Пегас - Лоран Ришар Страница 14

Хорошая новость: Клаудио и Доннча были более чем способны разработать протоколы безопасности. А что касается вопроса о секретной журналистике с высокими ставками, то у нас был действительно хороший человек, к которому мы могли обратиться за советом. Возможно, лучший из возможных людей.

"Мы бы хотели с вами созвониться, - написал Лоран Бастиану Обермайеру в приложении для защищенных сообщений, - но это не может быть по мобильному телефону. У вас есть какое-нибудь устройство без SIM-карты?"

Бастиан немедленно написал в ответ. "Да! Из-за Джона Доу". Казалось, он был рад возможности снова использовать устройство. И что это было за устройство - то самое, которое Бастиан и его коллега Фредерик Обермайер использовали для связи с, возможно, самым известным неизвестным в анналах журналистики. Этот Джон Доу позвонил Бастиану Обермайеру с сайта однажды вечером в начале 2015 года: "Интересуетесь данными? Буду рад поделиться".

Это предложение репортеру-расследователю из немецкой газеты Süddeutsche Zeitung в течение следующего года вылилось в крупнейшую на тот момент утечку данных в истории журналистики - 2,6 терабайта с более чем одиннадцатью миллионами электронных писем, текстов и корпоративных документов, связанных с одной, но очень, очень продуктивной юридической фирмой в Панаме. Утечка раскрыла существование более двухсот тысяч офшорных компаний, созданных этой фирмой, Mossack Fonseca, в интересах мировых лидеров, политических деятелей, миллиардеров, наркобаронов, руководителей предприятий, торговцев произведениями искусства и других.

Компании были зарегистрированы в таких благоприятных с точки зрения налогообложения и финансовой прозрачности местах, как Панама, Британские Виргинские острова, Багамы, Самоа, Гонконг, а также штаты Делавэр, Невада и Вайоминг в США. Истинная прелесть оффшорных компаний для клиентов Mossack Fonseca заключалась в том, что они скрывали реальных владельцев от посторонних глаз. Это делало такие компании отличным средством для уклонения от уплаты налогов, отмывания денег, общей преступной деятельности или, как в случае с такими людьми, как министр лесного и сельского хозяйства Экваториальной Гвинеи Теодорин Обианг, президент Азербайджана Ильхам Алиев и президент России Владимир Путин, разграбления природных ресурсов страны ради удовольствия и прибыли.

Поначалу Бастиан и Фредерик были ошеломлены этой горой данных гималайского размера, которую нужно было отсортировать, причем все новые и новые данные поступали постоянно. Как отметил в самом начале их редактор в Süddeutsche Zeitung, ни одна новостная организация в мире не обладала достаточными ресурсами, чтобы провести это расследование с той тщательностью, которая необходима для достижения максимального эффекта. Поэтому Бастиан, Фредерик и их редактор приняли действительно важное решение: они решили поделиться масштабной утечкой с Международным консорциумом журналистов-расследователей (ICIJ), что помогло превратить "Панамские документы" в крупнейший акт совместной журналистики в истории.

Когда в апреле 2016 года, после более чем годового расследования, "Панамские документы" впервые стали достоянием общественности, над ними трудились четыреста с лишним репортеров из более чем ста различных медиа-организаций по всему миру. Эта история попала на первые полосы газет в Европе, Азии, Африке и Америке, в самых уважаемых СМИ планеты. Откровения о коррупции торпедировали мировых лидеров и руководителей компаний и в конечном итоге помогли разоблачить коррупцию бывшего председателя избирательной кампании победившего кандидата в президенты США; они также поставили уклонение богатых людей от уплаты налогов на первое место в повестке дня правительств и международных организаций, таких как G20. Бывший президент ЮАР назвал "Панамские документы" "мощным ударом по финансовой тайне". Расследование получило множество наград за журналистские расследования и разъяснения, включая Пулитцеровскую премию.

Благодаря "Панамским бумагам" Бастиан Обермайер в свои тридцать восемь лет стал одним из самых признанных и уважаемых репортеров-расследователей на планете, а также лицом коллаборативной журналистики. Так кому как не Бастиану поболтать о том, как действовать в случае нашей собственной потенциально огромной утечки? Помогло то, что Бастиан и Лоран были друзьями.

Они вместе провели 2016-17 учебный год в рамках программы Knight-Wallace Fellowship в Мичиганском университете. Лоран прибыл в Энн-Арбор после тяжелых восемнадцати месяцев, в течение которых произошла резня в Charlie Hebdo, арест и заключение в тюрьму Хадиджи Исмаиловой, необоснованный, но все еще угрожающий иск о клевете, поданный против него, и, наконец, перелом позвоночника, полученный в автомобильной аварии во время репортажа из Ирака. Лоран решил на год отвлечься от журналистских расследований, и стипендия дала ему возможность взять паузу, чтобы попытаться начать работу над "Запретными историями" и получить финансирование. Он полагал, что Бастиан, который должен был стать самым знаменитым стипендиатом в истории Knight-Wallace, отправился в Мичиган главным образом для отдыха и восстановления сил после долгого года работы над "Панамскими документами".

Позже Лоран рассказал мне, что, хотя ему не терпелось обратиться к Бастиану со своей идеей "Запретных историй", он не без тревоги думал о том, что это может произойти. Если бы лицо совместной журналистики отнеслось к этой идее холодно, это было бы катастрофой. Бастиан не только ободрил его, но и стал для Лорана идеальным советчиком и спарринг-партнером. За чашкой кофе или пива герой "Панамских документов" устраивал с Лораном мозговые штурмы, обсуждая, как собрать команду, где собрать средства, как подать заявку на получение денег. Бастиан также указывал на слабые места в предложениях Лорана. Самые успешные коллаборации были международными, верно, но как убедить людей в США заинтересоваться историей в Камбодже, Сьерра-Леоне или Марокко? Самое интересное, что со временем Бастиан проникся идеей "Запретных историй" и даже стал ей предан. Он водил Лорана к потенциальным спонсорам, познакомил его с ключевыми людьми в ICIJ и согласился войти в совет директоров Forbidden Stories.

Когда мы связались с Бастианом по его устройству без SIM-карт и начали объяснять ему суть утечки данных о киберслежке, гора неопределенных данных - десятки тысяч потенциальных жертв в десятках стран - ничуть его не смутила. Он сразу же согласился и предложил несколько действительно важных советов из своего опыта работы с Panama Papers. Первым делом он заверил нас в том, что мы были правы в своем стремлении обеспечить защиту источника информации. Он никогда не разглашал ни одному из сотен партнеров по репортажу идентифицирующие характеристики своего "Джона Доу", объяснил он нам, сколько бы они ни спрашивали. Любой, кого мы допустим к нашему новому сотрудничеству, сказал он нам, должен будет поверить нашему слову, что источник надежен. (Бастиан, который лучше других понимал, какое давление мы испытываем, никогда не спрашивал нас о личности источника). Он поддержал наш план по расширению проекта во все более широких кругах, чтобы обеспечить безопасность и контроль. Сначала