Пегас - Лоран Ришар Страница 51

за тем, как его раздавило прессом для мусора, когда он пытался вернуть конфискованную меч-рыбу стоимостью 10 000 долларов, - в регионе вспыхнули бурные демонстрации, напомнившие об "арабской весне" пятью годами ранее. Король Мохаммед VI быстро превратил регион в полицейское государство, направив в главные города полицейских - в некоторых местах по одному на каждых двух жителей. Полицейские безнаказанно применяли дубинки, дубинки и огнестрельное оружие, а некоторые подозревают, что и с удовольствием. В течение следующих нескольких лет люди сотнями попадали в тюрьмы; лидеры протестного движения были приговорены к двадцатилетним срокам заключения. Когда эти приговоры были подтверждены в ходе апелляции, чувство несправедливости взяло верх над Омаром. "Давайте все вспомним апелляционного судью Лахсена Толфи, исполнителя приговора против наших братьев", - написал он в своем твиттере в апреле 2019 года. "Во многих режимах мелкие прихвостни вроде него потом возвращаются с мольбами, утверждая, что они лишь "выполняли приказ". Таким недостойным чиновникам нет ни забвения, ни прощения!"

За отправку этого сообщения Омара арестовали, пять часов допрашивали в Национальной бригаде судебной полиции (BNPJ) и отпустили. Восемь месяцев спустя, без предупреждения, Омар был снова арестован за то же самое "правонарушение". Его продержали без залога и в одиночной камере в течение недели и, наконец, предъявили обвинение в "оскорблении магистрата". В марте 2020 года он был признан виновным и приговорен к четырем месяцам тюрьмы условно. Один из хорошо финансируемых марокканским правительством сайтов СМИ назвал это "легким".

 

Сандрин и Сесиль впервые побеседовали с Омаром Ради три месяца спустя, в июне 2020 года, когда Лаборатория безопасности заканчивала работу над своим отчетом, заключавшим, что Омар, скорее всего, стал жертвой шпионской программы киберслежения Pegasus. Омар был в удивительно хорошем расположении духа. Он сказал, что с нетерпением ждет ответа марокканских властей на обвинение. Заразительный оптимизм", который был присущ его соотечественникам из "Движения 20 февраля" десятилетием ранее, трудно было не заметить: Омар быстро улыбался и шутил. Даже по удаленной связи можно было заметить блеск в его глазах.

Омар казался забавным и слегка озадаченным тем, что Королевство Марокко выбрало этот момент, чтобы вручить ему, спустя двенадцать лет после его первого обращения, официальное удостоверение журналиста. Он рассказал нам, что обжалует свой четырехмесячный тюремный приговор, но не питает особых надежд. "Учитывая то, как они сейчас ведут себя со мной в прессе, я думаю, что они немного злы на меня", - сказал он. "Посмотрим". Тем временем ему не терпелось рассказать нам о новом амбициозном расследовании, над которым он работал и которое касалось передачи миллионов акров земли во время двадцатилетнего правления короля Мохаммеда. Омар рассказал нам, что в одном случае оказалось, что королевство покупало землю у сельских жителей Марокко по цене всего 2,5 евро за квадратный метр, а затем продавало ее застройщикам по цене около 1 500 евро за квадратный метр.

Его энтузиазм по поводу нового расследования проблемы отчуждения земли казался беспредельным, возможно, потому, что оно стало кульминацией дюжины лет работы и исследований с его стороны. "Цель этой операции - изъять землю, которая, согласно официальной терминологии, считается "спящим капиталом", то есть землю, используемую для производства продуктов питания и так далее, и вбросить ее на рынок", - сказал он нам. "Миллионы лишенных собственности семей, владеющих только сельскохозяйственными навыками, оказались на окраинах городских центров, потому что им больше некуда идти.... Государство изгоняет их, чтобы потом отдать эту землю частному сектору для строительства полей для гольфа, роскошных домов, кондоминиумов и тому подобных вещей. Трудно увидеть здесь общественную пользу. Речь идет об обнищании населения, которое страдает от жадности частного сектора под защитой властей, системы правосудия, полиции и министерства внутренних дел, которые ополчились против населения, которое уже десятилетиями является жертвой отсутствия политики грамотности, государственных школ, здравоохранения и общего обнищания из-за общих условий экономической политики страны".

Расследование не было ни быстрым, ни легким, ни дешевым, но Омар вернулся в Le Desk и только что получил дополнительное финансирование в виде гранта от международного фонда, специализирующегося на журналистике, экономической справедливости и правах человека. Омар был полон решимости продолжать это расследование, потому что он стал рассматривать его как преступление в процессе. "В настоящее время марокканскому государству не хватает финансовых ресурсов", - говорит он. "Земля - это финансовый ресурс, который можно легко отнять у людей и который имеет огромную ценность. Я думаю, что в ближайшие годы феномен присвоения земель будет множиться".

По его признанию, в его плане по завершению проекта была одна загвоздка. Он подозревал, что правительство пронюхало об этом. "В начале этого года произошло нечто шокирующее", - сказал он. "Я закончил расследование в одной из деревень и взял несколько интервью у ее жителей, жителей, крестьян. А через два дня мне позвонили все жители деревни и сказали: "Пожалуйста, не говорите о нас. Не цитируйте нас". Мне угрожала полиция. Если вы когда-нибудь опубликуете статью, у нас будут неприятности".

Когда Сесиль и Сандрин перешли к разговору о том, что кто-то в Марокко следит за ним с помощью Pegasus, он отнесся к этому философски. Киберслежка стала фактом жизни журналистов в Касабланке и Рабате. "Мы живем в полицейском государстве, где одним из инструментов контроля над общественным пространством является слежка за людьми", - объясняет Омар. "И среди этих людей, за которыми ведется наблюдение, есть такие люди, как я, как политические активисты, как журналисты, которые вызывают беспокойство, за которыми необходимо систематически следить".

Омар понял, что за ним следят с момента "арабской весны". Марокканцы уже использовали систему киберслежки Eagle французской компании Amesys в 2011 году, затем RCS от Hacking Team и FinFisher от Gamma Group, а теперь Pegasus от NSO. Он был удивлен, когда узнал из Лаборатории безопасности о новой умной технологии "нулевого клика", разработанной NSO для запуска шпионской атаки.

"Вирус НСО гораздо более совершенен", - говорит Омар. "Они передовые. Они знают все. Снимаю перед ними шляпу".

В последние несколько дней Омар начал ощущать новую активность в кампании против него. Ему казалось, что марокканские службы безопасности передают материалы о нем своим платным рупорам в СМИ, что тот, кто получил доступ к содержимому его мобильного телефона, использует эту информацию как оружие против него. Дружественные правительству СМИ начали публиковать подробности личной жизни Омара, которые он старался держать в тайне. Он назвал эту тактику "барбузери" - французский сленговый термин, обозначающий теневую шпионскую тактику. "То есть, - пояснил Омар, - рассказывать, в какое время я пью алкоголь, с кем живу,