Я – Товарищ Сталин 2 - Андрей Цуцаев Страница 43

Рябинин, записал в блокнот, спрятанный под газетой: «Аликанте, Mauser, 5000, декабрь. MG-34, 100. Гранаты, миномёты». Его мысли были об одном: «Если я ошибусь, фалангисты вооружатся, и Барселона падёт. Если меня поймают, я не доживу до утра».

Он допил вино, вкус которого оказался кислым, оставил монету на столе и вышел, его шаги были быстрыми, но бесшумными. В переулке, где тени фонарей дрожали на стенах, он услышал шаги за спиной. Обернувшись, заметил Курта и Диего, испанца в тёмной куртке, наёмника фалангистов с узким лицом и шрамом под глазом. Рябинин свернул в другой переулок, его рука сжала нож в кармане. Сзади послышались ускоренные шаги. Он нырнул в толпу на набережной, и растворился среди портовых рабочих. Курт отстал, но Диего, продолжал идти, его рука сжимала револьвер под курткой.

Рябинин свернул к старому складу у пирса, где хранились ящики с рыбой и контрабандой. Запах гниющей рыбы и мокрых досок бил в нос, пол был скользким от морской воды. Он спрятался за ящиками. Диего вошёл, его шаги гулко отдавались по бетонному полу. Его голос, низкий и угрожающий, разнёсся в темноте:

— Приятель! Я знаю, ты здесь. Выходи, или я найду тебя и прикончу.

Рябинин, прижавшись к ящику, думал: «Он один. Если я его выведу из строя, у меня будет шанс». Он бросил камень в дальний угол, звук эхом разнёсся по складу. Диего повернулся, его револьвер блеснул в свете фонаря. Рябинин прыгнул, выбив оружие. Завязалась борьба, кулаки Диего были тяжёлыми, его дыхание пахло табаком и ромом. Рябинин ударил ножом в плечо, Диего зашипел, его кровь закапала на пол, тёмная, как мазут. Он застонал и отступил, схватившись за рану, и Рябинин выбежал оттуда с мыслями: «Теперь они знают моё лицо. Нужно передать данные и исчезнуть».

На конспиративной квартире, Рябинин встретился с Мигелем, 25-летним шифровальщиком с дрожащими руками и бледным лицом. Мигель взял записку:

— Синьор, это слишком опасно. Немцы следят за портом. Если они поймают меня, меня убьют.

Рябинин сказал:

— Опасно будет, если фалангисты получат эти винтовки, Мигель. Передай в Мадрид. Сегодня. Никаких задержек.

Мигель кивнул, его пальцы дрожали, шифруя сообщение на старом шифровальном блоке. Рябинин, глядя в треснутое окно, где тени кораблей качались на воде, думал: «Я хожу по краю. Один неверный шаг — и всё кончено. Но если Барселона выстоит, значит все было не зря».

На следующий день Рябинин проник на склад в порту, где разгружали немецкие ящики. Он заметил маркировку: «Mauser, 5000». Его сердце забилось быстрее: «Это они». Он достал камеру, и сделал снимки. Внезапно рядом мелькнула тень — это был охранник, молодой фалангист, лет двадцати, с винтовкой на плече. Рябинин спрятался за ящиком, стараясь не дышать. Охранник, напевая, прошёл мимо. Рябинин, выскользнув, направился к выходу.

Осторожно выйдя со склада, он побежал через порт. Когда он выбежал оттуда на улицу, его мысли были: «Я все-таки это сделал».

Позже он встретился с Мануэлем, пожилым рыбаком и информатором, чьё лицо было изрезано морщинами, как старая карта. Они сидели в тёмной таверне у пирса, где пахло ромом и рыбой. Мануэль, сказал своим хриплым, от многолетнего курения, голосом:

— Амиго, я видел корабль. Немецкий, должен будет привести винтовки и пулеметы. Он придёт завтра ночью, пирс номер три.

— Сколько всего охраны? Кто там будет?

Мануэль сжал стакан:

— Фалангисты, человек десять. И немец, офицер, кажется. Высокий, с неприятным взглядом. Будь осторожен, Амиго. Они убьют без разговоров.

Рябинин кивнул, его голос был спокойным, но внутри всё кипело:

— Спасибо, Мануэль. Если я не вернусь, передай данные Инес.

Мануэль покачал головой:

— Ты вернёшься. Ты всегда возвращаешься, везунчик.

Инес, 30-летняя, подпольщица с тёмными волосами, заплетёнными в тугую косу, ждала Рябинина в заброшенной квартире, где пахло сыростью и старыми газетами. Увидев его, она сказала:

— Русский, ты рискуешь слишком многим. Если тебя поймают, то мы все окажемся под ударом. Порт просто кишит фалангистами.

Рябинин, снял шляпу, его волосы были влажными от пота. Он сказал:

— Инес, если я не рискну, то фалангисты получат оружие, и Барселона падёт. Ты знаешь, что это значит — будут тысячи мёртвых, и улицы утонут в крови.

Инес поджала губы:

— Знаю. Но мне не нравится то, что ты ходишь на опасные задания один. И ты не местный. Возьми Антонио, он хорошо знает порт.

Рябинин ответил:

— Я хожу один, потому что так безопаснее. Для вас. Если я попадусь, то они возьмут только одного человека, а вы продолжите дело.

Инес вспыхнула:

— Безопаснее? Ты думаешь, что я боюсь? Я потеряла мужа в Сарагосе. Я готова умереть за дело.

Рябинин положил руку на её плечо:

— Я знаю, Инес. Но дай мне сделать это так, как я считаю нужным. А ты, передай снимки в Мадрид.

Инес кивнула, но думала: «Он храбрый, но слишком упрямый. Если он погибнет, то кто продолжит дело? Я не смогу его заменить».

Ночью Рябинин проник на пирс три, где немецкий корабль разгружал ящики. Тени охранников двигались в темноте, их голоса были приглушёнными. Он спрятался за бочками, его камера щёлкала, фиксируя маркировку: «MG-34, 100». Внезапно луч фонаря осветил его. Раздался голос фалангиста, хриплый и злой:

— Кто там? Стой, или стреляю!

Рябинин побежал, пули просвистели, одна оцарапала плечо, другая разбила бочку, мазут потёк по земле. Он нырнул в переулок, его дыхание было тяжёлым, кровь пропитала рукав: «Ещё немного, и я бы не ушел ушёл», подумал он. Он передал снимки Инес, его голос хриплый от бега:

— Передай в Мадрид. Немцы везут пулемёты. Если мы не остановим корабль, всё пропало.

Инес испугалась увидев его рану:

— Ты ранен. Останься, я вызову врача.

Он, отмахнулся:

— Пустяки. Работай, Инес. Время не ждёт.

Глава 18

Ночь в районе Аксум была душной, звёзды над холмами мерцали холодным светом, отражаясь в красной пыли, покрывавшей землю, как кровавый саван. Узкое ущелье, где змеилась тропа, было окружено скалами, изрезанными ветром, их тени падали на лагерь, где горели костры. Запах жареной кукурузы, горького кофе и машинного масла смешивался с едким дымом, поднимавшимся от палаток. Советские отряды, тайно поддерживающие эфиопские силы, готовились к бою: десять танков БТ-5, лёгких и манёвренных, стояли за холмами, их броня была покрыта брезентом, чтобы не блестеть. Пулемёты ДП-27, установленные в окопах,