Фармацевт 4 - Александр Юрьевич Санфиров Страница 13

Скорее всего, в следующее появление больной на приеме он явится сам проверять этот тест.

Посмеявшись про себя, я продолжил прием. На сегодня подобных пациентов я больше не ожидал. Зато завтра ко мне должен был придти больной с малопрогредиентной формой шизофрении, которого тоже пытался лечить по-своему. Хотя понимал прекрасно, что подобные «успехи» привлекут ко мне особое внимание, но удержаться от экспериментов не смог. Рассчитывал, что улучшение состояния парочки больных сильного ажиотажа не вызовет.

Увы, ожидания не оправдались. Посмотрев на тест, Бремер обвинил меня в том, что я выдаю желаемое за действительность. В ответ я предложил, чтобы вопросами тестов с больной занялась Мария Ривкин.

Но Карл пожелал сам присутствовать на очередном приеме.

После беседы с пациенткой и просмотров результатов теста, он задумчиво посмотрел на меня.

— Я все думал, с чего бы это Новартис так в тебе заинтересован, теперь это становиться понятней. Признавайся, что ты добавлял к лечению больной.

Я улыбнулся.

— Карл, ничего, кроме указанных в карте препаратов фрау Коттин не получала.Наверно ей помогла психодинамическая терапия доктора Ривкин.

Бремер в ответ молчать не стал.

— Алекс, я понимаю ваше немного скептическое отношение к нашим коллегам, признаюсь, меня тоже иногда пугает тот энтузиазм, с которым они пытаются лечить психические заболевания. Но нельзя не признать, что психологи освободили нас от массы рутинной работы со всевозможными комплексами человеческой психики, поддающимися воздействию на уровне второй сигнальной системы.

— Карл, не надо меня агитировать, — прервал я речь собеседника. — Я же просто пошутил. Конечно, мы должны работать в тесном контакте. Но должен заметить, психотический эпизод шубообразной шизофрении психологи купировать не смогут, при всем своем желании.

— Кстати, наш разговор ушел куда-то в сторону, — заметил Бремер. — Поставлю вопрос конкретней,выскажи свое мнение, почему твоя пациентка за несколько дней практически вышла из депрессии.

— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Получала она антидепрессанты в малых дозах. Я даже не успел их увеличить, как состояние фрау Коттин начало улучшаться. И сейчас остаюсь в сомнениях, стоит ли выходить на общетерапевтические дозы, или оставить все, как есть.

Шеф задумался.

— Может, действительно, оставим все, как есть, — неуверенно сообщил он, глядя на меня

— Ну, что же, — констатировал я. — Так и запишем, при осмотре больной профессор Бремер рекомендовал оставить терапию малыми дозами антидепрессантов и направить фрау Коттин на групповую психотерапию.

Когда провожал остающегося в задумчивости шефа, то подумал:

— Хорошо, что мой однофамилец Циммерман болен малопрогредиентной шизофренией и то, что он выздоровел, так сразу не поймешь. Пожалуй, с экспериментами я завяжу.Нечего лишний раз привлекать к себе внимание.

Закончив с приемом, я начал собираться в сторону дома. Неожиданно в кабинет зашла Магда Бернхайм.

Все-таки решилась, — обреченно подумал я. Уже несколько дней, как я заметил ее странный задумчивый взгляд в мою сторону. Знакомы мне такие взгляды были еще с первой жизни. И предвещали обычно неприятности.

Ведь правило не… где живешь, и не живи где… придумано не так просто.

— Алекс, какие у тебя планы на вечер? — немного смущенно поинтересовалась женщина.

Посмотрев на симпатичную, полногрудую даму лет сорока, я вдруг подумал:

— А почему бы и нет. Ведь мне осталось пробыть в стажерах еще полтора месяца, старший ординатор Магда Бернхайм взрослая самостоятельная женщина, так, что никто не посмеет бросить в нее камень.

Вслух же спросил:

— Магда, ты что-то хотела предложить?

Глава 4

— Ну, да, — она резко оживилась после моего вопроса. — Если не против, мы можем посидеть в баре, очень приличное место, я туда изредка захожу.

— Отлично! — слегка фальшивя, воскликнул я. — Давно хотел развеяться, сразу туда отправимся, или тебе нужно зайди домой?

Дама, не раздумывая, сообщила, что свободна, как ветер, и мы уже может идти отдыхать от трудового дня.

Я не очень высок, не дотягиваю до ста восьмидесяти сантиметров, так, что Магда на каблуках оказалась немногим выше меня. После того, как мы вышли из больницы, она ловко подхватила меня под руку и, похоже, не собиралась отпускать до самого заведения.

Бар, в который мы зашли, располагался в полуподвале и неплохо был стилизован под старину. Посетителей оказалось немного, за столиками несколько пожилых швейцарцев размеренно потягивали пиво. Пара девушек сидела у стойки, и развлекали бармена.

Магда потянула меня в дальний угол, как будто боялась, что на нас обратят внимание.

По-моему, до нашей пары никому не было дела. Узнав, что будет пить женщина, я отправился к бармену и заказал напитки. А заодно и ужин.

Мы пили коктейли, обсуждали больных, затем перешли на личные темы. Когда принесли еду, Магда удивленно посмотрела на меня.

— Не надо было заказывать? — спросил я, пытаясь понять ее взгляд.

— Все, все, я поняла, — сообщила она. — Ты же уроженец России.

Я улыбнулся. Все встало на свое место. Похоже, предыдущие кавалеры фрау Бернхайм, пришедшие с ней в этот бар, или другой, не утруждали себя лишними тратами. Они, в отличие от меня были настоящими европейцами. Я же за годы жизни в Германии так и не научился по настоящему экономить.

После бара, Магда вновь взяла меня под руку и потянула за собой, как телка.

До ее дома шли молча, каждый думал о своем.

Ночевать у женщины я не остался, да она и не уговаривала. Уходил оттуда с неприятным чувством, будто бы изменил жене. Странно. Вроде бы мы с Лидой уже несколько лет, как в разводе, но я то еще не успел полностью это осознать. Возможно, из-за этого яркого секса у нас с Магдой не случилось.

На следующий день Бернхайм разговаривала со мной, как ни в чем не бывало.

— Конечно, у нас же ничего не было, - насмешливо думал я, не позволяя себе никаких вольностей в разговоре, — Просто посидели в баре и все дела.

Однако наша встреча не осталась незамеченной. В этот же день я нечаянно услышал разговор двух медсестер. Они довольно громко обсуждали старшего ординатора, переживая, что старая грымза нашла себе нового, молодого любовника.

В их беседе меня больше всего заинтересовала моя характеристика. Тридцатилетние медсестры назвали меня молодым любовником. Это притом,