Владимир Коваленко - Кембрийский период Страница 85

Если бы в сердитости Дэффида был хоть след наигрыша, Лорн бы попросту откланялся и принялся ждать, пока Дэффид прибежит с просьбой разъяснить сидовские числа и запись десятичных дробей. Но тот всерьез вознамерился задрать богине юбку — и розгами! Лорн испугался. Одно дело — принять в семью дракона. Другое — бить его молотом по хвосту. А потому пообещал сообщить важное, если почтенный Дэффид откажется от рискованного намерения.

— Это я знаю, — выслушав про знак, означающий ничто и дроби, сообщил тот. — и Эйлет, и Кейр…

— А кто научил? А ты хоть спасибо сказал?

— Сказал, и не раз. Умница она у меня. В таких вот вещах. А вот людской жизни не понимает пока. Ну да ладно, ты прав. Не буду сечь. Подзатыльником ограничусь.

Лорн похолодел. Если порка была обычным наказанием за множество мелких грешков, и даже благородный человек — при определенных условиях — мог перенести такое наказание без ущерба для чести, то подзатыльник… Наказание ребенка.

— Ты соображаешь, что творишь? — Лорн ухватил Дэффида за грудки.

Тот не двинулся.

— Отпусти, не то убью, — процедил Дэффид. — За меньшее головы срезал. А как мне приучать свою младшую дочь к жизни в обществе — не твое дело. Ясно?

И когда Лорн таки отпустил, прибавил как ни в чем не бывало:

— Тебе эля как обычно? Три кружки по очереди?

А через день после резкого разговора, когда к Лорну забежал лекарев сын с заказом на парадный шлем для Немайн, тот понял — страдал не зря. Раз уж отец заказывает Немайн дорогой подарок, вряд ли будет подзатыльники раздавать… Успокоился. Забыл, что сида может не только на отца разобидеться. Ну да не с пустыми же руками идет! Что воительница не оценит грозное, а женщина — красивое, Лорн не верил. А потому отправился в «Голову» с легким сердцем. Знал — опоздает. Но бежать-торопиться — не стал. Несолидно. Прогулялся не торопясь, с дорогим заказом под локтем, завернутым в холстину. Никто и не скажет, что в душе любопытство и чуток огорчения. Так что к его явлению в пиршественном зале остальные мастера горна и молота уже собрались. Даже ученики и подмастерья, славные нерасторопностью, были тут все. Ни дать ни взять гильдия заседает. Неметона что-то увлеченно вещала. Про… про пережигание угля! Заметила.

— А, присоединяйся… Я думала, тебе неинтересно. Ни меха, ни молот на водяном колесе тебе же не понравились? Ну я решила остальным рассказать. Вдруг им пригодится. Ну и про пережигание каменного угля в кокс — тоже. Теперь о главном. Все вы слышали про греческий заказ. Его может и не быть, по крайней мере, корабля пока что-то не видно. Но если будет железа потребуется много, и вашим маленьким печам, которые скорее обедняют руду, чем плавят из нее железо, придется работать без перерыва несколько месяцев. Но есть и более быстрый путь!

Тут ее прервал голос из-за стойки. Дэффид. В каждой руке по кружке с пенной шапкой.

— Кстати о коксе! Я тут попробовал через него пиво фильтровать. Угощаю смельчаков!

Лорн оказался первым из отважных — и до поры единственным. Подумал: если кокс жарче горит, так. может, и пиво чистит лучше древесного угля? Пена над кружкой выглядела обычно. Запах тоже остался каким был. Оставалось отхлебнуть. Оценивающе пополоскать во рту под нетерпеливыми взглядами. Проглотить.

— Вот так, леди сида, — объявил Лорн, — я беру из твоих штучек только то, что мне годится. Новые меха и уголь подошли. Речное колесо — нет. Могу объяснить почему. Я не портач, как эти все. Я не хочу прославиться как человек, который сделал тысячу паршивых мечей за то время, пока другой создал один, но великолепный. Я не стремлюсь стать самым богатым или влиятельным мастером в городе. Я не хочу делать вещи быстрее или дешевле всех. Мне довольно того, что я самый искусный, а моя работа — лучшая. И именно поэтому на привод мехов мне хватит двух пар лошадей. А вот пиво… Пиво удалось. Уже ради этого стоило возиться с пережиганием угля. И про плавку я послушаю, если не возразишь, — вдруг она даст не больше металла, а лучший?

