Тайна дважды убитой. Следак Её Величества 1 (Следопыт Империи) - Григорий Грошев Страница 28

Здесь, в царских покоях, было душевно. Время будто остановилось. Полная тишина. Таковой в Москве Фёдор ни разу не застал.

Едва он принял душ, прошёл к огромной кровати… она будто заключила его в свои объятья. Фёдор спал, как и обычно — без снов, без взлётов и падений, пребывая в блаженной чёрной пустоте. И проснулся окрылённым. С помощью прислуги разыскал в гостевом блоке своего начальника.

— Граф Галунов шлёт привет, — сказал Цискаридзе, улыбаясь. — Они вместе с Государыней изволили убыть в Швецию. На переговоры.

— Так рано? — удивился Фёдор.

— Дела державные, — пожал плечами Генрих. — Кстати, мой дорогой коллега… Вы так и не рассказали, об чём вчера зашёл разговор с Екатериной Величайшей.

— О кофе, — ответил Иванов. — Сказала, что я единственный во всей России ценитель сего напитка.

— Ох, заливаешь, — пропыхтел начальник. — Я же от тебя не отстану, пока не проболтаешься.

— Не проболтаюсь.

После обильного вчерашнего ужина сегодняшний завтрак показался аскетичным. Яичница, бекон, белые тосты и множество соусов. Кофе — и в подмётки не годящийся Екатерининскому. На Фёдора навалилась невероятная усталость. Должно быть, сказался стресс последних дел. В голове у него теперь было только и исключительно поручение, данное ему императрицей.

— Домой как будем добираться? — спросил Генрих.

— На поезде, — буркнул Иванов.

— Да прекращай, — махнул рукой Цискаридзе. — Целый день потратим. Галунов велел своему второму лётчику домчать нас на самолёте. На военном!

Иванов вздохнул. Отчего графу так не нравилось передвигаться по земле? Впрочем, Генрих был прав: дела не ждут. Едва ли сперва предполагалось, что ночевать они будут во дворце… Обратный путь прошёл спокойно. На императорском «Мерседесе» их отвезли к военному аэропорту. Там они сели в небольшой самолёт зелёного цвета. Тут, впрочем, было комфортно: кожаные кресла, кондиционер, свежая пресса.

— Вы — счастливчик, — говорил Генрих. — Это вторая аудиенция в моей жизни у Её Величества. В первый раз народу была тьма. Она задумала раззнакомиться с главами московской полиции…

И тут начался долгий и обстоятельный рассказ об императорском обеде, под который Иванов благополучно уснул. В своё отделение они добрались к двенадцати часам дня. Встречали их, как героев! Каждому сотруднику, встреченному на пути, Цискаридзе торжественно вручал один из пряников, подаренных Императрицей.

— От Её Величества! — говорил он с улыбкой. — От Её Величества!

Как бы ни был прекрасен день вчерашний, надлежало возвращаться к работе. Фёдор уселся в своё кресло. В этот момент он ощущал небывалый прилив сил. Да он мог горы свернуть! Всё, что ему нужно — это надёжные люди. Такие, на которых он сможет положиться.

С помощью Алисы он раскроет сотни преступлений… Тех, чьи тайны годами и десятилетиями оставались неразгаданными. Остался сущий пустяк — отыскать тело убиенной Ксении. Пусть упокоит Господь её душу.

Именно такое поручение выдала Матушка. Он полностью погрузился в документы. Как заведённый, учинял резолюции и строчил депеши. Давно он не помнил в себе столько энергии.

— Господин следователь, — услышал он знакомый голос.

В кабинет вошёл Святослав. Зашёл так тихо, что Фёдор даже не услышал. На лице сыщика было мудрёное приспособление, которое должно было восстановить форму носа. Напоминало венецианскую маску. Даже сейчас, по прошествии нескольких дней, гематома на лице до конца не рассосалась.

— Здравствуй, здравствуй, голубчик! — улыбнулся Иванов. — Есть информация. Прекрасная информация, дорогой мой.

— У меня тоже, — сказал детектив, и голос его не понравился Фёдору. — Я решил оказать вам содействие, покуда не мог заниматься оперативной работой. Подготовить дело к передаче прокурору. Составить опись… Тем более, новых поручений вы мне не давали.

— И? — спросил Фёдор.

— Опись готова. Однако же, отсутствует футляр, где находился браслетик нашей К., — произнёс Святослав.

— Экая мелочь, — махнул рукой детектив. — Затерялся где-то. Составь акт, я подпишу сей же момент.

— Я лично клал его в сейф, — произнёс Святослав. — И он оттуда пропал. Надобно возбуждать дело о краже.

— Пустяки, — улыбнулся Фёдор. — Какое дело? Надлежит составить акт. Сей браслетик не представляет никакой ценности. Дело раскрыто, преступник во всём сознался. Вопрос решен.

Повисло молчание. Иванов беззвучно указал на свой дорогущий кофе-аппарат, который бы стал изюминкой любого ресторана. Но детектив лишь отрицательно покачал головой. Тогда следователь встал и своей львиной походкой подошёл к машине. Нажал на кнопку. Раздался гул механизмов, появился восхитительный аромат свежемолотого кофе.

— Вы от меня скрываете важные детали, — сказал Святослав, не выдержав молчание. — И мне претит работа в подобной атмосфере.

— Давеча я был на приёме у Императрицы, — произнёс Фёдор нюхая своим мясистым носом кофе. — У ней есть ко мне дело на миллион рублей. Подробностей раскрыть не могу — святая тайна. И я решил…

— Вы скрываете, — продолжал детектив, не слушая начальника. — Скрываете от меня методы следствия. Я же подозреваю колдовство. Колдовство!

— Вздор, — махнул рукой Иванов. — Колдовство — это выдумки Бориса Липова. Хочешь, подзову тебе мальчишку, что тут газетки людям толкает? Там колдовству отведена почётная вторая полоса. Он тебе таких секретов расскажет, что ты будешь по полу кататься со смеха.

— Тогда где браслет? — спросил Святослав.

— То была моя оплошность, — начал оправдываться Фёдор. — Я брал документы домой. Работал в кабинете. Не веришь? Можешь у прислуги спросить. За день до раскрытия преступления я прибыл домой в седьмом часу.

— Я тут был в тот вечер, — сказал детектив и достал свой блокнотик. — В седьмом часу, вас не застав. Аккурат после того, как мой источник не предоставил нужную информацию. И тогда, после этого, вы и пошли к колдунам? Так ведь, господин следователь?

Фёдор промолчал. Его лучший детектив, надежда и опора, утратил доверие. Дурной знак. На таких отношениях далеко не уехать. Но рассказать ему о случившемся? Браслет он действительно оставил у Алисы. После ритуала тот, вероятнее всего, обратился в прах.

— Мой милый друг, — примирительно сказал Фёдор. — Неужели на юридическом факультете тебя не учили,