Товарищ «Чума» 4 - lanpirot Страница 32

Стойкость ведьмака к церковным таинствам[1] зависела прежде всего от веры священнослужителей, которые их проводили. И вообще, именно вера, со слов Афанасия, была единственным мерилом единения с Богом и проводимости в мир Его божественной благодати.

Если вера священнослужителя была крепка, то таинства, проводимые им, действовали намного эффективнее, чем если бы он проводил их не от души и сердца, а так — чисто «для галочки», как надоевший, но обязательный элемент «церковной программы».

Ну, а если уж за дело брались благочестивые подвижники[2] или святые отцы, в итоге своей деятельности канонизированные церковью, эффект мог быть просто сногсшибательный. Тут уж не помог бы ни шестой чин, ни «энергетическая броня» — от ведьмы только бы клочки по закоулочкам полетели.

Существовала еще одна большая опасность для ведьм — это нарваться в церкви на древнюю намоленную икону. Как утверждал основатель — этот эффект тоже напрямую проистекал из веры. Ведь настоящая искренняя молитва имеет силу, а святые изображения служат каналами для проведения в мир Божественной благодати.

Когда верующие молятся перед иконой, они не просто произносят слова — они вступают в живое общение с лицами, изображенными на иконе, и через них — с самим Богом. Со временем, благодаря множеству таких молитв, икона начинает излучать особую духовную «атмосферу» и Божественную силу, которую даже не имеющие никакого дара верующие могут ощущать.

Ну, а ведьмам и тёмным колдунам лучше с такими иконами не встречаться совсем — ничем хорошим для них такая встреча не закончится. Мало того, что они полностью блокируют дар тёмного малефика, попавшего в зону их действия, так ещё и заставляют мучиться в жутких корчах. А действие некоторых икон «особой святости», могло распространять своё влияние на целые города, в которые никакому колдуну, ведьме, нежити и нечисти не было больше хода.

Сдается мне, что именно такую икону, либо подобный по свойствам артефакт, использовали фрицы с подачи итальяшек-инквизиторов, чтобы блокировать мой тёмный промысел. Правда, никаких мук я в тот момент не испытывал. Просто сила не находила выхода, и я не мог ей воспользоваться.

Следующим весьма заинтересовавшим меня моментом, было настоящее «наставление» древнего ведьмака своим наследникам, достигнувшим шестой веды. В этом послании, долетевшем до меня сквозь столетия, Никитин предостерегал своих последователей от чрезмерного использования силы, которой на этой ступени становилось значительно больше. А, следовательно, вырастали и масштабы её использования.

Основатель же, наоборот, призывал оттачивать своё мастерство на незначительных потоках силы, постоянно усложняя магические конструкты и формулы заклинаний. «Зачастую, — писал он в дневнике, — малая толика силы, вложенная в филигранную и сложную вязь колдовских печатей, способна действовать куда ощутимее, чем океан сырой силы, задействованной могучим неумехой».

Вот оно! Вот! Едва не закричал я от радости, добравшись до этих строк. Ведь именно эти знания мне были сейчас просто необходимы. Да, силы у меня сейчас было хоть отбавляй (что я недавно и проделал с большим трудом, едва не лишившись жизни), а вот оперировать я теперь мог только совсем уж незначительными потоками магической энергии — на большее мои сожженные меридианы были абсолютно неспособны.

В общем, после прочтения леты основателя, я пребывал в повышенном настроении — мне казалось, у меня появился шанс добраться до Берлина в ближайшее время, даже используя мои колдовские способности, хоть и весьма скромные на сегодняшний день.

Следуя наставлениям Никитина, я попытался найти в веде какое-нибудь полезное заклинание, что поспособствует мне беспрепятственно добраться до столицы Третьего рейха, куда, как я предполагал, отправили моего молодого старика.

Я надеялся найти универсальную формулу «невидимости», типа бабкиного морока (как-никак, а старуха тоже до пятого чина доросла), оно подошло бы для моих целей как нельзя лучше. Были, конечно, сомнения: осилю ли я быстро такое сложное заклинание? Ведь, по сути — я еще чёртов новик, не кончавший ведовских «университетов, ничего не смыслящий в колдовстве, и лишь случайно поднявшийся до таких 'высот».

Что заклинание морока, используемое старухой-ведьмой, имеется в книге заклинаний, я не сомневался — семейка Никитиных отличалась завидной скрупулёзностью в сохранении колдовских знаний. Вон, на протяжении почти шести сотен лет передавали их из рук в руки.

Однако, как я заметил, никаких новых заклинаний, кроме как выписанных рукою самого прародителя, они не придумали. Использовали на всю катушку своё наследие — и не более того. Хотя, кто я такой, чтобы рассуждать об этом? Ничего не знающий в колдовстве ведьмак, без году неделя. Может, там и нового ничего придумать невозможно — всё, что нужно, придумано до нас.

Нашлось в веде, как я предполагал, и заклинание морока, и кое-что получше, как раз подходящее для моих нужд. Этим «чем-то» оказалась весьма сложная в построении магическая печать, энергетическая формула которой насчитывала такое множество даже чисто «геометрических» деталей, вычертить которые, на первый взгляд, без специальных упражнений и тренировок было просто нереально.

Зато после овладения этим секретом я становился поистине неуловимым существом! Этот сложный конструкт был назван Никитиным заклинанием «полного двойника», метаморфа[3], либо доппельгангера[4]. Это вам не обычный морок, просто отводящий взгляд и заставляющий не замечать того, кого замечать не нужно (как в случае со мной и фрицем-обером), а настоящее «копирование» полного облика, комплекции, навыков и, возможно, даже частиц памяти с особыми способностями оригинала копирования!

Не знаю, приврал в этом описании возможностей древний маг-ведьмак, либо написал чистую правду. Пока не проверю лично, ничего сказать не могу. В общем, не откладывая дела в долгий ящик, я приступил к разучиванию сложных магический плетений. И, как оказалось, освоить это занятие оказалось ой, как не просто!

Единственный подобный опыт, которым я успел овладеть за свою недолгую практику ведьмачества, было создание простейшей начальной печати «кровавой дрисни», с которой я справился буквально за «пять минут». Однако магическая печать заклинания «доппеля» (я решил называть её на немецкий манер, привычный мне по фантастическим книжкам и фильмам из моего времени) отличалась от «дрисни», как механическая мясорубка отличается от автоматической роботизированной заводской линии по сборке каких-нибудь высокотехнологичных изделий.

Но деваться мне было некуда, матчасть нужно освоить во что бы то ни стало! И как можно скорее! Времени у меня совсем не было. Ведь чем дольше я телюсь, тем меньше шансов остается у моего деда. Что фрицы сейчас с ним делают, я мог только предполагать. Не просто же так они забрали с собой моего старика?

Обладая информацией из