Имперский союз. Лента Мёбиуса - Александр Петрович Харников Страница 33

– Как вы понимаете, Александр Павлович, – произнес царь, – после свадьбы Вадиму стоит прекратить свои подвиги в тылу врага. Зятю царя не стоит рисковать. Мы с вами постараемся найти ему дело по плечу, где он сможет приносить пользу Отечеству.

– Простите, я думаю… – начал было Вадим, но отец перебил его:

– Мы тоже думаем. Государь прав. Хотя ваше бракосочетание и совершится тайно, но я уверен, что тайну эту кое-кто из придворных чинов не сможет сдержать. Твоя принадлежность к царской семье скоро станет известна очень многим. У наших оппонентов появится соблазн похитить тебя, чтобы таким способом попытаться воздействовать на императора. Или ты считаешь, что у тех же англичан еще остались такие понятия, как честь и благородство?

– Гм, – произнес внимательно слушавший их царь, – Вадим, твой отец прав. Лучше не рисковать. Тем более что ты, как умный человек, найдешь для себя полезное дело.

Вадим вынужден был согласиться. К тому же Ольга во время этого разговора смотрела на него такими глазами…

– Что касается твоего жалованья, Вадим, – произнес царь, – то оно будет вполне достаточным для вашей совместной жизни. Не думаю, что вы будете бездумно расходовать деньги. Жить же я предлагаю вам в Китайском дворце Ораниенбаума. Знаю, знаю, что он принадлежит моему младшему брату Михаилу. Я переговорил с ним, и он согласился предоставить его своей племяннице. Его супруга, великая княжна Елена Павловна, тоже не против вашего проживания в этом прекрасном дворце. Возможно, что со временем мы подыщем вам не менее удобное для проживания помещение.

Вадим не раз бывал в Ораниенбауме и посещал Китайский дворец. Подарок, который решил преподнести ему на свадьбу император, был поистине царский. Один Стеклярусный кабинет чего стоил!

Император, довольный произведенным эффектом, продолжил:

– Как вам, наверное, уже известно, дочь полковника Щукина Надежда выходит замуж за майора Соколова. Меня очень радует такой брак. Майор оказался отменным служакой, надежным помощником графа Бенкендорфа. Как мне кажется, со временем он сделает неплохую карьеру. Надежда Щукина – девица из будущего. Многие из ее привычек не схожи с теми, которые приняты у нас. Тем не менее я дал свое согласие на этот брак. Как вы, Вадим, смотрите на то, чтобы майор и Надежда венчались вместе с вами? Мне бы очень хотелось, чтобы ты и Ольга сохранили те дружеские взаимоотношения, которые завязались у вас. Было бы неплохо, если и свадебное путешествие вы совершили вместе. Куда – об этом мы поговорим позднее.

– Я не против, – ответил Вадим. – Думаю, что и Ольга не станет возражать против вашего предложения.

Ольга, которая сдружилась с Надеждой, закивала головой.

– Ну, вот и отлично, – император с удовлетворением подвел итог этого немного затянувшегося разговора. – Надеюсь, что возникшие вопросы мы так же легко уладим. Дату свадьбы я объявлю вам чуть позже. Полковник Щукин обещал мне, что после венчания вы отправитесь в будущее, где молодые оформят свой брак так, как принято у вас в двадцать первом веке. Соответствующие паспорта и прочие документы будут к тому времени готовы. Свадебное путешествие вы совершите в будущем. Я хочу, чтобы моя дочь поближе познакомилась с Россией, в которой ей теперь придется часто бывать, сопровождая своего супруга. Все хлопоты, касаемые этого путешествия, берет на себя полковник Щукин. Ну а пока пусть все сказанное здесь останется секретом. Хотя, я понимаю, что некоторые… – тут царь посмотрел на свою дочь, – просто горят желанием поделиться этим секретом с теми, кому это пока знать не положено.

– А Адини и Николя можно сказать о нашей свадьбе? – поинтересовалась Ольга.

– Им можно, ведь они члены моей семьи, – кивнул царь. – Но только им и никому другому. Пока же молодые могут поговорить друг с другом наедине. А мы с Александром Павловичем потолкуем о наших делах…

* * *

Онуфрий Степанов не сразу пришел в себя после путешествия из далеких заморских земель в новую столицу Земли Русской и от встречи с самим царем. Его отвезли не в сам Петербург, а во дворец, где жил зять царя со своей супругой. Как шепнул ему полковник Щукин, царский родственник там обучал новым приемам ведения войны царских стрельцов. Ну, или как их теперь здесь называли, снайперов. Слово это было аглицкое, и Онуфрий не совсем понял его смысл. Ясно было только, что царский зять готовил отборных воинов. Да и сам, похоже, он был из числа таковых. Полковник Щукин сказал, что сын главного заморского воеводы воевал с супостатом на Кавказе, был ранен и потерял глаз.

Впрочем, Онуфрий, познакомившись с Николаем Сергеевым, не заметил следов ранения на его лице. Мелкие шрамчики были, а вот глаза вроде все оказались на месте. Хотя, приглядевшись, Онуфрий разглядел, что один глаз у Николая отсвечивал неживым блеском. Зато второй смотрел пристально, и казалось, видел насквозь своего собеседника.

Онуфрий немного оробел, оказавшись во дворце. Когда он еще занимался торговлей мягкой рухлядью в Мезени, по делам купеческим ему довелось пару раз побывать в Москве. В царский дворец, понятно, он даже и не пытался попасть. Но местные купцы много порассказывали ему о нравах придворных, о чванстве бояр и приказных дьяков. Потому он и побаивался, что во дворце, где жила царская дочь и куда запросто приезжал государь, с ним будут обращаться как с бедным родственником, которого из милости запустили погреться у печки в поварне.

Но нет, по приказу хозяина один из служителей отвел Онуфрия в отведенную ему комнату, где имелась мягкая кровать, стол, стул и сундук для хранения одежды и имущества. У окна в красном углу висела икона Спаса Нерукотворного образа. Онуфрий снял шапку, перекрестился и стал осматривать свое жилище. В нем не было ничего лишнего, лишь в углу на стенке висел умывальник и рядом на табуретке стояло ведро с водой.

– Коль надо будет выйти по надобности, то в конце коридора у нас постоянно дежурит дневальный, который объяснит тебе, куда идти, – сказал служитель. – Он же позовет тебя к столу. Ужин будет через два часа. Вечером, ежели захочешь, можешь сходить в баню. Там тебе дадут чистое белье, а старое возьмут в стирку.

– Благодарствую, – ответил Онуфрий. – Дай Бог тебе здоровья.

Два часа пролетели незаметно. Онуфрий все это время наблюдал через окно за тем, что происходило на дворе. По мощенной камнем площади то и дело сновали военные, придворные, несколько раз мелькнуло платье царской дочери. Не спеша прошел ближний боярин царя, отец Вадима Шумилина.

Потом в дверь постучал служивый, одетый в странный кафтан и порты, покрытые черными и зелеными