Ядерная война. Сценарий - Энни Джейкобсен Страница 16

Хищение ядерного оружия и средств его доставки часто используется странами для ускорения развития своих ядерных программ. Кража технологий позволяет стране сэкономить не только время, но и ресурсы, позволяя избежать сложных научных исследований и опытно-конструкторских разработок. Еще в 1940-х, когда Клаус Фукс похитил чертежи атомной бомбы, сброшенной на Нагасаки, и передал их своему куратору в Москве, создание Советским Союзом собственной атомной бомбы стало лишь вопросом времени. По словам Постола, до появления российского ракетного двигателя РД-250 в «Хвасон-17», Северная Корея не могла создать ракету, способную долететь даже близко до Восточного побережья США. Он утверждает, что эта предполагаемая кража «позволила Северной Корее всего за четыре месяца достичь технического прогресса», на который у «страны-отшельника» ушли бы десятилетия.

В 2017 году Тед Постол и Ричард Гарвин опубликовали научную статью, предупреждающую коллег о потенциале Северной Кореи. Постол — признанный эксперт в области ракетных технологий, бывший советник начальника военно-морских операций и почетный профессор Массачусетского технологического института. Ричард Гарвин, разработавший проект первой в мире термоядерной бомбы, знает о ядерном оружии, пожалуй, больше, чем кто бы то ни было.[160] С тех пор Гарвин играет ключевую роль в развитии ядерного вооружения и обеспечении национальной безопасности. Он участвовал в создании первых в мире спутников-шпионов и считается одним из десяти основателей Национального управления военно-космической разведки США.

В своей статье 2017 года Гарвин и Постол утверждают, что из-за особого географического положения Северной Кореи традиционная противоракетная оборона против их МБР практически неосуществима. Они указывают на наличие слепых зон вокруг Северного полюса и предлагают оптимальный метод защиты от «Хвасон-17»: постоянное патрулирование Японского моря вблизи северокорейского побережья вооруженными беспилотниками MQ-9 Reaper (модификация с увеличенным размахом крыльев, созданная во время войны с терроризмом). Эти дроны должны круглосуточно патрулировать Японское море вблизи побережья Северной Кореи 365 дней в году. «Они будут готовы уничтожить атакующую ракету через 240–290 секунд после ее запуска», — поясняет Постол.[161]

Этот временной интервал имеет решающее значение, поскольку уже через несколько секунд МБР завершит движение по активному участку траектории и станет невидимой.

Это значит, что спутники раннего предупреждения больше не смогут ее обнаружить и отследить.[162]

«Спутники способны фиксировать только горячий выхлоп ракеты, — поясняет Постол. — Они не могут обнаружить ракету после выключения двигателя».

Постол и Гарвин предупреждают, что это серьезный пробел в системе национальной обороны против МБР.

4 минуты 30 секунд

Штаб-квартира СТРАТКОМ, Небраска

В СТРАТКОМ все взгляды прикованы к экранам слежения. Прошло 4 минуты и 30 секунд с момента запуска «Хвасон-17».

МБР находится последние секунды на активном участке траектории. Как только ракета перейдет на пассивный участок, ее станет практически невозможно перехватить. Сейчас последняя возможность сбить атакующую МБР, но это неосуществимо, поскольку Министерство обороны США не обладает системой для такого перехвата.

«Мы обращались с этой идеей ко всем, кому только могли в Вашингтоне, но все они ее проигнорировали», — рассказывает Постол.

«Мы предлагали совместную инициативу с Россией, — поясняет Гарвин. — Они тоже заинтересованы в том, чтобы не допустить запуска Северной Кореей ядерного оружия. Так же, как и мы».[163] Однако предложения Постола и Гарвина остались без внимания. В данный момент над Японским морем нет беспилотников Reaper, которые могли бы попытаться сбить эту атакующую МБР.

Проходит 275 секунд. 285… 295…

Ракетный двигатель прекращает работу.

Движение по активному участку траектории завершается.

«Хвасон-17» производит отделение головной части, которая продолжает движение.

Начинается пассивный участок траектории.

Многомиллиардная система спутников раннего предупреждения SBIRS больше не может отслеживать то, что осталось от северокорейской межконтинентальной баллистической ракеты. Она также не может обнаружить ядерную боеголовку, летящую в сторону США. Боевая часть вышла на баллистическую траекторию и теперь практически невидима для датчиков спутников, двигаясь с высокой скоростью к апогею — наивысшей точке своей траектории где-то над поверхностью Земли.

5 минут

Штаб-квартира Агентства по противоракетной обороне США, Форт-Бельвуар, Вирджиния

Штаб-квартира Агентства по противоракетной обороне США, Форт-Бельвуар, Вирджиния (U.S. Army)

В 19 километрах к югу от Пентагона, в Форт-Бельвуаре, штат Вирджиния, сотрудники центра управления штаб-квартиры Агентства по противоракетной обороне находятся в состоянии крайнего смятения. Среди американцев распространен миф о том, что США могут легко перехватить приближающуюся атакующую МБР. Президенты, конгрессмены, представители оборонного ведомства и множество других лиц в военно-промышленном комплексе неоднократно заявляли об этом. Однако это совершенно не соответствует действительности.

Агентство по противоракетной обороне США отвечает за перехват приближающихся ракет в полете. Его основная система, наземная система ПРО на среднем участке траектории (Ground-Based Midcourse Defense, GMD), была создана в ответ на ускоренную программу разработки МБР Северной Кореи, появившуюся в начале 2000-х годов.

В основе американской системы — 44 ракеты-перехватчика, каждая высотой 16,5 метра, предназначенные для поражения быстролетящей ядерной боеголовки 63-килограммовым снарядом, известным как заатмосферный перехватчик. Приближающаяся северокорейская боеголовка будет двигаться со скоростью около 22 500 километров в час, а перехватчик разовьет скорость около 32 000 километров в час. По словам представителя Агентства по противоракетной обороне, успешное выполнение этой задачи «сродни попаданию пулей в пулю».[164]

В период с 2010 по 2013 год ни одно из ранних испытаний перехватчиков не увенчалось успехом.

Ни одно.

В следующем году Главное контрольно-ревизионное управление США сообщило, что система фактически не была работоспособной, поскольку «ее разработка была несовершенной». Каждая ракета-перехватчик была способна «перехватить только простую угрозу и лишь в ограниченном объеме». После пяти лет разработок и многомиллиардных затрат из бюджета США, 9 из 20 испытаний перехватчиков на прямое поражение цели завершились провалом. Таким образом, вероятность успешного перехвата «Хвасон-17» до того, как она достигнет своей цели, составляет всего около 55 %.

Эти 44 ракеты-перехватчика, размещенные в шахтах на двух отдельных объектах на территории континентальных Соединенных Штатов, находятся в состоянии боевой готовности. Сорок из этих ракет базируются на Аляске, в Форт-Грили, а четыре — в Калифорнии, на базе Космических сил Ванденберг недалеко от Санта-Барбары.

Итого 44 ракеты.

И это все.

Процесс перехвата состоит из десяти шагов, три из которых в этом сценарии уже пройдены:[165]

1. Противник осуществил пуск атакующей ракеты.

2. Космические инфракрасные спутники зафиксировали запуск.

3. Наземные радары системы раннего предупреждения отслеживали атакующую ракету на протяжении активного участка траектории до начала пассивного участка.

Ракета противника из Северной Кореи производит разделение боевой части, высвобождая боеголовку и ложные цели для дезориентации сенсорной системы заатмосферного кинетического перехватчика, который пытается обнаружить (используя датчики и бортовой компьютер)