Гений автопрома - Анатолий Евгеньевич Матвиенко Страница 20

А про платье — отдельная история. Моя половинка, узнавшая про необходимость частых длительных командировок и, соответственно, предположившая неизбежное роение вокруг меня провинциальных хищниц, не брезгующих женатиками, решила: раз не могу запретить, придётся возглавить и взять под контроль. Предложила в качестве модели для обновлённой ГАЗ-24 использовать Катьку, недавно пережившую развод и слегка ожесточённую на мужиков вообще. Та переселилась в Москву и уже работала в моём конструкторском бюро постоянно, где-то снимала квартиру или комнату. Журавлёву я привлёк к перелицовке «волги». Пусть с технической частью как-то справляются местные умельцы, их и от этого отстранить — так проще всех выгнать. Но внести мизерные изменения в отделку морды и салона, чтоб внешность заиграла, нужен катькин безупречный вкус. Она же и позировала для постеров: в одолженном у Валентины маленьком чёрном платье, открывавшем ногу до середины бедра. Как раз чуть обросла, из её волос парикмахер умудрился сварганить приемлемую причёску, не пришлось напяливать парик. Платье так понравилось Катьке, что сделала попытку его замылить, но бдительная Валя не позволила.

— Босс, с тобой не о деле разговаривать — только время терять. Пошли, что ли покурим? Или я покурю, ты просто подышишь несвежим воздухом.

Думаю, её фамильярное ко мне отношение позволило подозревать, что с подчинённой у меня хотя бы иногда случались эпизоды неделовой близости. О впечатлении, произведённом на женщину, заподозренную в работе завучем, расспрашивать не стал и поплёлся за Катькой в дальний от купе проводников конец вагона, мимо запертой пока ещё туалетной кабинки, вакуумные нужники не скоро придут на наши железные дороги. Здорово пахло жжёным углем, будто состав тянул паровоз. В действительности аромат давали котлы по кипячению воды, проводницы начинали свой нехитрый бизнес по торговле очень разбавленным чаем.

Моя седая попутчица оттянула створку окна вниз, впустив в вагон ветер, взамен выпуская наружу сигаретный дым, вроде как из гуманизма. Я, вселившись в себя молодого, поначалу не имел доступа к нормальному куреву, а «Казбеком», «Беломором» и «Примой» брезговал, потому бросил и позже не втянулся, очень изредка стреляя сигаретку у кого-то на КП после особенно нервного допа на ралли.

— На чём остановились… Да, поскольку меня фоткали на фоне самой обычной ГАЗ-24, не удивлюсь, если их выпуск продолжится, по крайней мере — часть, в неизменном виде. Писк моды 1960-х годов. Угадала?

— Да. Для таксопарков и иных госорганизаций, где критически важен расход топлива. Это будет версия с подольским мотором 2.0TD и коробкой, похожие идут на ЕрАЗ.

— И с неизбежной для дизеля трясучкой… Так себе транспорт.

— Кое-чему научились. Ничего страшного. Далее, у нас будут бензиновые моторы — старый волговский 4-цилиндровый, доработанный в Минске. Ожидаю, что с него снимут 120–125 лошадей, при переводе на 76-й бензин — не менее сотни.

— Я бы так не поступала! — Катька одним мановением руки, держащей сигарету между пальцами с накрашенными ногтями, убила мечту многих тысяч автолюбителей, мечтавших о недорогой «волге» под недорогой бензин. — Экономия достигается на дизеле. «Вах какая ласточка» нуждается в моторе помощнее. V6 не хочешь поставить?

— Только на очень ограниченную серию. Для тех, кому не хватит «русланов». Подольск и так нагружен, а ЗМЗ подобный мотор освоит… не раньше следующего столетия. Тысяча или две в год — предел мечтаний.

Катька выбросила бычок за окно.

— Эксклюзив — значит эксклюзив. Проще всего выделить особой раскраской. Выпускать эти «волги» какого-то очень особенного цвета.

— Металлик?

— Скажут — дорого. Нет, Сергей Борисович. Верх, например, золотистый или кофейный, ниже ручек дверей — тёмно-бежевый. Или мокко.

— Технологи взвоют. Кузов в сборе входит в покрасочную камеру, там его обливают на горячую.

— Тысяча в год — это три кузова в день. Или несколько дней, отведённых им, как пришла партия моторов и трансмиссий, ГАЗ штампует только «люксы». Значит, как только краска высохнет…

— Кузов сразу идёт в сушку.

— Значит, лишь краска перестанет липнуть, поступаете как на любом малосерийном производстве или автосервисе: заклеиваете малярной лентой место стыка и вручную компрессором наносите второй цвет. Заставь посчитать заводских экономистов: удорожание будет лишь незначительное. Единицы рублей. Не сравнить с изменением других частей кузова.

— Других? Я думал ограничиться решёткой радиатора.

— Само собой. Для «люкса» оставим хромированную, чуть изменив форму. На средний уровень и дизеля пусть будет чёрная пластиковая.

— Бамперы?

— Люкс и серединка пусть остаются в хроме. Дизельные оденем в пластик. Клыки долой. Ручки дверей?

— Сменим на утопленные как в 3102. Причём на все серии, делать разные двери — дороже.

Катерина фотографировалась у машины с ручками старого образца — торчащими, чтоб, задев пешехода боком, «волга» произвела у него травматическую ампутацию почки. Спасибо, что с капота убрали оленя, украшавшего ранние М-21 и специально рассчитанного, чтоб рогами поддевать пешехода за пузо, затем кидать на лобовое стекло.

До ночи успели обсудить с ней варианты отделки салона и многие десятки других деталей, обыкновение красить «обкомовские» ГАЗ-24 исключительно в чёрный цвет, и тут я не мог не согласиться: внедрение особой цветовой гаммы люксового варианта сыграет роль… Каков же был шок, когда, явившись утром в КБ завода, мы с Катериной обнаружили, что за более чем две недели с моего отъезда в Горьком почти ничего не сдвинулось с места! Чуть-чуть шевелился Данька Зимин, сделал список номенклатуры изменяемых деталей кузова, подвески, рулевого, в остальном парни ограничились лишь более чем предварительными эскизами и перепиской со мной. Всё это можно было выполнить буквально на следующий день после осмотра переднеприводной «волги», на которой я приехал в Горький прошлый раз!

И ведь отправил им почтой чертежи деталей рулевого и подвески от «руслана», задней балки от «березины»… Хорошо, что не выслал образцы.

Пугин, единственный, кому я высказал фэ-э по поводу крайне медленного развёртывания работ, ударился в историю. Однажды под руководством легендарного Андрея Липгарта они поставили рекорд. С получения задания и выпуска первой пробной партии легковых автомашин, речь идёт о ЗИМах, прошло всего порядка двух лет. Но Липгарт умер, новое поколение не в состоянии работать быстро.

Быстро⁈ По современным меркам капиталистического мира, два года — совсем немало. Тем более речь идёт всего лишь о рестайлинге с использованием готовых узлов от других машин! Для модернизации основного двигателя КБ завода пальцем о палец не ударит, всё сделано без них.

Я