Иван Медведев - Пограничные зори Страница 42

И поэтому, когда первым вызвали к корреспонденту Брылева, все ожидали его с нетерпением. Но прошло полчаса, час, а Витя не выходил из канцелярии. Ребята забеспокоились.

— Вот вам и интервью… — бросил кто-то.

И тут как раз вышел Брылев; кинулись к нему.

— Ну, что там?

— Ничего, — улыбаясь ответил Витя. — Просто поговорил с ним, как все было.

— А интервью?

— Не знаю, ребята, — добродушно ответил Витя; взглянул на часы, спохватился: — Ох, мне же пора на службу! — и заспешил в дежурную комнату.

Через три дня корреспондент уехал.

А спустя месяц на заставе читали журнал, в котором были помещены наши портреты и напечатан очерк.

6. Будем ждать

Все началось с того, что Толик получил письмо. Он стал чаще браться за книги и газеты. Вроде бы ничего особенного, но нет! Именно это и показалось мне не вполне обычным: то, бывало, не усадишь его, а тут…

Подхожу я к нему однажды, заглядываю через плечо: газеты, журналы, а поверх — книжечка. Читаю: «Устав КПСС». Ага, ясно! Вот хитрюга. Ну, от меня так просто не отделаешься. Увидел он меня.

— А-а, это ты?

— Я, — отвечаю. — А скажи-ка, дружище, что ты надумал?

— Раз так, — говорит, — садись, слушай и смотри.

Сажусь, слушаю. Он листает журнал. Фотография. Внизу подпись: «Эти комсомольцы приехали на стройку по путевкам». Прочитал и смотрю на него.

— Надумали мы после демобилизации на эту самую стройку ехать. И ты с нами.

— Постой, постой. Как, одним махом? Нет, я не могу. Да потом и Люся…

— Все уладится. И Люсю мы заберем.

— То есть кто это «мы»?

— Кто? Я, ты, Вася и Коля. Все уже согласились. Слово за тобой.

— А как с вступлением в партию?

— А-а. Это я сам решил.

И вот он стоит перед комсомольцами. Он весь перед нами — прямой, твердый. Не подведет. Оправдает.

Просят:

— Расскажи о себе.

Он встрепенулся, задумался и начал сбивчиво рассказывать. А я сижу, нервничаю, может быть, даже больше, чем он. Ведь я его знаю лучше, чем себя. Когда наши отцы ушли на фронт, нам на двоих было три года. Отцы не вернулись… Мы вместе ходили в школу, играли в футбол… А потом почувствовали себя взрослыми, пошли работать. Ничего героического не совершили.

Председательствующий прерывает Толю:

— Ясно! Ставлю вопрос на голосование.

Я тревожно оглядываюсь и успокаиваюсь: лес рук.

А через некоторое время мы опять собрались. Правда, теперь уж голосовали за путевки, по которым мы поедем на стройку. Я говорю «мы», потому что нас пятеро: Толик, Вася, Коля и я с Люсей.

А с Витькой беда: последние дни он просто не отходит от нас.

— Я, — говорит, — тоже приеду. Ждите.

Хорошо. Будем ждать.

Иван Жупанов

НЕДОЛГО ДО НОВОЙ ЗАРИ

Нельзя на границепривыкнуть к тревогам,призыв их внезапен и крут.По горным отрогам,неторным дорогам,по сопкам солдаты идут.А ночь непроглядна,а ночь окаянна,не видно ребятам ни зги,лишь слышно, как гулкосрываются камни,по склонам шуршат сапоги.Нет, здесь не прогулки»ни «охов», ни «ахов»,идет пограничный наряд,и мокнут рубахи,и сохнут рубахина бронзовых спинах солдат.Где бродят архары —проверены тропы,недолго до новой зари.То глазом совиным,то глазом циклопасверкают во мгле фонари.На миг остановка —за черной скалоюКрасавца раскатистый рык.Сорвался, как ветер,метнулся стрелоюк собаке своей проводник.За камнем холодным,на краешке бездны,испугом прижатый к скале,лежал нарушитель,лежал неизвестныйна нашей советской земле.Суровые лица.Ребята устали.Но ждет их — тепло и уютв казарме солдатскойна горной заставе,что домом родимым зовут.

Примечания

1

Сув ал — возьми воды.

2

Тулум — бурдюк.

3

Оджак — очаг.

4

Нас — род жевательного табака.

5

Тельпек — шапка из овчины.

6

Кулаз — рыбацкая лодка.

7

Хурджин — ковровая переметная сума.