Неприкаянный 2 - Константин Георгиевич Калбанов Страница 25

Если коротко, то теперь японцы вынуждены собирать свои транспорты в конвои и проводить их под усиленной охраной лёгких сил. Прямо гордость распирает от ощущения собственной значимости. Правда, как результат, нам пришлось отказаться от атак, не камикадзе же я в самом-то деле, и переходить на мелкие пакости.

Я решил воспользоваться тем, что встав на крыло наш катер имел минимальную осадку. Настолько, что мы без труда проходили над минами, даже в низкую воду. Против нас сработает только боновое заграждение, и японские моряки уже начали заниматься этим вопросом. Но до перекрытия периметра им пока ещё далеко, а патрули мы благополучно обходим.

Пробравшись в Талиенванский залив мы хаотично разбрасывали морские мины, и уже успели накидать тридцать две штуки. Улов не очень. Пока подорвался только один из транспортов, капитан которого сумел дотянуть до мелководья. Однако это опять же заставляет противника нервничать, тратить силы и ресурсы на траление, и пользоваться достаточно узким коридором.

Сейчас в заливе не протолкнуться, поэтому я решил сменить тактику, устроив бомбардировку порта. Оно и самураям настроение подпорчу и полевые испытания миномёта проведу. Правда, скорее уж для себя самого, чем для командования, зарубившего идею на корню. И это несмотря на предоставленные мною материалы полевых испытаний доказывающих эффективность новинки. На тот факт, что три трёхдюймовых миномёта остановили обходной манёвр целого полка.

Третьим аргументом против миномётов явилась низкая точность, сопоставимая с гладкоствольными пушками и гаубицами прошлого века, что ни коим образом не соответствовало современным реалиям войны. Какими были первый и второй? А догадаться сложно? Или полагаете, что такого быть не может, тем более в осаждённой крепости, где все средства хороши? Не обольщайтесь. Основной причиной отказа была невероятная скорострельность, сиречь прожорливость миномётов. Ну и конечно же цена, львиная доля которой приходилась на бездымный порох или пироксилин. Шах и мат! Мать, т-твою!

Так что, с миномётами вышел полный облом. Только и того, что Горский изготовил восемь трёхдюймовок. Парочку для пограничников, и два для меня. В смысле сами стволы, а не полностью миномёты. Увы и ах, но качество стали оказалось не очень. У пограничников на одном из стволов появилась трещина, у моего вздутие. От греха подальше я решил сменить все, а то эдак положит расчёт к бениной маме.

Остальные четыре пошли на оснащение миномётной батареи. Выпросил у генерала Белого для них расчёты, а командовать ею его превосходительство поставил Борейко. На Электрическом утёсе делать поручику нечего, потому как там орудия уже считай паутиной заросли. Отправили было его обустраивать батарею на сухопутном фронте, но тот как только узнал о миномётах, так прямо загорелся. Вот сейчас и сам осваивает по моей методичке, и подчинённых обучает.

Нет, ничего не изменилось, и миномёты на вооружение не приняли. Причём даже в условиях необходимости обороны крепости, и при том, что казне это не стоило ни копейки. Но Василий Фёдорович в своём хозяйстве мог себе позволить некоторую партизанщину. Тем паче, при отсутствии расходования подотчётных средств.

Всё верно. Я проделал это за свой счёт. Ибо закупку боеприпасов Бутусов оправдать перед своим начальством ещё мог, а вот выход из строя оружия у которого оказался слишком низкий ресурс, уже нет. Мины, в мастерской так же ладили за мои игровые, и пока всё больше на склад. Изрядный запас наметился, между прочим.

И под это дело всякими правдами и неправдами приходится добывать бездымный порох. Пару раз успел скататься в Чифу, откуда возвращался гружённый как мул, неспособный выйти на крыло. Встреться мне японцы, пришлось бы от груза избавляться, ибо из вооружения только пулемёт и пушка с парой десятков снарядов.

Ну и конечно же я подумал о том, что предстоит вести контрбатарейную борьбу с самураями, и о необходимости для этого серьёзного калибра. Спасибо генералу Белому, который сумел подогнать мне четыре расстрелянных ствола от старых стосемимиллиметровых пушек. Рассверлили до сто двадцати миллиметров, обточили лишнее, чтобы уменьшить вес. Всё же гладкий ствол не нарезной, и там не те нагрузки.

Впрочем, несмотря на совершенно иное качество стали пушечных стволов, особо не усердствовали. Всё равно катать их придётся на тележках, так что пусть уж лучше получатся излишне тяжёлыми, зато и ресурс окажется побольше. А то, пятьсот выстрелов на ствол это как-то откровенно маловато. Хотя конечно и побольше, чем у тех же немцев в первую мировую, когда они гнали фанерные миномёты усиленные витками проволоки. Угу. У них и до такого доходило.

Испытания показали хорошие результаты по дальности и приемлемые по разбросу. Всё же, что ни говори, а механическая мастерская Горского не оружейный завод. В том смысле, что станки у него не способны обеспечить выделку в нужных допусках. Но и так получилось очень даже достойно. Вот этот экземпляр уже прошёл полевые испытания, и сейчас его первое боевое применение…

Ах да, я же не рассказал о том, что бой у Цзиньчжоу мы откровенно просрали. Не снимая штанов, йолки. Пятый полк успешно отбил атаки по всему фронту. Правому флангу и центру изрядно помогла подвижная батарея лейтенанта Тихонова. Левый поддержали мы и пограничники. Остальное легло на плечи русского солдата выстоявшего не благодаря, а вопреки. И речь вовсе не только о нижних чинах. Офицеры сражались не менее стойко и были так же преданы, как и их подчинённые.

Японцы уже откатывались от наших траншей, когда генерал Фок отдал приказ дивизии отходить. Вообще-то, это походило на откровенное бегство. Пока измождённые, но готовые продолжать драться солдаты полковника Третьякова обихаживали раненых, собирали убитых и приводили в порядок окопы, за их спинами, на ровном месте случилась форменная паника.

И тут уж всё повторилось как в моей истории, один в один. Брошенный и практически неповреждённый город Дальний, порт со всей инфраструктурой, забитыми складами и четырьмя сотнями железнодорожных вагонов, парой пароходов и несколькими десятками буксиров и катеров. Всё как по учебнику истории.

Генерал Фок бежал так, что остановить его смогли только в восьми километрах от Порт-Артура. Справедливости ради он выполнял приказ Стесселя – отходить к крепости не задерживаясь на промежуточных позициях. Но ведь и свою голову на плечах нужно иметь. Тем паче в условиях отсутствия давления со стороны противника.

Кондратенко стоило больших трудов убедить Анатоля, мать его, Стесселя, отдать приказ занять позиции по Зелёным горам. Частям четвёртой дивизии