Максим Дубаев - Рерих Страница 33

— Говорит градоначальник, господин директор, сейчас моя жена была в залах на выставке ваших учащихся, и буквально от стыда не знала, куда ей смотреть, всюду голые мужчины и совершенно голые женщины, это самый откровенный разврат, и этим занимаются юноши и молодые девушки — учащиеся. Чему вы их учите? Будьте любезны принять соответствующие меры, чтобы прекратить это безобразие.

— Хорошо, — спокойно отвечал Рерих, — меры будут приняты, будьте спокойны.

Несколько человек находились в это время в зале и с ужасом ожидали, какие же меры будут приняты.

— Неужели убирать будут все, кроме натюрмортов, и все наши труды и надежды пропадут даром?

Вдруг послышался холодный и решительный голос Николая Константиновича:

— Семен, принесите из склада негрунтованного холста, аршинной ширины.

Семен появился с целым тюком сурового холста.

— Теперь, — сказал Рерих ученикам, — сделаем перевеску: мужские модели отдельно по правой стенке, а женские по левой. Помогайте и запоминайте, что и как висело раньше.

Все ученики тряслись за свои шедевры и хорошо запомнили, где какая картина висела.

— Теперь протягивайте холст, закрывая мужчин от пояса до колен, женщин — от плеч до колен.

Рерих был очень доволен и улыбался своему изобретению.

Когда все было сделано, он позвонил в редакцию журнала «Огонек» и попросил прислать фотографа срочно отснять выставку, а когда будут готовы фотографии, поместить их в ближайшем номере.

Это возымело действие. Публика буквально хлынула в первый же день вернисажа и очень быстро заполнила выставочный зал. Обнаженные модели, стыдливо прикрытые холстом, вызвали шум и хохот.

К официальному открытию Рерих велел снять холст и развесить экспонаты, как прежде.

— Что же будет теперь, Николай Константинович? — спрашивали испуганные ученики Рериха.

— А ничего не будет.

— А если градоначальник не удовлетворится этим?

— Тогда я пошлю его в Эрмитаж, ему это будет полезно, наверное, там он никогда не был. Посмотрит Рубенса и другие картины.

И действительно, градоначальник сел в такую калошу, что не рад был, что связался с директором школы, и решил промолчать.

Победа осталась за Рерихом, и это еще больше подняло его авторитет в школе и в Обществе поощрения художеств.

Уже в 1909 году Николай Рерих стал действительным членом Императорской академии художеств, и с этого момента свои официальные письма он подписывал «Академик Н. К. Рерих». Представление, написанное накануне голосования в Академии художеств, как бы подводит итог и очерчивает основные вехи первого периода жизни Н. К. Рериха:

«Сведения о художественной деятельности лиц, предложенных в 1909 г. к удостоению почетным званием Академика.

Рерих Николай Константинович.

Родился в С.-Петербурге в 1874 году, по окончании гимназии К. Мая в 1893 году поступил на юридический факультет Императорского С.-Петербургского университета и в Императорскую академию художеств, окончив оба учебных заведения в 1897 году. В Академии занимался в мастерской под руководством профессора А. И. Куинджи, а в 1900 году в Париже под руководством Ф. Кормона.

В 1898–1900 гг. читал курс лекций в Императорском СПб. Археологическом институте. В 1898 году был приглашен помощником секретаря в Императорское Общество поощрения художеств, где с 1901 года был секретарем и с 1906 года директором рисовальной школы. В 1894 году произвел ряд археологических исследований по поручениям Императорского Русского археологического общества в Императорской Археологической комиссии.

В 1897 году с конкурсной выставки П. М. Третьяков приобрел картину „Восстал род на род. Гонец“ для своей Московской галереи.

В 1899 году на выставке в Императорской академии художеств была картина „Сходятся старцы“ и в 1900 году там же — картина „Поход“ (Старая Русь), удостоенная премии по исторической живописи от Императорского Общества поощрения художеств.

После заграничной поездки, в 1902 году в Императорской академии художеств были выставлены картины „Заморские гости“, „Зловещие“, „Княжая охота“, „Идолы“, „Волки“, „Поход Владимира на Корсунь“, из которых „Заморские гости“ составляют собственность Е. И. В. Государя Императора. „Зловещие“ — собственность Русского музея Императора Александра III, „Княжая охота“ — собственность Е. В. Принца Петра Алексеевича Ольденбургского, „Идолы“ — собственность княгини М. К. Тенишевой и „Поход Владимира на Корсунь“ — собственность Московской городской галереи бр. Третьяковых.

