Мозгоимение: Фальшивая история Великой войны - Марк Семёнович Солонин Страница 24

степях юга Украины местность, казалось бы, гораздо более благоприятная для наступающих войск — там нет ни лесов, ни болот. Зато параллельно границе протекают три судоходные реки — Прут, Днестр, Южный Буг — в их нижнем течении. Наконец, на пути немецких и румынских войск неизбежно возникал могучий Днепр, форсирование которого в его нижнем течении представляет собой операцию, уже вполне сравнимую по сложности и рискованности с высадкой морского десанта. По сути дела, только к востоку от Днепра немецкие моторизованные соединения выходили наконец на местность, позволяющую осуществлять широкий оперативный маневр. Да только от границы до Днепра более 400 км. Препятствия, созданные самой природой, дополнялись и многократно усиливались препятствиями рукотворными. На глубине в 200–300 км от границы (за линией «старой» границы 1939 года) сплошной полосой от Финского залива до Черного моря располагались укрепрайоны «линии Сталина»:

- Кингисеппский;

- Псковский;

- Островский;

- Себежский;

- Полоцкий;

- Минский;

- Слуцкий;

- Мозырский;

- Коростеньский;

- Новоград-Волынский;

- Шепетовский;

- Киевский;

- Изяславский;

- Староконстантиновский;

- Остропольский;

- Летичевский;

- Каменец-Подольский;

- Могилев-Ямпольский;

- Рыбницкий;

- Тираспольский.

Количество ДОТов в составе одного УРа было различным и находилось в диапазоне от 206 до 455, что обеспечивало плотность от двух до трех ДОТов на 1 км фронта. Часть укрепрайонов были построены на берегах полноводных рек (Западная Двина, Южный Буг, Днестр), что создавало дополнительную преграду для наступающего противника. По количеству и составу вооружения, по качеству железобетона, по оснащенности специальным оборудованием любой из этих ДОТов по меньшей мере не уступал самым массовым сооружениям пресловутой «линии Маннергейма».

Вопреки легенде, тиражировавшейся многие десятилетия, ДОТы «линии Сталина» никто перед войной не взрывал и землей не засыпал. Некоторые ДОТы целы и по сей день. Перевезти вооружение с «линии Сталина» на «линию Молотова» было в принципе невозможно: если ДОТы на «старой» границе были на 9/10 пулеметными, то на новой границе примерно половина ДОТов должна была вооружаться новейшими полуавтоматическими артсистемами с великолепной перископической оптикой, и именно их-то и не хватало. Летом 1940 года вдоль новой западной границы Советского Союза началось строительство 15 укрепрайонов «линии Молотова» (Телыпяйский, Шауляйский, Каунасский, Алитусский, Гродненский, Осовецкий, Замбровский, Брестский, Ковельский, Владимир-Волынский, Рава-Русский, Струмиловский, Перемышльский, Верхне-Прутский и Нижне-Прутский). Грандиозная программа предполагала сооружение 5807 ДОТов (на «линии Сталина» их было «всего» 3279).

К 22 июня 1941 г. эта «стройка века» была еще весьма и весьма далека от завершения. Г. К. Жуков в своих печально знаменитых «Воспоминаниях и размышлениях» утверждает:

«К началу войны удалось построить около 2500 железобетонных сооружений».

Но здесь он, возможно, ошибся, причем в прямо противоположную от желаемой сторону: в большинстве современных источников указываются значительно меньшие цифры. Так, в УРах Западной Белоруссии было построено от 332 до 505 ДОТов, на Западной Украине — порядка 375. Несравненно большее число ДОТов находилось еще в стадии строительства.

