Махараджа - Алексей Викторович Вязовский Страница 2

Немного пространства на широком боевом ходу мы уже завоевали. Сипаи дрогнули, подались назад. Гуркхи лезли им под ноги и вспарывали животы своими кукри. Казаки шашками и саблями крутили мельницы, от их смертельных взмахов кровь разлеталась алыми брызгами, как косой дождь. Пистолеты бухали один за другим. Лязг стали и вопли сражающихся, редкие выстрелы, бессмысленные в такой сутолоке команды, растерзанные тела под ногами…

Я, уже прикрытый и справа, и слева, шагнул к краю боевого хода, посмотрел на внутренности Форта-Уильям, на его каменную утробу. План, полученный от Лакшми, не давал ясного понимания, с чем мы столкнемся, захватив стены — только названия строений: «арсенал», «казармы», «тюрьма», дом Уэлсли. Открывшаяся картина, заставила меня присвистнуть. Внутри прятался как бы еще один узел обороны. Окруженный заполненным водой рвом, он состоял из крепких одноэтажных казарм и складов, напоминающих блокгаузы, и добраться до них можно было только по узким шатким деревянным мостикам. Над этим искусственным островом возвышались лишь четыре здания — арсенал с высокой двускатной крышей, готическая церковь Святого Петра, тюрьма, больше похожая на зернохранилище, и дом генерал-губернатора с высокой башней, с которой сейчас кто-то вел наблюдение.

«Да уж, — подумал я. — Еще одного штурма нам не избежать. Но все сильно облегчит захват артиллерии на стенах».

Переведя взгляд на крепостные бастионы, убедился, что и с этим не все будет обстоять гладко. У ворот Казначейства пушки стояли не на открытой площадке, а в узких изолированных полуоткрытых нишах, разделенных между собой кирпичными стенками. Нечто подобное видел в Кронштадте: «казематированная батарея» — так обозвал экскурсовод этот необычный способ размещения и защиты крепостной артиллерии. Хрен в них быстро развернешь орудия.

Вероятно, чтобы я не позабыл о пушках на открытых остроугольных бастионах, с ближайших к нам грохнули выстрелы. Английские артиллеристы не могли обрушить на нас ни ядра, ни картечь — угол обстрела и широкие зубцы, идущие по верху укреплений, не позволяли вдарить по боевому ходу. Но они смогли повернуть по одному орудию на каждом бастионе так, чтобы стегануть чугунным горохом вдоль стены, на которой стояли наши штурмовые лестницы. Люди посыпались с них, как созревшие плоды на яблоне, если ее потрясти. Лестницы зашатались, затрещали, некоторые переломились после нескольких залпов. Широкая волна атакующих, затопившая стену и рвущаяся наверх, превратилась в жалкий ручеек. Прибывающим непрерывным потоком ротам пришлось столпиться на узком пространстве пандуса и под самыми стенами. На них вот-вот мог обрушиться фланкирующий огонь.

— Как любит говорить наш атаман, — окликнул меня Греков, успевший забраться в боевой ход, — мы с тобой, Петька, — как рыба с водой: рыба на дно — а мы с тобой в говно!

— Хорош ныть, дядька Нил! — задорно рявкнул я. — Ты направо, я налево. Отберем пушки у супостата! Было ваше — станет наше!

— А давай! — тряхнул седым кудрявым чубом полковник, в ухе сверкнула золотая серьга. — А ну, казаче, вспомянем, как турку в Измаиле со стен поскидали!

Донцы, всю жизнь воевавшие, не вылезавшие из походов и редко-редко выпускавшие оружие из рук, с яростными криками кинулись на штурм южного бастиона.

— Махакали! — заорал я, увлекая за собой гуркхов.

Две расходящиеся маленькие, но смертельно опасные волны помчались в противоположные стороны. Нашу атаку поддержал неполный десяток казаков из мой сотни, которые открыли огонь стеклянными пулями. При попадании в зубцы крепостной стены, они разлетались на острые осколки, и столкнувшиеся с незнакомым оружием пушкари и сипаи-пехотинцы растерялись, занервничали, упустили момент, чтобы сбить строй…

После недолгой схватки орудия, мешавшие подъему штурмовых отрядов на западную стену Форта-Уильяма, замолчали. Вскоре пали ворота Казначейства — внутрь цитадели проникли Карпов со своими артиллеристами и единорогами. Добрались почти целые, хотя и попали под обстрел с еще не захваченных северо-восточных лучей цитадели. Потеряли упряжных лошадей у двух пушек, у них же разрывами сорвало с осей лафетов колеса — пришлось менять под огнем на запасные. Справились. Как только проскользнули за ворота, развернули батарею на прямую наводку. Начался обстрел внутренних укреплений, но больше всего наши пушкари пригодились в другом месте.

— Корабли возвращаются! — закричал в тревоге кто-то из людей Грекова.

Маленькая флотилия Ост-Индской компании дождалась, пока прогорел брандер, и решила, что не дело отсиживаться в сторонке. Фрегат и два шлюпа стали подниматься по реке, чтобы поучаствовать в вечеринке.

Полковник Греков не растерялся и отправил посыльного за Акимом Акакиевичем. Примчавшиеся с ним артиллеристы тут же распределились по самым крупным калибрам батарей на западной стороне Форта-Уильям. «Лаймиз» с идущего первым фрегата ожидал крайне неприятный сюрприз в виде 24-фунтовых орудий, которые немедленно открыли огонь. Спасибо, гарнизону и его фейерверкерам, подтащившим ядра и пороховые картузы на батареи, когда пытались справится с нашим брандером.

Не ожидавший такой подлости — а как еще назвать обстрел английского кораблями английскими же ядрами? — капитан фрегата попытался было подняться еще выше по течению, но натолкнулся на наши уцелевшие канонерки. Не сумев отогнать их огнем из погонных орудий, предпочел, обрасопив реи, дрейфовать кормой, огрызаясь бортовым залпом по Форту-Уильяму, как по неродному. Не маневрировать же на траверзе крепостных бастионов, стреляющих пусть и худо, но иногда попадавших! Теряя пушки, куски обшивки, рангоут и скатки из моряцких постелей, выбиваемые 150-миллиметровыми ядрами (я так оценил на глаз их диаметр), фрегат мужественно сражался до конца — пока не сел на мель у поворота реки уже вне досягаемости крепостных орудий.

Идущим за ним двум шлюпам повезло больше. Один вовремя сообразил, что дело пахнет керосином и успел ретироваться. Другой прилично нахватал вместе с фрегатом попаданий, но остался на плаву. Когда с более крупным кораблем приключилась беда, он бросился защищать его от канонерок, вцепившихся в англичан как оголодавшие слепни. Весла давали им неоспоримое преимущество в маневре — добивание противника могло затянуться, но так или иначе фрегату и шлюпу светил кирдык, если последний не кинется наутек!

Тогда я не знал, но злополучная вылазка кораблей поддержки цитадели возымела неожиданное последствие. Сэр Ричард Уэлсли, лично наблюдая с вершины башни в подзорную трубу за трагедией Ост-Индской флотилии, сообразил, что потренировавшись на кораблях, казаки теперь запросто могут выбрать целью и генерал-губернаторский дом с приметной колоннадой. Или арсенал. Или бараки. Целей много, и их участь