Танкист-4 - Константин Георгиевич Калбанов Страница 24

— Ты чего, Танюша?

— Ничего. Просто рада. С возвращением, — с трудом, выдавила она.

— И я рад тебя видеть, — прижав её к себе и легонько похлопывая по спине, произнёс он.

Так они и просидели какое-то время, пока не успокоились. Вот странное дело, из-за радостной реакции подруг у него в горле встал ком, и подступили непрошенные слёзы. А вот от встречи с Таней, стало как-то тепло, уютно и сладостно. Хотя сердце конечно стучало так, что казалось вырвется из груди.

— Ты рано, — наконец поднимаясь, поправляя причёску и оправляя платье, произнесла Таня.

— Спасибо попутному ветру.

— Ясно. Голоден?

— Да.

— Сейчас буду тебя кормить.

— Я не о еде.

Он притянул её к себе, посмотрел в глаза, и вновь впился в её губы. Только на этот раз не тёплым поцелуем радостной встречи, а страстным, жадным и требовательным. Его настроение тут же передалось ей, и они начали спешно избавляться от одежды, постепенно смещаясь в сторону спальни…

— У тебя ещё один крест, — пристроив головку на его плече, заметила она.

— Так получилось.

— Опять как в Уцяне?

— Неа, — поспешно ответил он.

— Врёшь, — извернувшись, и посмотрев ему в глаза, коротко резюмировала она.

— Правда. С Уцяном даже сравнивать не стоит. Там мы упирались насмерть, а тут всего-то покатались по полю, подбили пару тройку танков, да постреляли малость. Просто так уж вышло, что удачно накрыли командование. Оставшись без руководства, колонна противника замедлила наступление, а пока они телились, сандинисты успели откатиться, заняли позиции и организовали янки горячую встречу.

— Вот так всё легко и непринуждённо?

— Да.

— За безделицу кресты не дают.

— Не дают. Только какая разница, кровью мы исходили в окопах, или просто отходили весело повизгивая, коль скоро задачу выполнили, и благодаря этому Манагуа устоял.

— Л-ладно. Поверю, — посмотрев ему в глаза долгим взглядом, произнесла она.

После чего решительно поднялась, и начала одеваться.

— Ты куда?

— Должна же я покормить своего мужчину.

В ответ на её слова, желудок Виктора громко проурчал, а он сделал виноватую мину, мол, я ни при чём, и сыт одной лишь твоей любовью, а у этого проглота вообще своя голова, и он руководствуется животными инстинктами. Как это можно передать одним лишь взглядом и выражением лица? Ещё как можно, если между двумя имеется нечто большее, чем просто близость.

Пока Таня разогревала обед, Виктор полез в чемодан практически полностью забитый подарками. Большинство поедет в Троицк, но есть ещё и Аршиновы, которых вечером непременно нужно будет навестить. И Роман скорее всего будет дома. У них на четвёртом курсе свободный выход в город, и с отъездом Глеба Даниловича он старался ужинать с матерью. Опять же от Аршинова старшего привёз не только горячий привет.

— Это кому? — послышался за спиной вопрос Тани.

И как только сумела подойти незаметно. Он вроде не увалень какой, и охотник, и вообще, но вот эта кошка сумела застать врасплох.

— Это тебе, — подхватив один из свёртков, вручил он ей.

— И что там?

— Разверни.

Внутри оказалась шёлковая манильская шаль в светлых тонах. Ну, а что он ещё мог ей привезти из Никарагуа, как не популярный элемент костюма латиноамериканок. И судя по загоревшимся глазкам, и тому, как она тут же направилась к зеркалу, с подарком он угадал.

— Спасибо, — игриво поцеловав его в губы, поблагодарила она. — А ты случайно про девчат из «тройки» не забыл.

— Нет, конечно. Уже вручил в лучшем виде, — довольный собой, ответил он.

— В смысле уже вручил? — покосилась она.

— Ну-у, я с аэродрома заскочил к ним, чтобы сразу закрыть этот вопрос, и… Таня, ты чего? — приметив, как на её лицо набежала тень, удивился он.

— Ничего, — поспешно ответила она, резко отвернулась, и направилась в строну кухни.

— Таня. Танюша, ну… Я не понимаю, ты ревнуешь, что ли? — идя вслед за ней, спросил он.

— Я? Да ничуть не бывало, — опять поспешно, и как-то нервно пожав плечами, ответила она.

— Н-да. Говорили мне девчата, чтобы я тебе не проговорился, что был у них. Ещё и прогнали, как узнали, что я ещё не был дома, — вздохнул он.

— А дураком часом не назвали? — посмотрев на него через плечо, поинтересовалась она.

— Кхм. Было дело. Но тебя ведь дома могло и не оказаться. Ты же ждала меня только к вечеру.

— Да чего ты всполошился? Я же тебе сцену не закатываю.

— Угу. Не закатываешь. Танюша, ну извини. Я как-то не подумал. Ну ты же знаешь, что ты для меня дороже всех на свете, — обнимая её со спины, в самое ушко прошептал он.

В ответ она извернулась в его объятьях, посмотрела в глаза, и улыбнулась.

— Знаю. А ещё знаю, что ты у меня всегда был недогадливым и неотёсанным чурбаном, — грустно улыбнулась она.

— Да. Это я. Я такой, — поспешно закивал он болванчиком.

— Но мне было обидно.

— Я исправлюсь. Честно, честно.

Он крепче прижал её к себе, и склонился к ней с поцелуем. Поначалу её обычно мягкие губы были неподатливы, но потом размякли и она ответила на поцелуй. А тот в свою очередь становился всё более требовательным, напористым и жарким. В какой-то момент Тане пришлось собрать в кулак всю свою волю, и разорвав контакт, прильнуть к его плечу.

— Не дразни, — едва слышно произнесла она. — Садись, буду тебя кормить.

— Кхм. Я-а…

— Не хочешь есть?

— Нет, — под урчание живота, произнёс он.

— Оно и видно. Садись, герой любовник. У нас ещё уйма времени впереди.

После обеда пошли прогуляться по городу, благо полуденный зной уже пошёл на убыль, хотя до настоящей прохлады ещё и далеко. Поймав такси, сразу направились в Адмиральский сквер. С одной стороны, это излюбленное место горожан для променада, с другой рядом находилась уютная кофейня, где можно полакомиться великолепным мороженным.

— Витя, а это не Ярика фильм? — указав на афишу, спросила Таня.

Они как раз вышли из такси, проходили мимо кинотеатра. В кассы тянулась длинная очередь, что случается либо в выходные и праздничные дни, либо во время премьеры. Сейчас середина недели, на