За речкой - Артём Март Страница 13

Я не ответил майору.

Мы с Зией неотрывно смотрели друг на друга. Внезапно пакистанец повернулся к нам, перехватил автомат.

Наливкин со Смыкаловым напряглись. Повскидывали автоматы. Взяли Зию на мушку.

— Давай, не балуй, Борода, — сказал Наливкин. — Опусти автомат на землю.

Он не опустил.

Внезапно взгляд его странно забегал. Зия будто бы заглянул в пустоту. Он больше не смотрел на меня.

— Зачем ты стрелял? — повторил он.

— Опусти автомат на землю, — тоже предложил я Зие.

— Кто был этот душман? — выступил вдруг вперед Смыкалов. — Твой подельник?

— Родственник, — ответил Зия.

— Он называл тебя предателем, Зия. Я слышал, о чем вы говорили перед его смертью, — вклинился Наливкин.

— Это было не ваше дело, — возразил Зия, обведя нас троих взглядом.

— Это ты влез не в свои дела, Зия, — сказал я. — Тебе запретили идти с нами. Нужно было послушаться. Я считаю до трех. Опусти автомат.

— А иначе что? — спросил Зия холодно.

— А иначе огонь на поражение, — невозмутимо сказал я.

— Я… — Зия хотел было что-то сказать, но не закончил.

Внезапная быстрая, трещащая очередь раздалась непойми откуда.

— Ложись! — крикнул я.

Мы все как один залегли прямо там, где стояли. Пули хлопали в стену дома над нами. Выбивали из нее штукатурку и едва заметные в темноте облачка пыли. Беспорядочно ложились в землю вокруг нас.

Зия воспользовался моментом — он просто дал деру, а потом скрылся в темноте, между домами.

— Справа! Справа! — сориентировался я, а потом резко и тихо перевернулся набок, направил ствол автомата туда, откуда, по моему мнению, велся огонь.

Душманы спрятались в разграбленном доме. Оттуда велся плотный огонь, по большей части из пистолета-пулемета. ППШ, насколько понял я по звуку. К нему примешивались редкие, хрипловатые винтовочные выстрелы.

Я дал очередь в дом, и стрелок на мгновение затих. Это дало нам время переползти в укрытие — неширокий арык, что протянулся вдоль дорожки, бегущей к центральной дороге.

— Сука… — стонал при этом Смыкалов, — ранен я… Ранили…

— Куда? — спросил я, не поднимая головы и пережидая вражеский огонь.

— Не пойму… Вроде в ногу… Сука…

— Падлы… Окопались… — Наливкин задрал руки с автоматом и открыл огонь вслепую.

— Товарищ младший лейтенант! Гранатомет! — крикнул я Смыкалову.

— Чего⁈ — отозвался тот, а потом скривился от боли.

— Гранатомет! Подствольник!

— Гром, гром, — заговорил в рацию Наливкин, — как слышно? Нас прижали огнем в центре кишлака. Пакистанец сбежал. Повторяю: прижаты огнем в центре кишлака. Пакистанец сбежал. Нужно подкрепление. Где вы там, братцы⁈ Как слышно? Прием!

Смыкалов, казалось, не слышал меня. Он только прижал голову к земле, сунул автомат себе под грудь, а свободной рукой пытался нащупать рану в поджатой левой ноге.

— Дай сюда автомат! — крикнул я ему. — Слышишь⁈

Смыкалов что-то бормотал себе под нос.

— Автомат!

Внезапно младший лейтенант встрепенулся. Уставился на меня дурными глазами.

— Автомат, товарищ лейтенант, — позвал я.

Смыкалов думал недолго. Он просто взял да и швырнул свой АК, снабженный подствольным гранатометом ГП-25 «Костер».

Я быстро схватил упавший ко мне автомат. Опасно высунулся. Упер автомат в плечо покрепче. Потом нажал на спуск.

Хлопнуло. Громкий, глухой, но глубокий звук выстрела ударил по ушам. Гранаты в темноте я не видел. Спустя несколько секунд в доме, где засели душманы, бахнуло так, что подпрыгнула крыша.

Огонь из точки тут же прекратился. Я услышал, как внутри кто-то закричал. Кто-то застонал.

— Пошли-пошли! — крикнул Наливкин. — Готовь гранаты!

Мы с Наливкиным разом, пригнувшись, выскочили из арыка. При этом я бросил автомат Смыкалова. Пошел в бой со своим.

Не прошло и полминуты, как мы подскочили прямо к дому, откуда по нам вели огонь. Пару гранат РГД-5 и одна Ф-1 тут же полетели в окна к душманам.

Поочередно раздались три взрыва. Да такие, что стены домишки задрожали. Крыша в одном месте не выдержала и провалилась. Только тогда внутри все затихло.

— Сукины дети, — выдохнул Наливкин, сидя у стены. — Окопались…

Потом он заметил, что я смотрю туда, куда ушел Зия.

— Я всегда знал, что этот гад хитрый сукин сын, — снова заговорил Наливкин. — Здоровый на первый взгляд. Прям-таки салдафон. А хитрый.

— Он думал поправить за счет нас свои дела, — сказал я.

Странно было, что каскадовцы оставили его одного, хотя Наливкин строго приказал им приглядывать за пакистанцем. Видать, отвлеклись в пылу боя. Или же старый пес их перехитрил.

Наливкин прижал руку к гарнитуре, прислушался.

— Слушаю вас, Гром. Нет. Сами управились, Фима. Смыкалова задело. Вы где? Понял. Слушай боевую задачу: нужно помочь с эвакуацией раненого. Плюс у нас пакистанец сбежал. Нужно найти его и вернуть. Как слышно? Прием.

— Я думаю, — проговорил я тихо, — что он найдет нас раньше. Или, как минимум, меня…

К утру похолодало.

Солнце еще не появилось из-за горизонта, но небо уже мало-помалу светлело. Неприятная утренняя зябкость щекотала шею и лицо.

Зию мы так и не нашли.

Гад испарился непойми куда.

Мы трижды прочесали кишлак сверху донизу. Поиски так и не дали результатов.

Бой закончился, и остатки душманов уже давно сбежали из поселения.

Местные, прятавшиеся в домах, пока они тут хозяйничали, стали мало-помалу выглядывать наружу. Провожать нас, собиравшихся уходить, взглядами. Кто-то из местных даже подходил к нам. Благодарил. Другие смотрели с удивлением и интересом, но приближаться стеснялись.

Ранение Смыкалова, к слову, оказалось не тяжелым. Скорее всего, он схлопотал отрикошетившую пулю. Потому ему быстро остановили кровотечение, и младший лейтенант даже мог передвигаться на своих двоих.

— Зия уже не наша забота, — сказал Наливкин, когда мы двигались по кишлаку. — Он наверняка нарушил свой договор, когда не подчинился и самовольно повел Карима в Кундак.

Я глянул на мальчишку.

Карим устало шел рядом с Ефимом Масловым. Старший лейтенант что-то тихо говорил мальчику. Тот кивал. Кажется, этой ночью он кое-что понял. По его растерянному лицу я видел — война это не то событие, в котором он хотел бы участвовать. Да только мальчик сам не знал этого, пока не оказался вблизи боевых действий.

Группа шла к выходу из кишлака в полном составе. Мы держали оружие наготове, были внимательны, но не проявляли