Например, в Брестском УРе было построено 128 ДОТов и еще 380 должны были быть сданы строителями к 1 августа 1941 г. Таким образом, в те дни и часы, когда в кабинете Сталина шли последние предвоенные совещания, их участники знали, что в среднем на одном километре фронта Брестского укрепрайона уже находятся три врытые в землю бетонные коробки, стены которых выдерживают прямое попадание снаряда тяжелой полевой гаубицы. Одна — полностью построенная, и еще две такие же коробки, частично незавершенные. Но это — в среднем. Фактически же Брестский УР находился в одном из крупнейших в мире болотистых районов. На такой местности ДОТы были выстроены не «цепочкой», а отдельными узлами обороны, перекрывающими немногие дорожные направления. Так, в районе местечка Семятыче, у дороги Седлец — Беловеж стояло 20 ДОТов, которые занимал 17-й пулеметно-артиллерийский батальон.

Сталин обладал феноменальной памятью, но даже самый беспамятный командир Красной Армии не мог к июню 41-го забыть того, как Красная Армия прорывала «линию Маннергейма». Эта тема постоянно возникала в приказах наркома обороны Тимошенко, на совещаниях высшего комсостава. Всем было объяснено, что Красная Армия совершила чудо, равного которому не знает военная история. Хронология «чуда» была следующей: 7–10 дней ушло на то, чтобы преодолеть 30–40 км «предполья» и выйти к главной линии укреплений, затем — две недели бесплодных и кровопролитных попыток прорыва. После этого весь январь и начало февраля 1940 года ушли на серьезную подготовку к штурму; 11 февраля началось наступление, которое в первых числах марта закончилось окончательным прорывом трех полос финского укрепрайона и выходом Красной Армии к Выборгу.

Всякое сравнение хромает. Конечно, в феврале 1940 г. природно-климатические условия для ведения наступательной операции были ужасные. С другой стороны, против 166 ДОТов «линии Маннергейма» в феврале было сосредоточено (не считая 350 тыс. пехоты), 767 пушек и гаубиц калибра 152 мм, 96 гаубиц калибра 203 мм и 28 сверхтяжелых 280-мм мортир, бросающих снаряд весом в 286 кг. Количество танков на Карельском перешейке превысило 3 тысячи. Даже если вычесть из этого числа 492 легкие танкетки Т-37/Т38, получается, что на один пулеметный ДОТ «линии Маннергейма» в среднем наступало более 10 танков. Советская авиация в ходе 19,5 тыс. самолетовылетов сбросила на ДОТы «линии Маннергейма» в общей сложности 10,5 килотонны бомб; артиллерия обрушивала на финские укрепления до 230 тыс. снарядов в день.

Именно эти цифры, эти факты и эти темпы прорыва укрепрайона присутствовали перед глазами коллективного «Сталина». Простейшая логика и арифмометр «Феликс» указывали на то, что немцы со своими хилыми силами не смогут создать и одной пятой той концентрации живой силы и огневой мощи, которая в феврале 40-го была создана на Карельском перешейке, а это значит, что на пути от границы до Днепра их неизбежно ждет многомесячная «кровавая мясорубка». При такой оценке ситуации вопрос о том, на день раньше или на два дня позже поступит в западные округа приказ из четырех слов («приступить к выполнению плана прикрытия»), не мог иметь того судьбоносного значения, который ему придали позднейшие советские историки-пропагандисты. Сталин не ожидал катастрофы, и в рамках той военной науки, которая считает килотонны бомб, километры фронта и миллиметры брони, никаких оснований для ожидания катастрофы не было.

ГЛАВА 7

Главные маневры

Сталин ошибся. Катастрофа, беспримерная по своим масштабам и последствиям военная катастрофа состоялась.

Задача, поставленная перед Вермахтом по плану «Барбаросса»[13], была фактически выполнена уже к середине июля 1941 г. Войска Прибалтийского и Западного военных округов (более 70 дивизий) были разгромлены, отброшены на 350–450 км к востоку от границы, рассеяны по лесам или взяты в плен. Чуть позднее то же самое произошло и с новыми 60 дивизиями, введенными в состав Северо-Западного и Западного фронтов в период с 22 июня до середины июля. Противник занял Литву, Латвию, почти всю