Журнал «Парус» №71, 2019 г. - Геннадий Петрович Авласенко Страница 41

Благочестивая жизнь начинается с понимания слов Христа о том, что Небесное Царство находится в душе и оно вполне достижимо для тех, кто проявляет усилия, обеспечивающие соблюдение Божьих законов. Любому человеку, обладающему здравым умом, ясно, почему необходимо соблюдать, например, правила дорожного движения. Иначе можно не дойти-доехать живым и здоровым до места. Но почему тем же здравомыслящим людям необходимо объяснять простую истину: нарушение заповедей, бессовестный образ жизни неизбежно приводят к тому, что приходится отвечать своим здоровьем.

Мы из внешнего мира можем получать только то, что ему даём. Атаки зла на нашу жизнь не могут увенчаться успехом только тогда, когда в душе они не имеют союзников. Поэтому необходимость стремления к благочестию вызвана вовсе не каким-то отвлечённым прекраснодушием. Она насущна. Без изживания в себе того, что не позволяет быть добропорядочным, невозможно укрепление и своей личной жизни, и жизни своих близких.

С чем связана необходимость проявления «в терпении благочестия»? С тем, что само по себе терпение может однажды закончиться страшным опустошением не только своей души, но изрядными разрушениями и в своём окружении. Всем ведомо, чем завершается воздержание алкоголика, курильщика, чревоугодника… Терпение не должно быть яростным и приводить к росту внутреннего напряжения. Поэтому благочестие – то, что позволяет человеку непрерывно творить свою жизнь, получать удовлетворение от своего бытия. Это возможно при ощущении силы, позволяющей добывать «хлеб свой насущный», достойно и своевременно преодолевать возникающие проблемы. А сила естественным образом даётся только тому из нас, чьё религиозное чувство не угашено; тому, кто способен от чистого сердца созидать благо.

Если стремимся к очищению совести, то совершенно не важно, что при этом делаем в мире внешнем, какую работу выполняем. Ибо уже делаем самое главное: соединяем в своей душе небесное с земным. Энергия, рождаемая в результате, вливается в общий поток благодати, преображающий творение.

Стремление к благочестию тесно связано с развитием чувства ответственности, которое позволяет нам действовать не в режиме привычки или спонтанных реакций на сигналы, поступающие извне. Ответственность основывается на способности различать среди происходящих с нами событий те, посредством которых нам идут наказы от Господа, и соответствующим образом на них отвечать. Когда заняты преимущественно решением внешних задач, то мы способны слышать лишь голос страсти. Ни себя, ни близких не воспринимаем, а потому не предпринимаем мер, позволяющих предотвратить наступление нежелательных событий, в том числе в судьбе своих близких.

Пока мы живы, у нас всегда сохраняется возможность перемены своего образа жизни, перехода на путь благочестия. Разве что-нибудь может нам помешать услышать голос своей совести, кроме нашего нежелания его слышать? Разве мы не можем и в поведении своих близких увидеть то, что может привести их к несчастью? Разве наш организм не сигналит нам о том, что ему необходима помощь. Мы будем глухими и слепыми до тех пор, пока не предпримем попыток освобождения своей души от того, что делает её злой, лживой, надменной и похотливой. Именно это и есть путь обретения благочестия.

В терпении благочестие приобретается и через акты смирения гордыни, непрерывно пытающейся увлечь людей в мир внешний, ибо только в нём бес тщеславия может найти пищу. Когда человек начинает осваивать свой внутренний мир, превращая его в космос-красоту, то он успокаивается, и его притязания во внешней среде становятся умеренными. Ибо мы, раскрывая свои способности, получаем естественным образом то, что безуспешно пытаемся получить в мирской суете – удовлетворение от своей деятельности. Когда люди ставят перед собой какие-либо цели, то, конечно же, понимают, какие средства должны применить.

Почему в душе человека, преследующего сугубо земные цели, не может установиться мир, даже если он их достигнет? Да потому что в любом случае мы вынуждены вступать в борьбу за искомые блага с себе подобными. А без изрядной доли агрессивности, цинизма, то есть того, что угнетает в нас совесть, достичь успеха нельзя. Но еще раз отметим, что удовлетворения таким образом человек достичь не сможет. Его душа будет находиться в жёстких тисках жадности и зависти, её никогда не будет покидать страх, во-первых, перед своей совестью; во-вторых, в ожидании того, что приобретённое будет утрачено, отнято. Это только для красного словца говорится: «деньги не пахнут», они пахнут, и если не потом, то кровью. Удовлетворение может принести только созданное своим трудом как благо. Если же собираемся что-либо создать во имя своё, то есть изначально предполагая нанесение ущерба другим, то уже самим фактом злого умысла (вольного или невольного) открываем дверь в свою жизнь настоящему злу. Конечно же, в таком случае мира в душе достичь невозможно. Тем более – показать в благочестии братолюбие.

Братолюбие

Братолюбие: без него все наши упражнения в добродетели, рассудительности, воздержании, терпении и благочестии можно уподобить сооружению впечатляющего по красоте светильника, который после его создания остаётся незажжённым, а потому мало полезным для жаждущих света. Достичь душой состояния, в котором она способна проявлять любовь к людям, необычайно трудная задача. Она практически невыполнима без постепенного подъема по ступенькам лестницы, о которой мы попытались рассказать выше.

Внешне благочестивая жизнь не исключает того, что наше отношение к близким будет оставаться если и не злым, то холодным. Самое страшное сердце – пустое. Господь говорил о том, что мы должны быть или горячи, или холодны, а прочих Он удалит от Себя. Мы можем соблюдать все нравственные нормы, никого не осуждать, делать другим то, чего желали бы и себе. И тем не менее окружающие будут стараться держаться подальше от нас. Ничто так не вредит благочестию как начётничество, ханжество, напускное милосердие. Множество людей отвергают веру только потому, что не видят в сердцах тех, кто считает себя истинными христианами, действительного братолюбия. Когда рассуждаем о том, что необходимо делать, чтобы жизнь была благочестивой, не одаривая при этом людей теплом и светом своей души, то можем принести им прямой вред.

Конечно же, невероятно трудно, находясь в круговороте мирской жизни, сохранять и укреплять способность души к милосердию, пониманию, прощению наносимых обид. Проявлять настоящее человеколюбие может только тот, кто находит силы слушать и слышать своих близких, понимать, что с ними происходит. Братолюбие легче всего показать в отношении тех, кто от нас далеко. Вот тут-то мы – настоящие мастера демонстрации своих переживаний по поводу бед, поразивших тех, кто далече. Но сделать что-либо для облегчения ноши того, кто рядом, мы не считаем возможным. И наш нечестивый разум при этом находит множество оправдательных причин. Мы и от самых близких, зависимых от нас