— А это как сказать…

И начался разговор про дело. Лорн в который раз подивился сидовской манере все рисовать в подобиях. Можно же и словами объяснить… Впрочем, слова требовались все равно, и немало. Новая печь — длинная, с подкачкой воздуха мехами — понравилась. Идея подогреть воздух уже перед поступлением в печь — тоже. Чем выше температура, тем больше железа выйдет из руды. А руда в Диведе дорожает с каждым годом, и как ни бравируй, а сэкономить на сырье хочется. Уголь — уже раз пережженный в кокс — закладывается внутрь равномерно, по всей длине, и так же равномерно, по всей длине расставляются тигли с рудой. Вся операция проделывается в холодной печи, без суеты и спешки — что хорошо. Собственно, на этом можно было остановиться и перейти к вещам практическим — как длинную печь устроить да каких она выйдет размеров. Но сиду несло дальше.

Зачем-то придумала в тигли с рудой добавить уголь и горьких кругляков, которые она обозвала «доломитом». В результате должен был получиться некий чугун. Что-то вроде шлака, выбиваемого из крицы, только лучше. Потом следовало прокаливание повторить. Еще раз. И еще раз. И, если надо, еще. Пока не получится сталь. Опять новое слово! Лорн пока молчал. Глупые вопросы нашлось кому задавать. Немайн отвечала.

— В печи будет очень жарко, железо будет плавиться как медь или свинец, — объясняла она, — и сплавится с углем. С чистым, с коксом.

Огонь очищает. Это Лорн знал и сам.

— Станет хрупким и нековким. Зато очень твердым. Это я и называю — чугун. Если из него выбить шлаки, которые скопятся внизу, а крицы заложить в формы, то уже на второй плавке получим что-то вполне приличное — не оружие, но толстые противни, пращные пули, оголовья кувалд. С каждой новой плавкой воздух и огонь будут уносить немного угля из чугуна — можно сказать, что он будет выгорать. Рано или поздно мы получим сталь — упругую и твердую. В самый раз для оружия. Ну а если еще продолжить, то вернемся к обычному железу, мягкому и ковкому. И выйдет его из руды раза в два больше, чем обычно.

— На угле не разоримся? — спросил кто-то.

— Угля в округе много, — заметил Лорн, — так что немного уголек-то подорожает. Зато углекопов да углежогов, чую, станет побольше. Опять же на кувалды и одной плавки хватит. Нужно попробовать. Каких размеров будет печь?

Услышал и понял — разориться доведется на постройке.

Так и сказал.

— Ничего страшного, — утешила Немайн. — Постройка — самое дешевое из всего. Кирпич тут местный. А стен ставить не будем. Отроем ровик, обложим кирпичом дно и стены — дорого ли? Вот свод придется строить, это да. И меха большие.

— Свои деньги вложишь? — спросил Лорн. — Мне любопытно, я участвую. Но в одиночку такое не потяну.

Подумал: а заодно и рискну поменьше.

— Строить печь может только член гильдии, — напомнили ему, — а Немайн…

— А я за городом строить буду и даже за предместьем, — огорошила сида. — И подмастерьев себе, если нужно, найду. Но хотела бы иметь в доле солидных, уважаемых людей, опытных в кузнечном ремесле. Опять же, если из Африки и не приплывут — тут своя война на носу. Оружие понадобится. И работа найдется как тысяче грубых поделок, так и десятку шедевров…

Лорн вздохнул. Войны не хотелось. Но деваться некуда. От всей Британии остался крайний западный угол. Дивед пока оставался в стороне от саксонских нашествий, но долго это продолжаться не могло. Сколько лет понадобится тем же Хвикке, чтобы опустошить и заменить собой немногие валлийские королевства, еще существующие к востоку от Диведа? Лет пятьдесят? Неметона пришла вовремя — но войны не хотелось. И пусть он, Лорн ап Данхэм, будет решать судьбу своего народа не с мечом и копьем, а с молотом за наковальней — все равно участь тех, кто в последний раз попытается скинуть варваров в море достанется ему и его поколению. И частичное решение, как при Артуре и Кадуаллоне, — не изгнать, а на время остановить — на этот раз не спасает. Теперь земель под саксами больше, и лучших. Теперь время служит им.

И вот началось. Как Неметона околдовала мерсийцев, он не знал. Похоже, ради этого ей и пришлось поколотить Гвина. Бей своих, чтобы чужие боялись, — так? Но старый лис Пенда поверил в ее силу и под старость снова ставит на валлийскую квадригу. Это означает, что пойдет война не бриттов против саксов, а бриттов и саксов против других саксов. Самых злых. При должной ловкости это шанс. И сыграть его нужно так, чтобы внукам не пришлось выбирать между смертью, рабством и изгнанием. Хотя, если больше всех выиграет Пенда, будет выбор между рабством или превращением в саксов…

О делах проговорили до обеда. Для работы день пропал — но Лорн о том не жалел. Зато улучил момент прошептать в длинное ушко:

— А шлем готов.

— Какой шлем?

Удивила. Это как — какой шлем?