Деньги не пахнут - Константин Владимирович Ежов Страница 12

Так кто я? Дворянин или всё же духовенство? Честно — не знаю. В любом случае мне скоро придётся перевестись. И мой титул будет зависеть от того, куда меня определят. Одно ясно точно: пока не благородный.

Парень нахмурился, с оттенком сожаления:

— Непросто. Думаю, у вашего отдела сейчас небольшой поток.

— Верно. Особенно теперь, когда разговоры об ужесточении.

Его глаза выражали жалость, но губы изогнулись в довольной ухмылке. Настоящий дворянин так бы поступил? Вряд ли.

— Ну что ж…

Я оборвал разговор и пошёл дальше. Цель за целью, одно и то же — взгляд, имя, вопрос, проверка. И вот наконец я наткнулся на того, кто искренне удивился моей двусмысленной позиции:

— Невезение. Но разве в таком случае тебя не перевели бы в другой отдел?

Вот они — настоящие аристократы. Те, кто может позволить себе сочувствие. Не потому, что у них доброе сердце. Просто у них такое преимущество, что они могут щедро раздавать милость неудачникам вроде меня.

Я продолжал фильтровать информацию, и тут — хлоп! Чья-то ладонь легла мне на плечо. Без приглашения.

Сразу узнал этого типа. В прошлой жизни мы уже пересекались. Какой у него характер? Он — нищий граф. Лжеаристократ, которому спокойно только тогда, когда есть на ком потоптаться.

— Ну надо же! Ранее ты блестяще сдал тест! Я — Кент Харвест. А ты? Он протянул руку, изображая дружелюбие, но глаза — острые, цепкие. Как и ожидалось: он нападает первым.

С этим парнем нужно быть осторожным. Имя для него — оружие. Как бы наивно это ни звучало, его главное умение — лепить клички. На старте, когда новичков много, прозвища приживаются быстрее имён. Он играет на этом, развешивая ярлыки, чтобы испортить репутацию конкурентов. Помню это хорошо: уже был его жертвой в прошлой жизни.

Меня зовут Сергей Платонов.

Блондин даже не пытался выговорить моё имя правильно. Видел хорошо, как его язык делает неловкие кульбиты, а потом он, довольно ухмыльнувшись, выпалил:

— Шэм! Сиамский, если по-русски

Но, видимо, ему этого показалось мало. Он добавил:

— Кот.

И всё. Прозвище приклеилось намертво, как жвачка к подошве. Виной тому быо мой взгляд — кошачий так сказать, словно у "кота в сапогах" из Шрека.

"Сиамский кот" быстро сократился до "Китти".

Звучит по-детски, правда? Миленько так. Вот только на Уолл-стрит с детскими прозвищами далеко не уедешь. Кто доверит серьёзный проект человеку по имени Китти? Ну вот и я о том же.

Но Уолл-стрит — это террариум, полный ядовитых змей и мелких гадюк. Тут все играют в свои детсадовские игры. И был далеко не единственным, кто стал жертвой таких "шуток".

В моей прошлой жизни коллеги щеголяли кличками похлеще: Вдова, Сладкая Щёчка, Пузыри, Канитель, Чика… и даже Грязный Санчес. Красота, да?

Но знаешь, в чём он ошибся? Меня не дразнили, потому что я хороший парень. Нет. В прошлый раз просто не ожидал, что тридцатилетний мужик может действовать так по-детски. А зря.

Теперь-то уже гораздо умнее.

— Зовите меня Шон, — говорю совершенно спокойно.

— Шон? Это типа английское имя? А настоящее какое? — тянет он, явно не унимаясь.

— Сложно произнести.

— Сложно? А не обидно родительское имя на ветер пускать?

Ах, родители…. Вот это ты зря зацепил.

Я опустил взгляд, прикрыл глаза и изобразил всю скорбь мира на своём лице:

— Мои родители… умерли.

Тишина. Даже музыка будто стихла на пару секунд.

— Понятно… Шон, — выдавил он, и на мгновение его самодовольная ухмылка исчезла.

Молодец, парень. Продолжил бы — получил бы кличку «Бессмысленный придурок».

Но он, похоже, решил сменить тактику:

— Я слышал, ты учился на медицине? Ты что, доктор?

— Ага, — отвечаю без лишних эмоций.

— Да ну! Это неожиданно! — он даже повысил голос так, чтобы слышали все вокруг. — Доктор на Уолл-стрит, народ!

И вот тут начинается проблема. На первый взгляд звучит вроде круто, но на самом деле — ловушка. Люди мысленно рисуют образ скучного, чопорного, упрямого типа, который по вечерам читает анатомические атласы.

— Так зачем доктору понадобилась Уолл-стрит? Здесь не больница, — ухмыляется он, обнажая зубы так, будто я уже у него на крючке.

Нет, приятель, не на того наткнулся, не из тех, кто проглатывает наживку. Если сейчас промолчу, потом будет хуже. Рядом со мной женщина в красном платье, с идеальной укладкой, неспешно потягивает коктейль. Я наклоняюсь, мягко касаясь её руки:

— Одолжу лимончик, — говорю так, будто это абсолютно естественно.

Беру с её бокала декоративный ломтик и аккуратно кладу на край своего стакана. Потом поднимаю его на уровень глаз блондина:

— Я мечтал стать пластическим хирургом, — произношу с лёгкой ленцой в голосе. — Люблю делать уродливое красивым. И платят за это хорошо.

Вжух! Ситуация перевернулась. Теперь я не скучный "доктор", а жадный до денег эстет. На Уолл-стрит это звучит как музыка.

— О! Хирург! — восклицает он, и в голосе слышится уже совсем другое: уважение, вперемешку с осторожностью.

"Ха-ха-ха! Ты просто создан для Уолл-стрит!"

— Это потому, что хирург? — криво усмехнулся.

— Я заметил, у вас руки быстрые, как молнии.

— Ну…, так-то уверен в своей скорости, — ухмыльнулся в ответ. — Всё-таки москвич, как-никак.

Некоторые уже начали называть меня "хирургом". Честно говоря, мне это даже нравилось. Прозвище с характером, звучит! Но….

"А приживётся ли?"

Сомневаюсь. Хорошие клички в таких местах не задерживаются. Никто не станет украшать противника красивым прозвищем. В любом случае, должен был ответить в том же духе.

— Рад знакомству, Кен Долл.

— Это Кент.

— Ой, ослышался, — сказал нарочито виноватым тоном.

Его лицо заметно потемнело, когда он понял, что это не случайность. Зато у остальных загорелись глаза.

— Пфф! Кен Долл! Да это в точку!

— Ха-ха-ха! Ему прямо идёт!

Если что, то Кен Долл — парень Барби. И так называют белых парней без изюминки. Слово вроде безобидное, но с явным намёком на то, что чего-то важного у него не хватает.

"Закрепится ли это?"

Посмотрим. Если он адекватный, завтра все забудут. Но если начнёт раздражать — так и останется куклой Кеном до конца дней.

"Зато сам не стал Китти!"

Да, детсадовщина. Но победа есть победа. А пока сделал глоток виски, празднуя маленькую, но важную победу. И вдруг почувствовал резкую боль в затылке. Обернулся — женщина быстро отвела взгляд.

— Лилиана?

Ну конечно. Им, беднягам из HR, приходится таскаться на все приветственные вечеринки. Подойду позже. Иногда такие, как я, попадают в отделы только потому, что кадровики решили, что так проще.

* * *

"Надо было