Елена Прудникова - Катынь. Ложь, ставшая историей Страница 81

В заключительной конференции переговоров, 28 сентября, участвовали только страны «большой четвёрки». Представителей государства, судьба которого решалась, не пригласили. Посланник Мастны и сотрудник МИДа Чехословакии Масаржик ждали за дверью, пока им сообщат решение «титанов». Передано оно было в форме ультиматума. Если Прага не примет его, то ей придётся разбираться с немцами в полном одиночестве.

«В окончательной редакции соглашение было подписано уже за полночь. Гитлер получил то, чего добивался. Чехословакия лишалась своих укреплений и наиболее развитых в промышленном отношении районов, её транспортная сеть разрушалась. Страна переставала быть жизнеспособным организмом. В результате передачи пограничных районов Германии северная и южная границы оказались настолько сближенными, что гитлеровским войскам пришлось несколько отодвинуть назад артиллерийские батареи во избежание опасности ударить по своим. Подписав документ, Гитлер и Муссолини покинули зал заседаний, предоставив Чемберлену и Даладье выполнить непривлекательную миссию — ознакомить с ним представителей Чехословакии.

„В 1.30 ночи нас повели в зал конференции, — записал Масаржик в отчёте о поездке в Мюнхен. — …Атмосфера была угнетающая… Г-н Чемберлен дал г-ну Маетны для прочтения текст соглашения…

Пока г-н Маетны говорил с Чемберленом о менее значительных вопросах (Чемберлен при этом непрерывно зевал и не обнаруживал никаких признаков смущения), я спросил гг. Даладье и Леже, ожидают ли от нашего правительства какой-либо декларации или ответа на предложенное нам соглашение. Г-н Даладье, который явно находился в состоянии растерянности, ничего не отвечал; г-н Леже ответил, что четыре государственных мужа не располагают большим количеством времени, и определённо заявил, что никакого ответа они не ждут…

Нам было объяснено довольно грубым образом и притом французом, что это приговор без права апелляции и без возможности внести в него исправления“.

Когда представители Чехословакии молча удалились, в зал снова вошли Гитлер и Муссолини. „Четыре государственных мужа“, прежде чем расстаться, обменялись рукопожатиями. Чемберлен вдруг преобразился, от усталости не осталось и следа»[109].

Итак, Франция не намерена была помогать Чехословакии. СССР вроде бы был готов, но не мог физически, поскольку Польша отказывалась пропустить Красную Армию через свою территорию. В этих условиях что оставалось президенту Бенешу? Только одно: подчиниться…

Советский Союз на конференцию не пригласили. Лишь 29 сентября последовало объяснение англичан: мол, Гитлер и Муссолини отказались бы иметь дело с советским представителем. Тогда наше правительство официально заявило, что ни к конференции, ни к её решениям никакого отношения не имеет. Таким образом, СССР оказался единственной европейской державой, которая не запачкавшись вышла из этой грязной истории.

А что же Польша? Какую роль она играла в событиях?

Во-первых, как уже говорилось, роль щита, не пропускавшего советские войска. Но было ещё и «во-вторых»…

…Несколько раньше, 14 сентября, британский премьер Чемберлен отправил Гитлеру телеграмму, где выразил желание прибыть в Германию для встречи с ним. По ходу беседы фюрер сделал любопытное заявление:

«В категорическом тоне Гитлер потребовал „возвращения“ в Рейх трёх миллионов судетских немцев, угрожая, что для достижения этого он не остановится перед риском войны.

— Исчерпываются ли требования Германии вопросом о передаче трёх миллионов судетских немцев?

В ответ фюрер произнёс пространную речь. Он добивается лишь „расового объединения“ немцев и не желает ни одного чеха. Германия не будет чувствовать себя в безопасности до тех пор, пока советско-чехословацкий договор не будет ликвидирован.

„Допустим, — спросил Чемберлен, уточняя желания Гитлера, — положение будет изменено таким образом: Чехословакия не будет более обязана прийти на помощь России в случае, если последняя подвергнется нападению и, с другой стороны, Чехословакии будет запрещено предоставлять возможность русским вооружённым силам находиться на её аэродромах или где-либо ещё; устранит ли это ваши трудности?“

В ответ на это фюрер бесцеремонно заявил: если судетские немцы будут включены в Рейх, отделится венгерское меньшинство, отделится польское меньшинство, отделится словацкое меньшинство, то оставшаяся часть будет столь мала, что он не будет ломать голову по этому поводу»[110].

