13-й отдел НКВД - Павел Барчук Страница 40

— Так и есть, товарищ Берия. Вот вспоминаю, куда дел. Времени то прошло два года.

Я изо всех сил таращил глаза на Лаврентия, усердно изображая что-то среднее между идиотом и верным партии товарищем. Хотя, по лицу Берии видел, ни черта он мне не верит. Только сдерживает его что-то. Не может нарком эту книгу у Иваныча силой забрать.

— Конечно, ты подумай. До завтра. Хватит времени память освежить?

— Конечно! К вечеру, надеюсь, вспомнится.

Лаврентий Павлович вцепился взглядом в меня, я — в него. Разница лишь в том, что мой взгляд был максимально неумным, а взгляд наркома — волчьим. Хочется ему эту книгу. До одури хочется. Вижу, как от нетерпения готов Иванычу глотку перегрызть. А вот почему сделать этого не может, не соображу … Надо Наталью Никаноровну трясти. Понятия не имею, как, но ответ только она может дать. И тоже палка о двух концах. Та ведь свой интерес имеет.

Замудохали! Честно. Все коллективно замудохали.

— Хорошо, Иваныч, — Берия расслабился и откинулся на спинку кресла. — Я знал, что ты — настоящий чекист. Для Родины и партии готов на все. Езжай домой. Выспись. Отдохни. Память напряги. Если куда-то надо будет съездить, так имей в виду, вон, водитель майора в твоём распоряжении. Да, Тихонов?

Никита Пахомович кивнул. На мгновение, мне показалось, он вроде как нахмурился. Словно все происходящее не сильно его радовало.

— Николай тебя отвезет. Я пока ещё у товарища Берии останусь.

— Да. Есть о чем поговорить. — Согласился Лаврентий.

Похоже, меня выпроваживают. Ну, и чу́дно. Наелся, напился, теперь нужно думать. Но подальше отсюда.

Я поднялся с дивана, отдал честь, показалось, неправильно уходить молча, вроде не на дружеской посиделке, а потом промаршировал к выходу.

— Иваныч! — Берия окликнул, когда я уже открыл дверь. — До завтра. Вечер. Понял?

— Есть, товарищ народный комиссар внутренних дел!

Понял. Прекрасно. Мне снова дали конкретный сигнал, меньше суток на то, чтоб я в зубах принес Лаврентию нужную вещь. Не поверил он ни на грамм, будто Иваныч о книге забыл. Просто подыграл, но конкретно обозначил, к вечеру она должна быть. Эх… Круто все. Но где ж эта дьявольская гадость есть?

В коридоре отирался кавказец. Он проводил до самого выхода. Машина стояла напротив двери и возникало ощущение, будто Николай ждал конкретно меня.

— Садись, чего застыл.

Я от неожиданности аж вздрогнул. Просто за все время ни разу не слышал, чтоб этот парень вообще говорил.

— А… Да. Иду. — Прыгнул в машину. Хотел сначала на заднее, а потом подумал, чай не генерал, и устроился рядом с Николаем.

— Тебя домой же? — Он повернулся лицом, глядя с улыбкой. Ох, как внезапно Коленька стал приятным парнем.

— Ну, видимо, да.

— Понял.

Автомобиль тронулся с места. Честно говоря, опасение все равно было, точно ли домой попаду. Всякое случается…

Косился постоянно в окно, но так как в столице ориентировался плохо, мелькавшие дома не говорили вообще ни о чем. Николай что-то напевал себе под нос, и к разговорам не рвался. Я же просто, вообще в принципе, опасался любых диалогов. Прямо паранойя начала развиваться. Казалось, все вокруг чего-то хотят от Иваныча, причем, того, что сам Иваныч вряд ли хотел бы.

К счастью, привез меня Николай к дому. Это хорошо, потому как я на полном серьезе мысленно накидывал варианты отходных путей, если все же в конце дороги окажется какой-нибудь расстрельный барак или казематы. Понятное дело, просто так не дался бы. Тут уж, конечно, не до политесов. В критической ситуации, угрожающей нашей с Иванычем жизни, пришлось бы действовать радикально. Во что потом вылилось бы, вопрос. Но и добровольно идти на плаху, увольте. Первым делом оценил сидящего рядом парня. Однозначно справлюсь, даже без оружия. Тоже, между прочим, вопрос, почему мне его не выдают? Может, дело в том, что служба у Иваныча по замыслу вышестоящих будет очень короткой и очень быстрой. Эх, как же выяснить особенности этой гадской книги? Почему от деда требуют отдать ее добровольно? Ответ только Наталья Никаноровна может знать. Но захочет ли говорить? Вот в чем суть. Бабуля себе на уме, и это мягко говоря. А то так насоветует, вообще не выберешься.

— Приехали.

Николай озвучил то, что я и без него понял бы. Просто, рассмотрев знакомую улицу, на которую выехал автомобиль, немного расслабился и глубоко задумался, а машина, получается, стояла у дома уже несколько минут.

Поблагодарил, выбрался на улицу, а потом направился к нужной двери. "Воронок" не двигался с места. Интересно. Он будет стоять напротив входа всю оставшуюся часть ночи?

Обернулся и помахал Николаю рукой. Тот с улыбкой ответил. Но по-прежнему машину не заводил. Вот оно как… Ну, ладно.

Оказавшись в квартире, быстро проскочил к своей комнате. Глубокая ночь на дворе, соседей будить не нужно. Правда, проходя по коридору, снова заметил, как слегка, еле заметно, приоткрылась одна из дверей. Та же, что и в прошлый раз. В образовавшуюся щель за мной кто-то опять подглядывал. Коммуналка…

Снял форму и рухнул в постель. Почти час пялился в потолок, оценивая все данные, которые на сейчас у меня имеются. И вот однозначно ситуация выходила очень поганая. Для нас с Иванычем.

С одной стороны — Берия. Он явно дал понять, что ему нужна книга и он ее получит. Не зависимо ни от чего. Даже если пока не может применить силу по какой-то причине. В забытую, потерянную, утраченную вещь он не верит и не поверит. Считает, пацан целенаправленно ее где-то спрятал. Честно говоря, я тоже так считаю. Не мог дед интереса ради скомуниздить у чекистов из-под носа книгу, а потом ее просрать. Даже если она на латыни и ни черта он в ней не понял. Вот не мог и все. Более того, раз два года он ее от всех прятал, то есть подозрение, что опасность украденной вещи Иваныч очень даже понимал. Может, не в том, мистическом смысле, о котором сейчас идёт речь, но все же. Осталось только вычислить, где он ее хранит. И вот что думаю. Искать надо начинать от детского дома. Утром этим займусь.

Далее идём по списку. С другой стороны — шизанутый Мацкевич. Его точно не особо боюсь. Хотя, недооценивать противника, любого