Пушинка в урагане (Контуры нового мира). Часть 2 - Сергей Юрьевич Ежов Страница 13

Избавившись от засилья англичан, вы сами выберете достойнейших из эриннах в парламент и выберете себе благородного и мудрого правителя. Я не знаю, выберете ли вы себе монарха или установите республику, но любой ваш выбор будет встречен в России самым искренним одобрением.

Нами взяты под контроль арсеналы в Дублине, Белфасте и ещё в двух десятках других городов. Английские воинские и морские части принуждены к покорности, разоружены, солдаты, матросы и офицеры отправлены в Англию. Таким образом, для вас собрано более ста тысяч ружей, из которых много вполне современных, картечницы и артиллерийские орудия различных калибров, в том числе и тяжёлых. Кроме этого, мы захватили и передадим вам пять корветов, крейсер и броненосец. Оружие есть. Есть боеприпасы. Дело за смелыми мужчинами, готовыми встать на защиту своей Родины Эйре. Отправляйте верных людей в города и сёла, организуйте военные отряды. Ищите унтеров, офицеров, генералов и адмиралов, формируйте регулярную армию. Россия даст вам самолёты и обучит ваших молодых людей искусству воздушного боя. Создавайте полицию и наводите порядок на улицах своих городов и сёл, создавайте справедливые законы, по которым вы будете жить. Это ваша и только ваша страна.

Но помните: времени у вас немного! Британцы ещё сильны и умеют делать выводы из своих поражений, а значит, вы должны быть готовыми к войне. У вас, к тому времени, должны быть собственные оружейные и авиастроительные заводы, и в этом Россия готова помочь Эйре. Вы должны сами строить и ремонтировать корабли, а главное — вы должны сплотиться и не терять время и силы в междоусобной борьбе. Не время меряться титулами и амбициями, это смертельно опасно, более того: подобная междоусобица многократно подрывала силы сынов Эйре и приводила к жестоким поражениям. Я так скажу: пока вы едины, вы непобедимы! Повторяйте эти слова постоянно: пока мы едины, мы непобедимы!

Я сошел с помоста, а толпа начала скандировать:

— Пока мы едины, мы непобедимы! Пока мы едины, мы непобедимы!

Горящие глаза, просветлённые лица… Ирландцы, пусть у вас всё получится!

Оркестр и хор грянули «Ev Chistr’ta Laou»[6]. Это мой маленький подарок Ирландии-Эйре, пусть великая песня прозвучит раньше, она того достойна.

* * *

Война с Британией закончилась вполне ожидаемым результатом: в Лондоне произошел дворцовый переворот, в результате которого был убит король Эдуард Восьмой, а вместе с ним вырезана вся его семья, включая жену, сына и трёх дочерей. Шотландия тут же заявила о своей независимости и признала независимость Ирландии. В стране началась гражданская война, так что англичанам не осталось ничего кроме капитуляции.

В один из ярких солнечных дней ко мне на «Ирину», стоящую на якоре в устье Темзы, явились полномочные представители нового правительства Великобритании Вильям Гладстон, Роберт Солсбери и Арчибальд Примроуз. Ими был подписан мирный договор, по которому Россия получала от Великобритании Британскую Гвиану, Тринидад и Тобаго в Южной Америке, Гамбию, Южную Африку и Кению в Африке, острова в Атлантическом океане, Шри-Ланка и Мальта, Сингапур и Гонконг. Кроме этого, Великобритания аннулировала все долги России и выплачивала порядка семисот пятидесяти метрических тонн золота в слитках, монетах или других драгоценных металлах. Пункт о контрибуции являлся секретным, не подлежащим огласке. Союзникам России — Испании, Турции, Дании и Бельгии возвращались отнятые территории и колонии. Отдельно оговаривалась территориальная неприкосновенность Ирландии, которую Россия признавала своим вассалом.

Документы были подписаны в течение трёх дней, золото доставлено и погружено в трюмы «Ирины», остался последний штрих этой войны: к борту броненосца «Император Александр Второй» были доставлены сто восемнадцать человек, казни которых мы требовали. Это организаторы убийства Александра Второго и прямые потомки организаторов предыдущих цареубийств. В присутствии двухсот депутатов обоих палат британского парламента преступники, повинные в цареубийстве, все девять человек, были повешены, их тела засунуты в стволы пушек главного калибра броненосца и выстреляны в сторону английского берега. Артиллеристы говорили, что тела должны упасть в болото, и это славно. Символично. Потомков цареубийц просто повесили, больше они нам неинтересны, пусть этими мертвецами занимаются родственники.

Пока длилась ужасная канонада, присутствующие англичане стояли на коленях, а после экзекуции я, с крыла мостика броненосца, обратился к коленопреклоненным депутатам на берегу:

— Джентльмены! Канцлер Германии Отто фон Бисмарк как-то сказал, что русские долго запрягают, но зато быстро ездят. Это правда. Мы долго терпели обиды со стороны ваших безумных и кровавых королей, и вот я прибыл к вашим берегам, чтобы предъявить к оплате накопившийся счёт. Можете встать и идти по домам, а я очень надеюсь, что вы или ваши потомки не заставят Россию повторять эту грустную процедуру.

* * *

— Пётр Николаевич, если позволите, я выскажусь откровенно. — задумчиво говорит адмирал Казнаков, крутя в руках бокал с коньяком — Война с Великобританией представлялась мне решительно безнадёжной и в поход я шёл с осознанием скорой гибели. Признаюсь: я написал завещание и назначил душеприказчиков, вот насколько я был уверен в гибели. Большинство офицеров и матросов тоже шли умирать. Шли и не роптали только потому, что в бой нас вели Вы. Раз Вы идёте в бой, значит, эта война имеет смысл, даже если этот смысл непонятен нам. Готовились побеждать и радовались бою только Ваши безумные морские ястребы — пилоты. Вышло, по-Вашему. Да, мы победили, и не потеряли ни одного корабля, но! Но, Пётр Николаевич, хоть убейте, я не понимаю, почему, каким образом, мы победили? По всем канонам, по всем расчетам сил и средств мы должны были проиграть войну, или, как минимум, потерять Балтийский флот и увязнуть в сухопутной войне, подобной Крымской. Объяснитесь, прошу Вас!

Мы расположились в салоне «Ирины»: четыре адмирала, два капраза, два полковника, я и мой верный Андрей. Вернее, личный императорский секретарь Андрей Ефимович Игнатов. Вопрос задан, все с интересом смотрят на меня. Я отхлебываю микроскопический глоток