Через два океана - Михаил Александрович Михеев Страница 3

Сейчас в порту Галифакса стояло аж пять торговых кораблей. Один, правда, успели разгрузить, и на нем велась смена мачты, но четыре других оказались с полными трюмами. Два только пришли из Европы, а два как раз собирались туда отправиться.

Торговые корабли, брошенные экипажами, лакомый кусок. Теперь предстояло буквально «на коленке» организовать команды для трофеев, на корабли, которые не были готовы к переходу, загрузить провизию и воду. На своих кораблях, кстати, тоже пополнить запасы. Опять же, порт выпотрошить насчет чего-то особо ценного. Вроде денег, например. А перед уходом поджечь здесь все – чем больше проблем у британцев, чем больше убытков они понесут, тем лучше России.

Переход до Бостона прошел без каких-либо сложностей. Расстояние небольшое, ветер попутный, экипажи опытные. Город этот Александр выбрал по двум причинам: во-первых, относительно недалеко, а во-вторых, британцев там традиционно недолюбливают. Именно с Бостонского чаепития и начался когда-то процесс отделения Соединенных Штатов от метрополии.

Правда, как объяснял в свое время Александру отец, там все обстояло несколько иначе, чем утверждали янки. Они-то говорили всем – и, в конце концов, поверили в это сами – что сражались за свободу. На самом же деле вопрос был исключительно денежный. Слишком много налогов и пошлин наложила метрополия. Ну да сейчас это не слишком волновало Александра. Главное, в этом городе осталось предвзятое отношение к британцам и, соответственно, достаточно лояльное к их противникам. И грешно было этим не воспользоваться.

Бостон встретил русских довольно радушно. Впрочем, янки хорошо встречают любого, кто готов платить. И так же легко их продают тем, кто готов заплатить больше. Не все, разумеется, но насчет их правительства Верховцев не обольщался. А потому у него имелся план, который родился после допроса британских офицеров. Позже его обсудили на совете капитанов, одобрили и дополнили. И вот теперь предстояло узнать, сработает ли идея. Честно говоря, Александр в этом сомневался, но отказаться, даже не попробовав…

Так что, проведя переговоры с представителями местных верфей и договорившись о ремонте кораблей (их кубышка разом показала дно, однако продолжать поход без ремонта выглядело неоправданным риском), он двинулся к мэрии, попутно осматривая город. Ради этого даже не стал брать извозчика – с его точки зрения, кататься по столь небольшому поселению на наемном экипаже не имело смысла. Да и посмотреть, как живут в этих местах, хотелось – все же за океаном он был впервые.

Стоило признать, увиденное его не впечатлило. Небольшой уездный городок, не более того. Ну да чему удивляться? Какова страна – таковы и города, и если те же Франция, Англия или Россия заслуженно считались державами, то Соединенные Штаты были государством даже не второго, а третьего ряда. Быстро развивающимся, но, судя по увиденному, в ближайшем будущем к лидерам приблизиться не способным. Поэтому тот факт, что город, считающийся здесь крупным, больше напоминал масштабами что-то, по меркам России, провинциальное, удивляться не приходилось.

А вот верфь тут была серьезная, и работать на ней умели. Во всяком случае, «Адмирала» приняли вполне профессионально, и работы начали без промедления. «Миранду» обещали взять в работу завтра. Что же, многоопытные Диего и Матвеев присмотрят за ходом работ лучше, чем Верховцев. А на долю командира остались переговоры – тоже дело своеобразное, и блеск эполет на парадном мундире тут должен был оказаться к месту.

Вот и шел капитан-лейтенант Верховцев по грязноватой улице, скользя взглядом по таким же грязноватым домам. Состоянию дорог не было смысла удивляться – недавно прошел дождь, и вся пыль, скопившаяся под ногами, превратилась в отвратительное месиво. Оставалось радоваться, что на ногах сапоги – испачкаются, конечно, но хотя бы ноги не промокнут.

Впрочем, как оказалось, грязь под ногами не повод сидеть под крышей. Во всяком случае, группа молодых людей в изрядно побитой жизнью одежде вышла из переулка и преградила Александру путь, не обращая внимания на то, как грязь хлюпает в дырявых ботинках. Более всего они напоминали отребье с какого-нибудь рынка там, дома. Тоже могут «принеси-подай» за копеечку малую, а могут и карманы неосторожному прохожему вывернуть. Единственно, хамства здесь побольше – дома на офицера, да еще и в городской черте, напасть вряд ли бы рискнули. Дикий народ…

Пожалуй, не стоило идти сюда одному, хладнокровно подумал Александр, оглянувшись и убедившись, что позади него материализовались еще четверо, а праздный люд, напротив, испарился, будто его и не было. Что же, котята вообразили себя волками. Ну, их право, они на мостике под картечью не стояли.

Александр даже не замедлил шаг. Для молокососов это было неожиданностью, однако смущаться и осадить лошадей они не спешили, демонстративно вынув ножи. Один, видимо, главарь, открыл рот и начал говорить, но Александр даже не напрягался слушать. Вместо этого он спокойным движением достал револьвер и все так же, не замедляя шага, прострелил ему колено.

А вот это их проняло. Видимо, не привыкли, что вместо того, чтобы покорно отдать кошелек, их примитивно убивают. Впрочем, уже второй выстрел смог вернуть им чувство реальности. Врассыпную они бросились, как зайцы, нецензурно завывая от ужаса. Верховцев обернулся, убедился, что те, кто перекрывал ему путь к отступлению, исчезли, будто их и не было здесь никогда, и шагнул к лежащим в грязи раненым.

Тот, что был у оборванцев за главного, лежал, очевидно, потеряв сознание. Ну, чему удивляться, нога у него теперь сгибаться не будет никогда. Это если ее доктор вообще не отрежет. И если парень жив останется и к этому доктору попадет. Впрочем, в душе ничего не шевельнулось – за последнее время Александр ожесточился, привык к чужой и своей боли, научился смотреть на мир поверх мушки. Помрет – да и пес с ним.

Второй пострадал меньше – руку подбросило при выстреле, и пуля ударила чуть выше. Если кость не задета – быстро зарастет, отстраненно подумал Александр и начал поднимать пистолет. Вообще-то, для того, чтобы сунуть его в кобуру, но раненый воспринял это движение на свой счет.

– Не надо, дяденька! Пожалуйста, не надо!

Местный английский был так же далек от того языка, что изучал Александр, как в России речь подворотен отличается от стихов Пушкина и Лермонтова. Но, несмотря на это, понял его Александр без усилий – большая практика за последние месяцы пошла на пользу. Внимательно присмотрелся и едва не сплюнул. Мальчишка. Вряд ли ему больше четырнадцати лет. Вот ведь…

Но предаваться самобичеванию он