Из картин, выставленных в 1902–1904 гг. в „Мире искусства“ и в „Союзе Русских художников“, поступили: „Город строят“ — в Московскую городскую галерею бр. Третьяковых, „Древняя жизнь“ — в собрание князя С. А. Щербатова, „Заповедные места“ — в собрание М. Якунчиковой, „Север“ — в собрание П. Н. Перцова.

В 1903 году совершил поездку по старым русским городам, причем результаты поездки (73 этюда) были выставлены в помещении Императорского Общества поощрения художеств и удостоились посещения Е. И. В. Государя Императора и Государынь Императриц; впоследствии все этюды были отосланы в Америку в составе выставки г. Гринвальда. В том же 1903 году в помещении „Современного искусства“ была устроена князем Щербатовым и В. В. фон Мекком отдельная выставка произведений, на которой было собрано около 270 номеров.

С 1904 по 1908 год были устроены отдельные и частичные выставки в следующих городах: Праге, Вене, Берлине, Дюссельдорфе, Милане, Венеции, Париже, Лондоне, причем Миланская международная выставка удостоила почетным дипломом (вторая награда), а в Париже избран членом Осеннего салона, членом Национальной академии в Реймсе и членом Доисторического общества, а французское правительство приобрело картину „Человек со скребком“ (Каменный век). Избран в члены правления Общества архитекторов-художников, избран товарищем председателя Общества изящных искусств при Лиге образования. С 1906–1909 гг. принимал участие в декорации храмов (мозаичные эскизы) на Пороховых заводах под Шлиссельбургом, в Почаевской Лавре, в женском монастыре в Перми и в церкви имения В. В. Голубева.

Им выполнены следующие театральные постановки:

1. В 1908 году, по предложению французской дирекции, сделаны эскизы для „Снегурочки“.

2. В 1908 году сделана постановка для мистерии „Три волхва“ (Старинный театр).

3. В 1909 году выполнены декорации и костюмы для „Князя Игоря“ (в Париже).

В 1909 году имел счастье представить картины и этюды Е. И. В. Государю Императору и Государыне Императрице. Из картин поступили: „Бой“ — в Московскую городскую галерею братьев Третьяковых, „Пещное действо“ (XVII в.) — в Русский музей Императора Александра III. Из прочих выставленных произведений находятся: „Дочь змеи“, „Эскиз стенописи“ и „Псковский мотив“ — в собрании княгини М. К. Тенишевой, „Соглядатаи“ — в Нижегородском музее Новгородские этюды — в собрании Е. И. В. Принцессы Евгении Михайловны Ольденбургской, 6 рисунков — в собрании С. С. Боткина. По вопросам искусства и археологии сделан ряд рефератов и публичных лекций в Петербурге и Москве».

За время своего директорства Николай Константинович добился расширения территории школы, скульптурные классы и некоторые мастерские были переведены в новые помещения, в Демидов переулок.

Ежегодно, в соответствии с новыми планами, увеличивалось число классов, художественно-промышленных мастерских и количество учеников. Школа стала одним из самых авторитетных художественных учреждений, теперь ее называли второй Академией художеств, и даже Александр Бенуа, всегда завидовавший Н. К. Рериху, написал в своей статье, опубликованной в газете «Речь» 14 мая 1910 года:

«На старом, прогнившем дуплистом пне вдруг появились зеленые ростки, и возникает надежда, что пень снова может вырасти в дерево… Самое закоснелое из российских художественных учреждений оказывается вдруг способным на обновление и жизненность. Это чудо произошло благодаря энергии одного человека, одного художника — Рериха, заслуживающего все большего и большего уважения за ту последовательность, с которой он борется за живое искусство против мертвечины и казенщины… Рерих принял наследство, и, как мудрый хозяин, не стал его сразу ликвидировать, ломать и переиначивать, а наметил ряд исправлений, которые он рассчитал совершить в последовательном порядке, не повергая всего дела в риск и авантюру. Для этого требовалась большая выдержка и полное самосознание»[150].

Сам Николай Константинович Рерих вел класс композиции. Иосиф Гурвич, поступавший учеником в школу Общества поощрения художеств, в бытность директорства Н. К. Рериха, вспоминал, как проходил конкурсный прием:

«…Я целую ночь не спал, все думал — что мне скажет господин Рерих? Вспомнил, что рекомендательное письмо в Академию художеств не показал господину Митусову. Я побежал пораньше в школу. Степан Степанович Митусов отказался читать письмо и сказал: