Пожиратели Миров - Виктор Владимирович Колесников Страница 4

– Господа, ваши раздражения насчет солдат – это лишнее, уж поверьте. Скоро мы прибудем в Пинос и навсегда забудем об этих шныряющих по палубе бледных бедолагах, – капитан обошел стол и обступивших карту офицеров. – Лучше скажите, кому-нибудь из вас знаком «Святой Себастьян»? – На его вопрос ответили положительно практически все.

– Мой брат служил на нем и недавно вернулся из Старого Света, но пару месяцев назад был переведен на почтовую шхуну, – с явным разочарованием произнес Алонсо Мартинес, второй мичман фрегата.

– Знаешь, как зовут капитана?

– Кажется, Рауль Агилар.

– Вот как? Сейчас этим кораблем управляет некий Хосе Кабрера, о котором я ничего не слышал ни от друзей, ни в адмиралтействе, – на этих словах диалог был закончен.

Сантьяго покинул каюту и направился на палубу, прихватив подзорную трубу. Он и сам не мог объяснить тревогу, которая зародилась из небольшого зерна сомнения и выросла в шипастый кустарник, от которого теперь было не так уж просто избавиться, да и избавляться капитан теперь не хотел. Здесь, в опасных водах Карибского моря, было не принято идти в поход с неизвестным капитаном, а некий Кабрера был никому не известен.

О нем не знал ни один из офицеров Де Ла Вега. Сам же Сантьяго был на хорошем счету и в адмиралтействе, и у губернатора. О нем слышали даже те, кто сторонился вод, принадлежавших Испании. Хосе Кабрера – будто жест пренебрежения к нему. С другой стороны, решение о совместном с Хосе походе было принято на высшем уровне и, скорее всего, в самой Испании.

В подзорную трубу можно было хорошо рассмотреть галеон. Корабль шел на всех парах, ведь под тяжестью массивных скул легко таранил волны, меньше рыскал и подруливал к курсу. Команда даже в приличную качку работала на палубе. Они то доставали, то опускали в трюм железные черные клетки. Издалека было не разобрать, но однажды, подобные этим, Сантьяго видел у берегов Индии. Клетки предназначались для перевозки опасных хищных животных, таких как тигры. Чтобы лучше рассмотреть происходящее на галеоне, фрегату нужно было сбавлять скорость, но пока дул сильный ветер в нужном направлении – Де Ла Вега должен был выжать из «Санта Леокадии» все, на что она способна, ведь от времени зависел исход миссии. «Что же, у меня еще будет время рассмотреть этот странный галеон поближе, но только завтра на рассвете».

– Все в порядке, капитан? – послышался голос старпома позади.

– Хуан, ты видел когда-нибудь, чтобы трюм галеона был занят клетками?

– Я не вижу ничего подозрительного в этом. Возможно, это новый способ перевозки золота?

– Посмотрим. Но пока я считаю, что новый капитан «Святого Себастьяна» отправился на остров с совершенно другой целью, и она, как мне кажется, куда важнее, чем оставленные там деньги, – не отводя взгляда от галеона, произнес капитан.

– Вы главный, так что вам виднее, но как по мне, этот капитан – очередной выскочка из Старого Света, прибывший за славой и деньгами, а клетки?.. Возможно, в клетках он будет хранить золото, чтобы собственные люди его не растащили. Как вам такой вариант?

– Имеет право на существование, но все равно в это верится слабо.

– Я смотрю, ветер к вечеру не собирается успокаиваться. Мне распорядиться, чтобы удвоили вахты? – Сантьяго кивнул, и старпом, отдав честь, покинул полуют.

«А что, если и команда на галеоне прибыла издалека? Кто эти люди и почему именно они идут с нами на это задание, ведь в адмиралтействе есть бывалые местные капитаны?», – капитан облокотился на леера. Завтра в полдень на траверзе покажется Тринидад, а это ровно половина пути до цели. Он наслаждался сильным ветром, дувшим в нужном направлении, и, как всегда, просил его наполнять паруса, чтобы корабль уверенным ходом шел к цели. Сантьяго разговаривал с ветром как с великим, древним божеством. От ветра и его направления на западе Карибского бассейна зависело очень многое. Штиль мог настичь корабль внезапно, и для того чтобы вернуться в Мансанильо, фрегат придется гнать, огибая Кубу с севера, так как западный ветер у берегов Пиноса был скорее божьим даром, чем просто потоком воздуха.

Раздались восемь ударов в рынду, а это означало, что меняется вахта и настало время обедать. Еду Сантьяго принесут прямо в каюту, а после трапезы он мог бы отдохнуть.

***

Хосе Кабрера лично руководил погрузкой клеток на галеон и присутствовал в трюме, пока их расставляли по местам. Они были выкованы на Карибах по чертежам лучших испанских инженеров. Почти все клетки были расставлены в трюме. Они крепились к шпангоутам корабля металлическими скобами. Прутья решетки могли выдержать натиск слона.

В трюме находились матросы. Крепкие бывалые моряки протаскивали громоздкие кубы из прутьев на заранее приготовленные места, а их щедро осыпал бранью боцман, чтобы обленившиеся и вечно отлынивающие от работы военные выполняли работу быстрее.

– Ну, что вы возитесь с этими курятниками? Вы хотите, чтобы за вас это сделал Филипп Четвертый, а? – Если бы в руках одноногого боцмана был бич, он наверняка бы им воспользовался. – Еще чуть-чуть, и эти клетки нужно будет доставать, а вы их еще в трюм не загрузили, черти! – Хромая и шатаясь то ли от рома, то ли от суровой качки, боцман прошел по темному сырому трюму к последней клетке, совершенно не поддававшейся усилию десяти моряков. – А ну-ка, парни, поднажмите. А не то сами окажетесь в ней! Я вам это обещаю!

Кабрера не вмешивался в работу боцмана, да и людей, данных ему для выполнения миссии, было не жаль. Он прекрасно понимал, что остров Пинос станет для большинства из них могилой, главное – чтобы численности команды хватило для управления галеоном и транспортировки груза на корабль, остальное капитана совершенно не беспокоило.

– Капитан, вас ожидает отец Томас, – Хосе непроизвольно вздрогнул, но этого, к счастью, никто не заметил. Последнее время капитан пребывал в скверном настроении, был раздражительным и беспокойным. Особенно здесь, в полумраке трюма у зловещих черных клеток, которые предназначались существам, пришедшим, как полагал инквизитор Томас, из глубин преисподней, нервы Кабрера были на пределе.

Святой отец Томас был адептом испанской инквизиции. Этот святой человек прибыл в Новый Свет сразу же, как поползли первые слухи об острове Пинос. Томас считал, что известие о чертовщине от уцелевшего моряка – не что иное, как божья благодать, ведь за многие годы десятки судов пропали у берегов Пиноса, и только одному испанскому моряку удалось выжить.

Была ли это божья благодать или просто так сложились обстоятельства – Хосе не знал.