Невестам положено плакать - Александра Довгулёва Страница 14

за излучиной реки показалась освещённая светочами пристань. Там у самой кромки воды, залитая лунным светом стояла девушка. Когда лодка убранная цветами боярышника показалась, к звукам лиры присоединился её голос. Сердце затрепетало: кем бы она ни была, слова гэльского языка лились с её уст охотно, заставляя сердце Гленны сжиматься.

Девушка и впрямь была ирландкой. Её рыжие волосы и тонкий стан даже в лунном свете бросались в глаза, но больше прочего её выделяло то, что творили ловкие пальцы и рождали её уста.

Лодки пристали к берегу. В воду вошли слуги, чтобы перенести невесту на землю, Гленна же, спрыгнула на помост сама: звуки знакомой музыки будто предали ей сил. Чего нельзя было сказать об Оноре: её поступь потеряла былую уверенность. Словно напоминание о доме, напротив, силы её подточило. Лорд Хойт вновь взял Онору под руку.

— Чудесный сюрприз приготовил ваш жених, принцесса, — сказал он и кивнул в сторону певицы.

Гленна увидела, что её лицо было расчерчено знаками, как полагалось в дни особо важных обрядов. Девушка с лирой пошла вслед за ними, голос её был так же чист и звонок, когда они поднимались на холм и ни разу не сбился с такта. Одна мелодия сменялась другой, вторая — третьей. Каждая была прекрасна.

На холме огня было столько, сколько Гленна не видела за всю свою жизнь. Костры горели жарко, люди подле них кланялись Оноре, которая шла теперь первой в процессии. Земля была устлана добротным полотном — роскошь, которую мог позволить себе только король.

Пальцы ирландки продолжали ловко перебирать струны лиры, хотя голос её утих. Наконец, Онора и лорд Хойт дошли до большого помоста. Тот высился перед самым крупным из валунов, которых на этом холме было немало. Огромные, они были покрыты знаками, смысла которых Гленна не знала. Одни были древними, высеченными в камне мелкими бороздками. Подобные девушка видела и на берегу Ирландии. Говорили, что их много поколений назад высекли в камнях первые колдуны, а то и боги, творя свои обряды. Другие же были нанесены белой краской, размашистыми движениями. Лабиринты и спирали покрывали тёмные бока, подсвеченные лунным светом и огнём костров.

Онора поднялась на помост. Стихла музыка Лиры. Тибальд принял её руку из руки Хойта. Гленна подумала: как это странно, что так мало ирландцев осталось при дворе короля вплоть до свадьбы. Почему так случилось, а главное: почему именно лорду Хойту, тому, кто то и дело попадал в немилость королю, поручили роль посаженного отца?

Разве не должно было быть иначе?

Гленна отошла к краю помоста. Она посмотрела: нет ли где скамьи, чтобы положить бархатный плащ принцессы хотя бы на время церемонии, но не обнаружив подходящего места, она застыла, перехватив свёрток ткани поудобнее.

Онора вложила свою руку в ладонь Тибальда. Тот принял её с нежностью, затем — откинул кружевной покров. Ткань упала к ногам Оноры. Девушки — плакальщицы, тут же стащили её с помоста и куда-то унесли. Король взял в руки свадебные браслеты из клыка вепря. Надел их на запястья принцессы — сперва на правое, потом — на левое.

Стихли голоса людей, музыка, даже ветер. Гленна видела всё с необъяснимой ясностью: она поняла, что запомнит этот миг на долгие годы. Поняла, хотя ещё не ведала, что произойдёт дальше.

Тибальд взял обруч, выполненный по меркам будущей супруги. Корона новой королевы была проста и, в то же время, создана с большим мастерством. Полированный бок блеснул в лунном свете. Она опустилась на голову принцессы, поверх цветов, вплетённых в косы.

— Да здравствует королева Англии! — провозгласил Тибальд, но никто не подхватил его клич.

Потому что в следующий миг в лунном свете блеснуло острие ножа, выполненного столь же искусно, что и корона юной королевы. Торжество на лице Оноры сменилось растерянностью, когда муж схватил её за волосы.

Лорд Хойт, стоявший неподалёку, дёрнулся вперёд, но страж ударил его топором его поперёк грудины, а затем, когда посаженный отец стал оседать на землю, ударил его ещё.

Кровь брызнула на подол платья Гленны, но она не заметила этого. Тибальд заставил юную королеву запрокинуть высоко голову. Она не успела закричать. Нож оставил под её подбородком противоестественную тёмную полосу, напомнившую ту, что прошлым вечером начертал слепой старик багряной краской.

Раздался женский крик, но это была не Онора, глаза которой застыли широко открытыми. Это была и не Гленна, которая до сих пор не осознала, что произошло.

Она стояла, прижимая голубой бархат к груди и всё думала, как бы госпожа не простудилась.

Порыв ветра засвистел в ушах, началась суматоха.

Тибальд воздел руки к небесам. Он говорил что-то о крови королевы, подаренной богам. Их имён он не называл, но кем бы они ни были — Гленна не хотела иметь с ними дел. Осознание произошедшего накатило на неё вместе со вспышками воспоминаний. Мать, говорившая об её отце; Онора, поведавшая о том, что происхождение Гленны совсем не тайна; Тибальд, твердивший о силе королевской крови, его пристальный взгляд.

Гленна вовсе не думала о том, что её происхождение несёт ей ту же опасность, которую не пережила её госпожа. Она просто сорвалась с места и побежала так быстро, как только могла. Впервые она благодарила богов за то, что те наделили её сильными ногами, а не женственностью облика.

Она бежала не разбирая дороги, лишь мельком заметив тело неподвижной ирландской певицы, рыжие волосы который разметались по траве вокруг безжизненного лица. Кто-то пытался поймать её за руку, но Гленна вырвалась, даже не поняв кто это был.

Девушка летела вниз с проклятого холма, в лес, обдирая руки о сучья, подальше от реки, на берегах которой их встречали слуги с лампадами, похожими на болотные огни.

Глава 5. Река

Это была очень страшная ночь. Гленна бежала в противоположную сторону от замка, не разбирая дороги. Она неслась не оглядываясь, не в силах осознать случившееся и, в то же время, уверенная: её преследуют. Кто именно это был? Воины короля-язычника? Знали ли они о крови королей, что текла не только в жилах несчастной Оноры? Может, её преследовали страшные демоны, которых призвали стать свидетелями страшного обряда, свадьбы обернувшейся казнью?

Девушка не задумывалась об этом. Её мысли метались так же быстро, как передвигались длинные ноги, пробирающиеся через лесной валежник, кусты ежевики и крохотные ручейки, текущие меж них.

Иногда она падала. Цеплялась некрепкой ногой за сокрытый в траве пенёк или оскальзывалась на влажной от весенней росы прошлогодней