Коррекция (Йеллоустоун) - Геннадий Владимирович Ищенко Страница 80

летом должны взорвать бомбу. И мало испытать одну или две, их производство нужно поставить на поток! А оружейный плутоний производят только здесь. И потом у Курчатова своё отношение к радиоактивности. Читал я о том, как они носили плутоний в руках. Я сказал, что пострадают сотни тысяч людей, а он принял это к сведению! Появится Берия, я ещё ему начну долбить.

– А может, тот, кто нас сюда прислал, прикроет и от радиации? Вернул же он нам молодость.

– Мне не хочется это проверять. Если бы нам не вредила радиация, вряд ли меня толкали бы в спину отсюда уезжать. Непонятно только, почему этого не сделать сразу.

– Ладно, Курчатову ты сказал, меня напугал, а Берии скажешь потом. Больше от тебя сейчас ничего не зависит, поэтому давай на время об этом забудем. Через две недели Новый год. Как будем отмечать?

– Возьму на комбинате счётчик Гейгера и выберу елку, которая излучает поменьше рентгенов. Правда, игрушек нет ни одной. Может, съездить за ними в Челябинск?

– Я имела в виду не ёлку, – сказала Лида. – Пригласим кого-нибудь, или опять просидим вдвоём?

– Квартира маленькая, многих сюда не пригласишь, – задумался Алексей. – Я пригласил бы Михаила с женой, но у них ребёнок. И потом я не знаю его планов. Может, он уже сговорился с кем-нибудь из ребят.

– Ты что-то имеешь против детей? – вскинулась жена.

– Ну что ты, малыш! – успокоил он. – Ничего не имею даже против чужих, особенно если они не шумят. Только мальчишке нет семи лет, и он быстро устанет и заснёт. Мы не просидим ночь за столом, а оставить его у нас негде. И что, через весь городок в мороз нести спящего ребёнка? Жили бы рядом, тогда дело другое.

– Может, нас кто-нибудь пригласит?

– Вот этого я не знаю, – засмеялся Алексей. – Завтра поговорю на эту тему в лаборатории, у кого какие планы.

* * *

Через неделю в Саров приехал Берия. Первым делом он посетил директора КБ Зернова.

–Здравствуйте, Павел Михайлович! – сказал он, появившись в кабинете. – Чем обрадуете? Как изделие?

– Всё идёт по графику, – ответил Зернов. – Если бы нам разрешили его доработать, сделали бы на месяц раньше. И вес был бы наполовину меньше.

– Он решил не рисковать, – ответил Берия. – У американцев взорвалась, должна взорваться и у нас. А доработки введёте уже во вторую. Ускорить никак нельзя?

– Может, и можно, – пожал плечами директор, – только без меня. Голова у меня только одна, как бы невзначай не оторвали за неудачу. Вы с какой целью приехали? От меня что-то нужно?

– Побеседую с людьми и проверю ход работ, – ответил Берия, – в Москве отчитаюсь. Я узнал, что Курчатов уже два дня здесь. Он у себя?

– Минут двадцать назад звонил, что пошёл во второй заводской корпус. Он не успел бы вернуться, поэтому ищите там. С вами пройти?

– Не нужно, не заблужусь, – отказался Берия.

Искать Курчатова не пришлось, он сам вышел из заводского корпуса вместе с главным конструктором Харитоном, когда Берия к нему подходил.

– На ловца и зверь бежит! – довольно улыбнулся министр. – Здравствуйте, товарищи!

–Здравствуйте, Лаврентий Павлович, – одновременно с Харитоном поздоровался Курчатов. – Вам кто из нас нужен?

– Вы и нужны. А с Юлием Борисовичем мы поговорим позже. Давайте прогуляемся по территории. Мороз вроде несильный. Я хочу, чтобы вы рассказали о поездке в «Сороковку». Выудили что-нибудь ценное из нашего пришельца?

– Выудил, – хмуро сказал Курчатов. – Дела на комбинате идут хреново, и на это меня натолкнул ваш Алексей, хотя он на нём ни разу не появлялся.

– В чём дело? – насторожился Берия, всю весёлость которого как ветром сдуло.

– Он рассказал о двух известных ему авариях и сказал, что их было больше. Вторая, которая сопровождалась сильным взрывом и вызвала загрязнение двух сотен посёлков и самой «Сороковки», меня пока не волнует, до неё ждать ещё восемь лет. А вот первая случится уже в следующем году.

– И что это будет?

– Он сказал, что выйдут из строя выпарные аппараты, и мы начнём сливать всё в реку напрямую. Пострадают сто тысяч человек, да и сама «Сороковка» загрязниться ещё больше. Нам Алексей не верит и считает строительство там центра и реактора дурным делом.

– Что-нибудь предприняли?

– Поехал к директору и потребовал собрать совещание главных специалистов. Как выяснилось, из-за высокой нагрузки корпуса выпарных аппаратов слишком быстро разрушаются от коррозии. Никто не рассчитывал на такую концентрацию солей.

– А почему молчали?

– Объясняют тем, что до весны ничего не получится сделать. Разгильдяйство, конечно. Наверняка так и рассчитывали, что мы дадим добро на слив в реку. Деваться-то некуда.

– А что реально сделать?

– Много чего. В мороз котлованы рыть не будем, но можно завезти цемент для бетонирования. И корпуса новых аппаратов нужно заказывать прямо сейчас. Ёмкости из нержавейки под отходы можно варить на месте уже через два месяца. Я дал рекомендации Ванникову.

– Я сам поговорю на эту тему с Борисом Львовичем. А что по реактору?

– Не могут до конца