Судьба - Алексей Миронов Страница 39

отряд отправил я на восток, – продолжал докладывать о своих действиях за последние дни шустрый сотник. – Этот отряд ходил на запад к речке Проне. Долго ходил. Дольше всех. Потому что пришлось им татарский лагерь огибать стороной. За болотами, на дальнем конце леса, нашли кузницу, мужики говорят – Васьки Волка. Сказывают, что этот кузнец даже атаманом был у разбойников когда-то. Слыхал я, что многие купцы рязанские ему оружие свое заказывали.

Услышав знакомое имя, Коловрат слегка насторожился, но сделал вид, что впервые его слышит. Про дружбу с Васькой сотник знать не мог, все в секрете держалось. А потому воевода не таясь спросил:

– И что этот Васька, все мечи кует?

– Какое там, – отмахнулся Белояр. – Кузница заброшенной стоит. Ушел он оттудова, похоже, уже с месяц как. Да оно и понятно. Хоть и на отшибе обосновался этот нелюдимый кузнец, до только татарская конница все равно бы его отыскала, ибо рядом шла. Видать, деру дал заблаговременно. Осмотрели мои молодцы все там, но только следы татарских коней нашли на реке.

Ничего не сказал на это Коловрат. Сделал вид, что история с кузнецом его не сильно заинтересовала. Но про себя подумал: «Куда же Васька этот подался и где искать его теперь с моим золотом?» Но потом вспомнил последний разговор, когда они с кузнецом аккурат такой случай обсуждали. Вспомнил название тайного места для встречи, которое прозорливый атаман сам предложил, и успокоился. До сих пор Васька слово свое держал.

«Даст бог, еще наведаюсь туда», – решил воевода, которому не терпелось узнать, как Васька выполняет его тайный наказ.

Закончив свои размышления, воевода встал. И начал прохаживаться вокруг костра, похрустывая подошвами сапог по сухому снегу. Потом остановился и, оглядев ратников, замер. По всему было видно, что Коловрат принял решение.

– Ты вот что, Лютобор, – приказал он, – сейчас же снарядишь и завтра поутру отправишь в лес у Соколиной горы пятьдесят конных ратников. Пусть возьмут еды с собой на седмицу-другую.

– Позволь спросить, Евпатий Львович, – удивился такому наказу Лютобор, – а чего им делать на Соколиной горе? Татар ведь там нету. И куда вести? Лес-то бескрайний.

– То уже не твоя забота, – оборвал его Коловрат. – Ты приказ отдай, да проследи, чтобы готовы были. А утром Ратиша их отведет… И сам назад вернется.

Обернувшись к удивленному Ратише, воевода добавил:

– За день нужно обернуться. Самое позднее – за два. Сделаешь и вернешься в лагерь.

– Понял, Евпатий Львович, – просто кивнул Ратиша.

Расспрашивать не стал, смекнул, что дело тайное. А все остальное, не для чужих ушей предназначенное, Коловрат шепнет ему потом. Без свидетелей.

– Кроме того, – вновь вернулся к разговору воевода, скользнув взглядом по серому небу, готовому вскоре разразиться снегопадом, – отправьте гонцов в лагерь к Еремею. Пора и ему начать войну, хватит отсиживаться. Пусть по тылам со своими мужиками пройдется, на дорогах засады устраивает. Обозы разоряет. В общем, вредит татарам, как сможет.

– Сделаем, воевода, – ответил Белояр, – сегодня же отправлю самых смышленых охотничков.

– А пока мы с Лютобором шуметь в лагере Батыя будем, ты сам, сегодня же ночью, возьмешь три сотни мужиков из ополчения и две сотни конных, – заявил Коловрат. – Кружным путем выйдешь на тропу к лагерю татарскому и пройдешь вдоль нее до отворотки на Рязань. Разведаешь, что к чему. Только иди лесом, на рожон не лезь.

– Так там же татар много, Евпатий Львович, – опешил сотник.

– Говорю же, в лесу хоронись, нападай только из засады. Татар там не так много, как в лагере. Если что, чуток пустить кровь им у тебя сил хватит. Конные ратники при тебе. Надобно нам сегодня ночью татар обеспокоить сразу в нескольких местах.

Белояр призадумался, услышав приказ воеводы. Но перечить не стал.

– После, ежели у тебя все легко обернется или вовсе татар не найдешь, вернешься к развилке, встанешь там и будешь всю ночь стоять. Чтоб никто в спину нам не ударил. На рассвете – возвращайся опять же кружным путем назад.

Сказав это, Коловрат обернулся к Лютобору.

– Ну, а мы с тобой тем временем в лагерь нагрянем. В гости к Батыю. Без малого пяти сотен ратников нам для этого куражного дела хватит вполне. Подберемся неслышно, ударим, запалим сено и назад в лес утечем, как тени. Только нас и видели.

– Твои бы слова да богу в уши, – усмехнулся Лютобор. – Татарин и правда неглуп. Погоня будет, тут Белояр прав. И малой кровью может не обойтись.

– Ничего – отмахнулся Коловрат, – смелость города берет. А бог на нашей стороне. Ежели суждено всем нам полечь в том бою, значит – так тому и быть. Родину защитим от ворога, сколь сможем. А там уж и спросить будет не с кого.

– Ты, значит, с нами в бой пойдешь, Евпатий Львович? – вопросил повеселевший Белояр.

– А то как же, – кивнул воевода, – такая драка и без меня. Хоть князь и не велел, но схожу с вами, прогуляюсь маленько. И назад.

Закончив разговор, воевода отвел Ратишу в сторонку и сказал то, что не хотел говорить при всех.

– Помнишь место потаенное в лесу, где Бушуй арбалетчиков тренировал?

– Помню, – сразу смекнул Ратиша, – сам ведь его и выбирал.

– Отведешь туда полсотни ратников. И еще пяток людей с самострелами. Отыщешь землянки. Поселишь в чаще, чтоб ни одна живая душа про них не сведала. И оставишь там с наказом хорониться до срока и ждать вестей от меня. Отряд этот, чую, не ровён час, мне скоро пригодится может.

Ратиша не стал расспрашивать, на какой случай Коловрат решил спрятать в лесу целый отряд всадников во время осады Рязани, и молча кивнул.

Глава четырнадцатая

Ночной бой

Ночь, к счастью, выдалась безлунной. В воздухе потеплело и небо затянули серые облака. Что было только на руку рязанцам, задумавшим ночное нападение. В темноте они подобрались незамеченными почти к самому лагерю, благо все тропки в округе были уже изучены следопытами. Оставив конный отряд внизу под холмом, чтобы не повстречаться с противником раньше времени, воевода с Лютобором спешились. А затем поднялись наверх, спрятавшись среди сосен и густого подлеска. Вместе с ними на разведку отправилась дюжина специально обученных для таких дел арбалетчиков.

Пробираясь во мраке меж деревьев и натыкаясь на сучья, воевода ненадолго пожалел, что ночка была такой темной. Он боялся, что ничего не сможет разглядеть отсюда в лагере. Но, едва они выбрались на самый верх, понял, что зря беспокоился.

В татарском лагере и без луны был полно света. Внизу, под