Махараджа - Алексей Викторович Вязовский Страница 7

— Это морские светлячки, — пояснила мне Нур. — Мириады. Если опустить ладони в воду и поднять к лицу, они светятся несколько секунд, но потом гаснут. Редко-редко они устремляются к берегу, и тогда можно наблюдать такое зрелище.

Красиво! Природа и женщина решили подсластить мне горечь неудачи с сэром Ричардом.

Принцесса вздохнула.

— Питер! Я не понимаю. Предложила тебе то, от чего любой на твоем месте был бы в восторге. Ты же смотришь на светлячков, будто только это тебе и интересно.

— Ты не менее прекрасна, любимая!

Нур благодарно потерлась щекой о мое плечо.

— Любимая… — она полоскала это слово на языке точно также, как недавно с придыханием произнесла «атаман». — Я тоже грезила о тебе. Ты был частым объектом разговоров у Уэлсли и его советников. Они говорили о тебе… с уважением? С испугом? Особенно, когда обнаружили мертвого капитана Дорсетта. Как орал генерал-губернатор на Брэддока! Это было музыкой для моих ушей!

Все понятно. Девушка сотворила себе кумира в моем лице, нарисовала в голове воздушные замки триумфального возвращения к власти семьи Типу Султана. Благородный рыцарь на белом слоне в сверкающих латах и в чалме с алмазным пером рушит ворота замка, в котором томится прекрасная пленница, уничтожает врагов, разбивает оковы…

— Брэддок, — помрачнел я. — Мы его захватили в плен. Насколько он важная фигура?

Нур рыкнула как тигрица.

— Еще один подарок от тебя, любимый! Эта жирная свинья, этот мохнатый паук… Он важен. Он центр паутины шпионской сети инглиси. Вечно хватал меня за задницу, когда никто не видел. Похотливый козел!

Я смотрел на чудесную игру природы, любовался ею, но не мог не думать о том, насколько все сложно в голове моей возлюбленной — уверен, уже можно так говорить! — переплелись личные обиды и соображения политики. Нет, эта девушка наверняка полна сюрпризов, ее знания бесценны, ее возможности нужно использовать…

Какая же я старая циничная сволочь!

— Послушай, Лакшми…

— Нур! — тут же возразила принцесса. — Называй меня Нур!

— Лакшми тоже звучит неплохо, — чуть поддразнил я красотку. — Откуда такой опыт у девы?

Нур гневно тряхнула головой и попыталась освободится от моих объятий, но тщетно. Покорившись, она объяснила:

— Когда живешь в гареме падишаха, мое сердце, хочешь не хочешь научишься, как доставить удовольствие мужчине. Думаешь у моего отца было мало наложниц, готовых поделиться со мной женскими секретами? Тебя только это волнует?

Она потерла указательными пальцами, вызвав у меня тень смущения.

Набежавшая волна качнула корабль. Я напряг мышцы, прижимая Нур к себе крепче. Она снова расслабилась в моих объятьях, но продолжила гнуть свою линию.

— Питер… Почему ты не хочешь стать махараджей?

Хороший вопрос! Хочу ли я стать нечто большим, чем командиром собственного отряда? Чего вообще я хочу? Добить англичанку, задушить эту гадюку в ее логове? Мы нанесли ей уже такой удар, что отбросили ее не менее чем на полстолетия. Лондон потерял миллиарды, еще немного и до толстосумов Сити дойдет, что на кону немного-немало будущее всей этой нации — любителей «фиш энд чипс». В покое они нас не оставят, нет, слишком высоки ставки. Они уже распробовали вкус торговли опиумом с Китаем. Это такие бабки, чтобы вот так, за здорово живешь, от них отказаться. Калькутту нужно удержать во что бы то ни стало. Бомбей должен стать нашим…

Меня пробил электрический разряд, дернулся всем телом, передав эту дрожь принцессе. Она вытянула голову, чтобы взглянуть мне в глаза, чтобы понять, о чем я думаю.

Игрок!

Я вспомнил свои мысли, когда в степи под Калмыковской крепостью встретился с фельдъегерем. Когда беседовали с Платовым в райских садах под Бухарой. Простой хорунжий Донского Войска, зачем я все время рвался вперед, зачем вступил в контры с полковниками, зачем создал собственный отряд? Зачем⁈ Чтобы награбить кучу золота, а потом помочь ее вывезти из Индии? Что за чушь! Вот она, несчастная Индия, страна, погрязшая в сварах, не замечающая, что над ней занесен меч. Что вроде бы не самый крупный удав по имени Англия уже начал, заглатывая, натягиваться на ее больное тело. Однажды, во время похода через джунгли Бенгалии, мне довелось увидеть страшную картину. Огромная змея проникла в наш лагерь, задушила солдата и полностью его поглотила! Эта мерзкая туша лежала на земле, а ее, казалось, узкое тело расперло человеческой фигурой! Отвратительное, парализующее зрелище! Мы рубили удава с остервенением, а он, отяжелевший от добычи, лишь вяло сопротивлялся — мерзкая семиметровая рептилия!

Точно такая же, как The Great Britain. Отруби голову чудовищу, и туманный Альбион не совершит промышленную модернизацию за счет великого ограбления Индии! Так и останется жалким островом на крайнем западе Европы, а не превратится в спрута, чьи щупальца вонзятся в весь мир!

— Скажи мне, принцесса, у тебя есть братья?

Мой вопрос застал Нур врасплох.

— Почему ты спрашиваешь? — задергалась она. — Ты боишься конкуренции? Да, у меня есть братья. Но что они могут — они, сидевшие на цепи, пока ты не появился? Что они скажут махарадже Питеру, у которого есть столько воинов? Что скажет владетель Хайдарабада, которого хранят только английские штыки? Кто скажет против тебя хоть слово, мой любимый⁈ Ты придешь, и весь Майсур, вся центральная Индия ляжет у твоих ног, когда ты отрубишь голову Артуру Уэлсли!

Ничего себе у нее мечты!

— Питер, Питер, — продолжила она свои уговоры. — Я дочь Типу Султана. Ты — атаман! Твое имя уже гремит по всему Индостану. Вместе мы сокрушим всех! Деньги? Оружие? Я все тебе дам!

Это звучало чертовски возбуждающе, чтобы быть правдой. Я оглянулся на застывшего Мусу. Интересно, как он и другие казаки посмотрят на перспективу стать нечто большим?

— Верь мне, верь! — горячилась она. — Ты и я — мне было видение, — мы всех победим, твой черный флаг будет реять от моря до моря!

Одна из спасшейся дюжины детей Типу Султана, она ковала железо, не отходя от кассы! Вчерашняя пленница, игрушка для англичан, не готовая упустить своего шанса.

— Ты разгромишь армию Уэлсли, сложишь трон из голов предателей моего отца, золотые кобры будут танцевать за твоими плечами, — жарко шептала она в мое ухо. — Вернемся в каюту — я подарю тебе райское блаженство!

Предложение было слишком заманчиво, чтобы от