здесь. Причем, появилась она как-то сразу и непонятно откуда. И ведь знакомое что-то! Кажется, в «Операции Ы» звучало такое же задорное.

«Пара-пара-пара-пара-пара-пара, пам пара, пам-пара, пам-пара…