Железный лев. Том 2. Юношество - Михаил Алексеевич Ланцов Страница 8

— Паводком?

— Может, и паводком — вон как солнце жарит, снег сильно тает. Но странно очень… Там сейчас здоровенные промоины сразу в нескольких местах у каждой из плотин каскада…

Лев Николаевич быстро оделся и, сев в коляску, отправился к очевидно несостоявшейся первой ГЭС этого мира. А пока ехал — думал…

Дело в том, что к концу минувшей осени удалось наконец-то приблизительно оценить мощность потока Киндерки. И он, прямо скажем, разочаровал. Граф рассчитывал хотя бы на три куба в секунду, а там наблюдалось в десять раз меньше. Из-за чего на совокупном перепаде каскада плотин под сорок метров не получалось никак вырабатывать более девятисот пудов в год, ну тысячи. По расчетам. Хотя на самом деле вышло бы пятьсот-шестьсот, вряд ли больше.

Нет, конечно, при цене хорошей селитры в восемнадцать рублей за пуд — даже такая производительность выглядела недурно. Особенно учитывая очень низкие издержки и скромную амортизацию.

Но дурные головы-то раструбили о другом.

И в столице едва ли удовлетворились бы столь скромными результатами. Поэтому граф даже и не знал — радоваться этому инциденту или грустить. Слишком все неоднозначно получалось…

— Лев Николаевич, горе то какое! — крикнул подъезжающий губернатор.

— А я, знаете ли, любуюсь, Сергей Павлович.

— Чем же?

— Поглядите вон туда. Видите? Там снег словно землей засыпало. Такое не могло случиться, если бы плотины прорвало водой. Ну там, внизу, еще ладно. Там в теории мог быть удар. Но верхнюю, едва ли.

Губернатор молча подъехал к указанному месту. Спустился на немного рыхлый, но все еще плотный весенний снег. И начал все это буйство осматривать.

— Обратите внимание на то, что комья земли сухие. Это не подмоченные комья земли и уже точно не грязь. А вон там под деревом, обломки, кажется, бочки. Фрагмент доски с характерным изгибом и торцом. Думаю, что здесь имел место не прорыв, а саперные работы с подрывом.

— Кто? — глухо, прямо с хрипом спросил он.

Шипов обычно был спокоен и уравновешен, но прямо сейчас было видно — с трудом себя контролировал. Да что и говорить: был близок к впадению в ярость, сродни древнему берсерку.

— Для этого нужно ответить, откуда здесь могло оказаться столько пороха?

Губернатор снова промолчал.

Сел в коляску.

И самым полным ходом рванул в город…

— Итак, что мы имеем, — спустя пару часов произнес молодой граф на рабочем совещании, — Пропали солдаты, что стояли на карауле у порохового погреба. Вместе с ними и бочки пороха в подходящем для подрыва плотин объеме.

— Больше половины наших запасов! — прошептал губернатор, качая головой. — Государь нам этого не простит!

— Следов драки или крови у поста не обнаружили. Значит, солдат либо сняли чисто, либо подкупили. Скорее всего — последнее, потому что в противном случае тела бы находились где-то поблизости.

— Их уже ищут, — мрачно, но решительно произнес глава губернской полиции.

— Весьма вероятно, что их нужно искать где-нибудь в реке или в лесном овраге.

— Вы думаете?

— Я почти уверен, что от них избавились. Меня другое смущает. Как за вечер субботы и ночь злоумышленники сумел выкопать ямы в плотинах для закладки пороха. Это и шум, и много людей нужно, чтобы мерзлую землю долбить. Если только накануне в искомых местах костры не развели, чтобы грунт оттаял.

— Мы уже опросили жителей окрестных поселений. В ту ночь никто ничего не видел и не слышал до самых взрывов.

— Врут, — улыбнулся Лев Николаевич.

— Могут и не врать. Что им ночью на улице делать?

— Надо бы кого к ним подослать, чтобы на колодце сплетни послушал. Кто жить стал сытнее и лучше. К таким и присмотреться. Внезапное богатство всегда подозрительно.

— Сделаем, — произнес глава полиции, после одобрительного кивка губернатора.

— Даже если мы злодеев найдем, Государь с нас голову за это снимет. — тихо заметил Шипов. — Он мне уже дважды писал, интересуясь ходом работ. — Ему явно кто-то там шепчет в уши какой-то вздор. И нам теперь совсем не оправдаться. Он не простит обмана своих ожиданий.

— Сергей Павлович, я, пожалуй, знаю, как помочь нашему горю.

— Вы⁈ — немало он удивился.

— Вы еще ничего в столицу не отсылали?

— Нет.

— Тогда я предлагаю изменить саму суть подачи. Что у нас произошло? Разрушение производства, имеющего важное государственное значение. Признаться, не знаю, как кратко это назвать. Пусть будет — диверсия. — произнес Лев Николаевич.

Он-то точно знал, как это назвать, да только в привычном ему смысле слово «диверсия» стало употребляться лишь в начале XX века. В эти же годы им называли какой-либо отвлекающий маневр на поле боя.

— Ну… пусть будет так. — нехотя кивнул губернатор. — Только что нам это даст?

— Нужно особенно подчеркнуть, что злоумышленники пытались уничтожить передовое производство. И что плотины хоть и взорвали, то фабрику на паровых машинах удалось отстоять. Да, мы понесли потери в этой драке, но все еще держим позиции. Фабрика-то за нами.

— Ну… даже не знаю, — покачал головой Сергей Павлович.

— А чтобы впредь этого не происходило, — продолжил Лев Николаевич, — нам надо попросить его разрешить учредить частную экспедицию для охраны ценных предприятий в этих краях и сопровождении дорогих грузов.

— Почему частную? — немного удивился губернатор.

— Чтобы Государь не подумал, будто мы на казну покушаемся. Нужно до Николая Павловича донести мысль, что мы сами справимся. Нам бы только от него дозволение на это и разрешение вооружать служащих экспедиции.

— Зачем разрешение-то? Стражей можно же вооружать.

— Холодным оружием. А я хочу — пистолетами и ружьями. В том числе военного образца. Сами понимаете, без прямого дозволения Государя, такого делать нельзя.

— Все так. Но Николай Павлович не согласится.

— Даже если узнает, что удержанная нами фабрика производит ежедневно по двенадцать пудов отличной селитры?

— Уже производит⁈ — ахнул Шипов.

— Уже. Хотя я не спешил с докладом. Ждал, пока накопится статистика за месяц хотя бы. Ну и сдать ее на наш пороховой завод. Думаю, что с учетом простоев, эта фабрика станет производить порядка