Красный май - Андрей Анатольевич Посняков Страница 27

– А мне не нравится Модильяни, – придвинув к себе суп, девушка взяла ложку… – Умм, вкусно! С утра голодная, как прямо волк… Слишком уж Моди грустный. Как и все его жизнь. Вся эта история с его возлюбленной Жанной… Как она потом выбросилась из окна… Жуть! Знаешь, я так тоже хотела… Там… После смерти бабули никто меня не любил, все ненавидели… Все!

– Ну, ну, хватит уже… – Сергей едва не подавился – луковый протертый суп он терпеть не мог, но, вот пришлось – ел. Не хотелось обижать девушку. – Ты, кажется, о Модильяни говорила. Откуда такие познания?

– У бабушки альбом был… Там еще, в Ветрогонске. Ну, а здесь…Я же все-таки светская дама!

Этот день закончился замечательно. Правда, в квартиру на улице Медичи Сергей так и не попал – поехали на авеню Женераль Леклерк, к Аньез…

Включили приглушенный свет, выпили и занялись любовью. На радость любопытному соседу.

Утром Аньез опять настиг кашель. И – дело хуже! – пошла горлом кровь. Девушка едва пришла в себя, лежала, бледная, словно сама смерть. Тут уже было не до Комитетов, Сергей настоял на немедленном медицинском осмотре.

– Ой, не люблю я врачей! Особенно, после аборта…

Агнесса пыталась возражать, но на сей раз ничего у нее не вышло, Серж был настроен всерьез, и всерьез опасался ха жизнь и здоровье подружки.

– Поедем в Сорбонну, обратимся в медицинский Комитет!

Молодой человек сам сел за руль – никаких жандармов в городе не было – погнал авто по бульвару Распай, в объезд баррикад.

– Ну, проходите мадемуазель! Да не дрожите вы так, не бойтесь.

Небольшая клиника, подконтрольная Комитету, располагалась на улице Сен Бенуа, невдалеке от знаменитого кафе де Флор. Бросив машину в тени колокольни величественного храма Сен-Жермен-де-Пре, Серж и Аньез пересекли улицу и вошли в клинику, сразу же попав на прием к седенькому доктору, усы и небольшая бородка которого делали его похожим на Айболита.

– А вы, месье…

– Это моя девушка!

– Понял… вот стул – присядьте. Вы же, мадемуазель – на кушетку. Раздевайтесь… Сейчас вас послушаю, потом – смотровой кабинет. И еще надо будет сделать рентген и сдать анализы. Моча и кровь. Лаборатория как раз начала работать… Ой, ой, ой, мадемуазель! Вы так смотрите, словно я вам собираюсь рвать зуб без наркоза. Но, ведь это не так, верно? Давайте-ка послушаем… Фонендоскоп, надеюсь, не очень холодный? Нет? Ну и славненько… Дышите… Не дышите… Спинку теперь… Какой у вас дельфинчик красивый! Необычный такой. Вы, случайно, не из рода Дофине? Нет? А так похожи на принцессу… Все, одевайтесь! Что сказать? Пока ничего страшного не нахожу. Вообще ничего не нахожу… Что ж, посмотрим на рентген и анализы. Да! Вот вам баночка… Туалет по коридору налево. И не забудьте смотровой кабинет.

– Ху-у-у! – выйдя орт доктора, Аньез перевела дух. – А народу тут немало! Даже в туалет, вон, очередь. Надеюсь, ты туда со мной не пойдешь. Вообще, подождал бы лучше на улице.

– Ты ж сказала – боишься одна!

– Уже не боюсь. Привыкла.

Сидеть в солнечную погоду в машине – жарко, молодой человек уселся на лавочке у церкви, и, вытянув ноги, наблюдал за посетителями расположенного прямо напротив кафе «Дё Маго» («Две обезьяы»). Говорят, иногда сюда захаживал сам Жан-Поль Сартр, любимец парижских интеллектуалов и «отец» экзистенциализма. Хотя, обычно он работал рядом.в кафе де Флер, общался, писал свои труды. Правда, сейчас вот еще было слишком уж рано для Сартра. Времени – полдесятого. Для завтрака уже поздно, для обеда – рано…

Черт! Вот же он, Сартр! Серое летнее пальто, шарф, очки трубка! А где же Тереза де Бовуар, интересно? Или они уже расстались? Та ведь та еще феминистка… Как там Сартр писал-то? Начать кого-то любить – это целое дело! Прав, черт побери, прав…

– Уфф! Еле тебя нашла, – подбежав, Аньез уселась рядом. – Думала в машине, а ты – вон где. Как пахнет сиренью! Ты чувствуешь, нет? Сирень… Это, верно, в сквере, за церковью. Пойдем, прогуляемся!

– А я только что Сартра видел! – поднимаясь, похвастался Сергей. – Может, зайдем в кафе, поздороваемся?

– Нет. Не будем ему мешать. Говорю же – сиренью подышим.

В небольшом скверике на бульваре Сен-Жермен и впрямь было удивительно хорошо! Цвела сирень, под присмотром мам играли в песочнице дети – идиллия! Как будто и не происходило никакой революции, вернее, происходила, но, где-то там, на другой планете, на Марсе, на Луне…

И все же, в душе Сергея нарастала тревога. Та же революция… если можно ее так назвать. Кто-то очень не хотел мирного развития событий – иначе, зачем автоматы? Для провокаций? Устроить гражданскую войну? Ну и, конечно, тревожила Аньез…

– Ну, что врач?

– Знаешь, у них в лаборатории что-то сломалось! – пожаловалась девушка. – Рентген не работает… анализы почему-то не сделать… Короче – черт-те что!

– Так надо в другую клинику!

– А, может, не надо? – Аньез жалобно посмотрела на Сержа. – Мне ведь лучше уже. Да и дел полно.

– Нет уж, надо, – молодой человек упрямо стоял на своем, прекрасно понимая, что эта вполне деятельная, но взбалмошная красотка просто наплюет в очередной раз на собственное здоровье и ни к каким докторам не пойдет.

– И там везде очереди – сам же видал…

– Так, может, у тебя знакомый где есть? В какой-нибудь клинике, а?

– А ведь есть! – девушка долго не думала, припомнила сразу. – Есть! Одна моя клиентка. Старшая медсестра в Сен-Венсан-де-Поль! Зовут Мадлен.

– Сен-Венсан…

– Это госпиталь на Данфер Рошро. Не на площади, на улице.

– Знаю. Так что стоим, чего ждем?

– Ты все же считаешь, что…

– Надо, Агнесса, надо.

Госпиталь Сен-Венсан-де-Поль располагался на тенистой авеню Данфер Рошро, тянувшейся от одноименной площади к Обсерватории, к перекрестью бульваров Монпарнас, Порт-Рояль и Сен-Мишель.

Солидная ограда, железные ворота, охрана – просто так не пройдешь. Но, имелся мандат от Комитета! Ну и знакомая…

…оказавшаяся вполне юной смешливой дамой, одетой как монашка – белый передник и чепец. Впрочем, здесь все медсестры так и ходили.

– Рентген и анализы? Запросто. Вот баночка… кровь я сейчас возьму… А потом – на рентген… Через час все будет готово.

В ожидании результатов молодые люди не спеша прогулялись по парку Эксплорасьен, любуясь знаменитым фонтаном с обнаженными девушками Даву. Отсюда было рукой подать до Люксембургского сада, да