Анти-Горбачев-5 - Сергей Тамбовский Страница 27

— Это давно было, Григорий Васильевич, — счел нужным поправить его Громов, — Поликарпов умер 30 лет назад… сейчас там директором Федотов Леонид Сергеевич…

— Не знаю такого, но вы продолжайте, что там с Гранитами…

— П-700 Гранит является развитием комплекса П-6, но, к сожалению, он не мог стартовать из подводного положения, поэтому пришлось доработать модель — Гранит сейчас стоит также на вооружении подводных ракетоносцев класса Антей.

Романов промолчал, поэтому адмирал бодро закончил свою лекцию.

— Длина ракеты 10 метров, размах крыла 2,5 метра, скорость у поверхности 1,5 Маха, на высоте 2,5 Маха, дальность поражения целей до 550 километров, забрасываемый вес боевой части до 750 килограмм, может оснащаться боевыми частями в специальном исполнении…

— Это в ядерном что ли? — уточнил Романов.

— Так точно, боеголовки в этом исполнении изготовляет ВНИИТФ из Челябинска-70.

— Спасибо, про Граниты я все понял, а еще что из вооружения имеется на этом крейсере?

— Спаренная башенная артсистема, — тут же вылетело из адмирала, — а также 12 установок противозенитных ракет, два противолодочных комплекса и один противоторпедный…

— Война меча и щита… — проронил Романов.

— Что-то? — не понял его визави.

— Я говорю, идет непрерывная борьба наступательного и оборонительного видов вооружения, — пояснил генсек, — если есть торпеды, то должны быть и противоторпеды, верно?

— Да, абсолютно правильно, — согласился адмирал, но решил все же закончить свою лекцию, — и еще, как вы сами можете видеть, на палубе у нас располагаются два тяжелых многоцелевых вертолета КА-27.

— То есть ваш корабль можно назвать и вертолетоносцем? — вдруг спросил Романов.

— В какой-то степени можно, — погрузился в раздумья адмирал, — но на чистых вертолетоносцах все же должно базироваться больше, чем два, вертолета… к тому же и назначение у них, как правило, другое — они предназначены для высадки десанта, а у нас основное назначение поражение надводных целей противника.

— Хорошо, я вас услышал, — отвечал ему генсек, — мы сейчас выйдем в море, да?

— Так точно, — снова вытянулся адмирал, подумав при этом, что таких действий по стойке смирно ему давненько не приходилось делать, наверно лет 15, — мы выходим в район учений Северного флота, основным элементом которых станет операция «Бегемот».

— Поясните, Феликс Николаевич, — генсек вспомнил памятку, которую ему составил секретарь перед выездом, — что за Бегемот… нет, в общих чертах я представляю это, но хотелось бы деталей.

— Операция «Бегемот», товарищ Романов, — начал пояснения адмирал, — это одномоментный запуск всего боекомплекта баллистических ракет с отдельно взятого подводного ракетоносца К-407… 16 штук, короче говоря, их будет запущено в течение 2–3 минут. Таким образом, имитируются реальные боевые действия в случае начала глобального ядерного конфликта.

— Так-так-так, — задумался Романов, — у меня в методичке написано, что операция, если точно, называется «Бегемот-2» — значит, был еще и первый Бегемот?

— Точно так… в прошлом году были запланированы аналогичные учения с другой ПЛ, К-84, но тогда, к сожалению, все пошло не плану — запуск не удался.

— Расскажите, в чем были причины неудачи?

— По результатам расследования было установлено, что вовремя не отключились датчики давления в ракетных шахтах, поэтому там произошло нештатное повышение давления и одну из шахтных крышек вырвало из посадочного места. И эта крышка повредила цистерну главного балласта — пришлось срочно продувать остальные ЦГБ и всплывать на поверхность.

— Грустная история, — задумался Романов, — надеюсь, что второй раз на эти грабли мы не наступим.

— Все выводы сделаны, Григорий Васильевич, виновные понесли наказание, датчики давления задублированы, — отчеканил адмирал.

— Я вас понял… ну что же, давайте вместе посмотрим, как начинаются реальные ядерные конфликты, — весело сказал генсек, — когда назначен старт?

— Через… — адмирал посмотрел на часы, — через сорок пять минут, товарищ главнокомандующий.

— А полетят эти ракеты на Камчатку?

— Точно… на полигон Кура, туда все запуски из Баренцева моря производятся.

Глава 18

Море было суровым и свинцовым на вид (недаром же Северный флот расшифровывают, как Суровый флот, в отличие от остальных — Тихоокеанский это Тоже флот, Черноморский — Чи флот, Чи не флот, а Балтийский — Бывший флот), но особенного волнения не наблюдалось. По крайней мере, барашков поверху волн, которые образуются при силе ветра в 4–5 баллов, не возникало. Петр Великий шел в строю таких боевых кораблей, только поменьше размерами.

А ведь если бы дело происходило на 40–50 лет назад, невольно подумал Романов, мы бы все небо закоптили трубами от паровых машин… а сейчас все чисто, сейчас век атома на дворе.

— На крейсере ведь атомная силовая установка? — спросил он у адмирала.

— Так точно, — привычно вытянулся он, — даже две установки, по левому и по правому борту, каждая мощностью в 140 тысяч лошадиных сил, — он подумал и решил еще досыпать деталей, — скорость до 31 узла, это почти 60 километров в час, автономность 60 суток…

— То есть вы два месяца можете никуда не заходить?

— Да, так и есть, — вздохнул адмирал, — однако, время Ч приближается, осталось две минуты…

— Куда смотреть, Феликс Николаевич? — спросил Романов.

— На норд-норд-ост, — вылетело из того, но он быстро спохватился и уточнил жестом руки, — примерно вот сюда. Чтобы было нагляднее, вот вам бинокль, — и он протянул Романову здоровенный черный оптический прибор в брызгозащитном исполнении. — А я отдам необходимые команды.

Романов остался на палубе один, если, конечно, не считать вездесущего товарища из девятки.

— Началось, Григорий Васильевич, — нарушил охранник молчание, — вон первая ракета пошла.

Романов перевел взгляд (оказалось, что это немного не там, куда показывал адмирал) и увидел бурун воды, из которого с некоторой натугой выскочило длинное веретенообразное тело. На высоте с десяток метров над водой включились маршевые двигатели, и ракета уверенно двинулась в небеса, чуть наклоняясь в восточном направлении и оставляя за собой дымный след.

— Вторая пошла, — снова сказал охранник, — хорошо идут…

Романов проводил взглядом и этот снаряд, а тут к нему подтянулся Громов.

—