Крестовый поход - Дмитрий Шереметьев Страница 26

Предложение Элезара отметить победу в таверне вызвало горячее одобрение. Только мрачный торговец оружием Дражко отказался, сославшись на дела. Зато вместо него присоединился секретарь городского совета Гейламир. Такой представительной компанией они и направились по лужам сквозь стену воды в рекомендованное им же заведение.

На следующее утро Элезар и Александр проснулись с больными головами и обещаниями себе больше никогда не пить, впрочем, в том же арендованном ими у стражника сарае. То, как был проведён вечер накануне, помнилось весьма смутно, но, кажется, обошлось в этот раз всё без приключений. Аглаек, слава Богу, тоже был на месте и спал в стоге сена сном праведника.

День был посвящён сборам и проработке маршрута, а на следующее утро все трое выехали наконец из Бардовикка и направились в сторону Парижа.

Дорога не была утомительной, ведь ехали они хотя и не по широким трактам, но по местам хоженым и населённым достаточно густо. Было время и на становившиеся уже привычными для Александра и Элезара тренировки, и на обучение, и даже на выслушивание баек Аглаека, который словно забыл о своей миссии и даже не пытался проповедовать в проезжаемых ими деревнях. Между деревнями же они были настороже, опасаясь разбойников, ночевали же подальше от дороги и сторожась по ночам. Однако в пути невольно любовались окружающей природой.

А посмотреть и восхититься было чем. Весеннее разнотравье усыпало окрестности. Иногда они ехали через волшебные сиреневого цвета поля, густо усеянные вереском. В этот момент казалось, что они попали в какую-то сказочную страну, где водятся феи. И это именно волшебные крылатые создания сурово ворчат, перелетая с цветка на цветок, а не мохнатые шмели. Иногда дорога шла через можжевеловые заросли, дарящие такой одуряющий запах, что казалось от него пьянеешь. Трава же была такой зелёной, что ослепляла. Погода тоже радовала, за что они не уставали благодарить Господа, вспоминая ужасный дождливый день, который застал их в Бардовикке.

Двигались они вроде бы и неспешно, давая отдых лошадям, но всё же достаточно споро. Уже на четвёртый день путники достигли озера Дюммер и маленькой рыбацкой деревушки Лембрух, которая принадлежала крупному землевладельцу и одному из вернейших сторонников герцога Саксонии Магнуса — Йоахиму де Трефхольту. Его замок стоял совсем неподалёку, но к нему они не свернули и даже не узнали бы о том, что он существует. О нём поведала словоохотливая вдовушка, у которой они остановились, чтобы передохнуть в дороге, искупаться в неглубоком озере с тёплой водой и поесть домашней горячей пищи. Правда, в меню была в основном речная рыба, за которой каждое утро на собственноручно сделанных лодках-долблёнках отправлялось немногочисленное мужское население этого местечка, выгодно отличавшегося от других чистотой и порядком.

В деревеньке был и совсем скромный постоялый двор, но там было не протолкнуться от повозок и людей торговца, шедшего в сторону земель франков, как и они.

По пути к озеру они проходили мимо каравана, и Александра заинтересовал товар, который вёз этот торговец. Оказалось, что значительная его часть была живым. Это были рабы. Но не это привлекло Александра. Рабство вызывало у него отвращение, но он уже много раз видел в этом времени невольников, которые, похоже, в целом были вполне довольны своей судьбой, а поведением и статусом внешне абсолютно не отличались от обычных слуг или крестьян. Только вот эти рабы были не такими. Их было десяток крепких мужчин, похожих на воинов, и ни одной женщины. При этом все были закованы в колодки. Но привлекло его даже не это, а разговор их между собой. Дело в том, что он понял абсолютно всё, что они говорят о своих жёнах, семье и даже о так знакомом ему Владимире. Больше всего их язык был похож на церковнославянский, который Александр, конечно, очень хорошо знал. Отличия были, но вся речь достаточно хорошо понималась.

— Эй, люди, вы откуда будете? — обратился он к ним.

Молодой обозный с кудрявыми и длинными волосами, который приглядывал за пленниками, перестал жевать краюху хлеба и перехватил копьё, но не вмешался. Насторожились и невольники.

— А ты что, мил человек, по-нашему говоришь? — наконец заинтересованно спросил самый старший из них, чернявый мужчина лет сорока с виду, хотя скорее младше, так как выглядели рабы не лучшим образом.

— Ну как слышите.

— Владимирские оружники мы, из городского полка. Да пару людей здесь есть крестьянского труда.

— А сюда аж в Саксонию как попали?

— То долгий рассказ, мил человек.

— А если коротко?

Невольник горько усмехнулся

— Можно и коротко. В позапрошлом году вышли мы в составе войска против поганых половцев в битве у Триполья. И был я там десятником. Разбили наши полки по очереди и бежали все, кто куда. Мне с остатками моего десятка удалось пробиться к лодкам, и направились мы вниз по течению в Торческ. Только сами себе хуже сделали. Обложили поганые город и держали в осаде. Мы уж и траву ели, когда подошло подкрепление из Киева. Но куда там, разбили их, а город вече после этого порешило сдать. Повязали нас и забрали в кочевья. Долго же мы там провели времечка. А нынешней зимой продали нас польскому купцу. Одно только и счастье что всех нас вместе, кто в моём десятке был, продали. Пятеро нас осталось, вместе со мной. Да трое крестьян, что прятались за стенами Торческа с нами. Верными соратниками в этих невзгодах оказались. Ну а тот нас перепродал нынешнему нашему выходит хозяину — жидовину Шимону. Теперь везут нас продавать ещё далее. Уж и не ведаю куда.

— А в колодки вас за что заковали?

— Так бежать пытались, мил человек — с каким-то надломом улыбнулся десятник. — Как поняли мы, что всё дальше и дальше нас уводят от родного дома, так и решились мы на побег. Но куда там… — он зло сплюнул, но слюна повисла на доске, и это невинное событие так задело его, что он аж завыл от досады, а из глаз его покатились дорожки слёз.

Смотреть, как взрослый, много повидавший, крепкий мужик ревёт и скулит было выше сил Александра, и он вернулся к ожидавшим его в стороне Элезару и Аглаеку.

— Что случилось, друг? — спросил его Элезар.

— Это мои сородичи с Руси — пребывающий в смешанных