Как видим, все разговоры о «красной опасности» были болтовнёй — Гитлер нисколько не опасался «советской агрессии», для которой даже оставшаяся часть Чехословакии могла бы стать достаточным плацдармом. Но нам гораздо интереснее другое: реальные планы немцев по отношению к этому государству. Особенно участие Польши.

Ещё со времён Версаля у Польши имелись территориальные претензии к Чехословакии по поводу Тешинской области, которую Антанта отдала этой стране. Кроме того, их интересы столкнулись в вопросе о лидерстве в Восточной Европе. Всё это мешало Варшаве присоединяться к восточно-европейским блокам, союзам и системам коллективной безопасности, если в них предполагалось участие Чехословакии. Осенью 1932-го и весной 1933 года чехи предложили полякам подписать политический и военный договор — но те промолчали. В ноябре 1933 года Польша, в свою очередь, предложила военное соглашение — из этого тоже ничего не вышло.

В мае 1935 года, перед тем как заключить договор с СССР, Прага проинформировала соседку о своих намерениях. Оговорка, связавшая руки Сталину — что СССР поможет Чехословакии только после того, как такую помощь окажет Франция — была вызвана опасностью возникновения советско-польской войны в том случае, если Красная Армия станет прорываться на помощь союзнику. Бенеш отклонил также советские предложения о гарантиях при нападении Польши на его страну. Интересно: знал ли он, что ещё осенью 1934 года поляки провели манёвры, отрабатывая действия на случай распада Чехословакии или чешско-германской войны?

…В марте 1936 года Германия впервые открыто нарушила Версальский договор, введя войска в Рейнскую демилитаризованную зону. Это была установленная Версальском договором германская территория на левом берегу Рейна плюс полоса шириной в 50 км на его правом берегу, где запрещалось размещать войска, строить военные укрепления, проводить учения и маневры. Установлена она была с целью предотвращения новой франко-германской войны. В тот момент не только Чехословакия, но даже Польша вроде бы была готова поддержать Францию (по крайней мере, на словах). Однако Париж отнёсся к случившемуся философски. После этого страны-соседки окончательно разделились: Чехословакия стала союзницей Франции, Польша всё больше склонялась к Германии. Париж пытался что-то сделать: добиться сотрудничества Варшавы с Москвой и Прагой, добиться отставки с поста министра иностранных дел ярого германофила Юзефа Бека — все попытки натыкались на стену молчания.

А о планах Гитлера относительно Чехословакии в Варшаве узнали ещё в январе 1938 года, когда в Берлин с визитом прибыл Бек. Интересы польского правительства к тому времени определились: получить Тешин, добиться независимости Словакии (может быть, её будет проще подчинить) и передачи Закарпатья Венгрии, у которой тоже имелись счёты с Чехословакией. Все три пункта полностью совпадали с желаниями германского правительства, которое тоже было заинтересовано в максимальном ослаблении Чехословакии и загодя прикармливало будущих союзников.

Затем Польша принялась помогать партнёру. Её дипломаты в Праге получили задание связаться с судетскими немцами и поднять на такие же действия польское национальное меньшинство. 26 марта в Тешине был создан Союз поляков. Правда, 4 мая чехословацкое правительство заявило, что новое законодательство о нацменьшинствах будет распространяться и на поляков тоже, так что конфликт умер, не родившись.

В середине мая Варшава окончательно определила свою позицию. 12 мая СССР заявил о готовности поддержать Чехословакию, если Польша и Румыния пропустят Красную Армию через свою территорию. Обе страны отказались. Польша заявила, что в случае франко-германского столкновения останется нейтральной, поскольку франко-польский договор предусматривает лишь оборону от Германии, но не нападение на неё. К концу месяца она дополнила свою позицию, предав, вслед за старым, и нового союзника: если европейское сообщество сдаст Чехословакию Германии, Польша потребует передачи ей Тешина, а если возникнет европейская война, то она дистанцируется от Германии. Однако РККА через свою территорию ни при каких условиях не пропустит.