Герберт Вернер - Стальные гробы Страница 98

«У-953» прошла мимо заброшенной противолодочной подводной сети и двинулась, подобно призраку, дальше к горловине. Наше бегство проходило под покровом темноты, сгущавшейся от окружавших бухту холмов и скал. В 03.45 мы проскочили на волне прилива мелководье. Я вел лодку по памяти, стараясь не сесть на мель. Когда на небе с востока показались первые просветы, мы заметили впереди неподвижные неприятельские торпедные катера. Они выглядели черными точками на перламутровой поверхности моря.. Между тем мы еще не достигли достаточной глубины бухты, которая позволила бы нам уйти под воду. Я продолжил движение вперед на малых оборотах, избегая шума и рискуя, что противник обнаружит лодку. На волне отлива мы скользили по направлению к катерам, когда появились первые проблески рассвета. Я обнаружил перемещения в боевом строе катеров. Они бороздили поверхность моря, а затем направились к скалам, возвышавшимся по обе стороны от горловины бухты. Стало ясно, что мы не можем двигаться дальше в надводном положении.

В 04.23 мы опустились под воду. Нос лодки медленно погружался в море. Долгие секунды я наблюдал еще перемещения катеров, затем вода хлынула в подкову ходового мостика. Я закрыл крышку рубочного люка и стал прислушиваться к плеску воды, покрывавшей лодку сверху. Когда маленькие торпедные катера мчались в разных направлениях, их гребные винты громко верещали, вспенивая спокойную морскую поверхность. В момент, когда главмех закончил выравнивание лодки, я приступил к выполнению своего замысла: опустил ее на глубину 15 метров и начал бесшумное движение. В отдалении на безопасной дистанции прогремели три взрыва глубинных бомб.

04.40. «У-953» погрузилась на глубину 20 метров. Все больше торпедных катеров сновали над нами, разбрасывая ручные гранаты для нашего устрашения.

05.08. Впереди с правого борта разорвались шесть глубинных бомб. Бесчисленные верещавшие винты на поверхности заставляли нас покрываться холодным потом и строить мрачные прогнозы во влажной стальной гробнице.

05.20, Со стороны открытого моря прогремели взрывы кассет из 12 глубинных бомб. Импульсы «асдика» стали пронизывать толщу воды на небольшой глубине. Впереди по правому борту взорвались новые кассеты. Раскаты их взрывов прокатились сквозь прибрежные воды и еще долго звучали вдалеке.

06.45. Подлодка опустилась на глубину 40 метров. Торпедные катера остались далеко за кормой, продолжая разбрасывать гранаты. Впереди от мыса Кессан до самой южной оконечности скалистого побережья Брестской бухты море содрогалось от взрывов глубинных бомб, сбрасывавшихся наугад.

07.30. Я изменил курс лодки на юго-юго-запад и опустил ее на глубину 50 метров.

08.10. Мы двигались прямо над океанским дном, неоднократно застревая в песчаных наносах, но каждый раз течение плавно поднимало нас над неровным дном. В нескольких милях двигались зигзагообразным курсом на средней скорости четыре эсминца. По правому борту группа морских охотников прощупывала радиолокаторами глубину в поисках беглецов из Бреста. Наши гражданские пассажиры медленно умирали от страха и нервного напряжения.

09.00. Мы взяли новый курс 200 градусов. Лишенный возможности видеть и ориентироваться по приборам, я целиком полагался на собственную интуицию. С двумя выключенными электромоторами лодка перемещалась на воздушной подушке устремленного на юг течения. Импульсы «асдика» били по ее корпусу с нарастающей силой, все громче становился шум от передвигавшихся наверху кораблей.

09.40. Начался отлив. Главмех опустил нос лодки на песчаное дно в 85 метрах под бороздившими море охотниками. Не менее десятка эсминцев беспокойно взбивали воду над нами гребными винтами. Они постоянно совершали круговые движения, останавливались, слушали глубину, сбрасывали и сбрасывали бомбы, меняли диспозицию, двигались взад и вперед, снова останавливались, ощупывали дно локаторами и сбрасывали глубинные бомбы, взрывы от которых толкали нас на скалы и превращали корпус лодки в камеру пыток.

Полдень. «У-953» двигалась по течению с дифферентом на нос, плавно раскачиваясь, как маятник. Взрывы глубинных бомб и шум гребных винтов наверху держат каждого обитателя лодки в напряжении. И все же вода ~ серая, мутная, теплая, полная водорослей и океанского мусора – защищала лодку от пеленгации.

16.30. Прилив начал ослабевать, течение стало менять направление в сторону открытого моря. «У-953» приподняла свою носовую часть и возобновила движение над неровным дном. Она медленно входила в Бискайский залив среди скрежета, верещания и грохота. Когда шум постепенно затих, стало ясно, что мы миновали зону действий британских кораблей и выбрались из западни. Мы вырвались на свободу, но оставались пленниками собственной вони. Узкий стальной цилиндр лодки переполнял смрад, исходивший от множества потных тел, солярки и машинного масла, переполненных испражнениями жестяных банок. Некоторых инженеров-кораблестроителей рвало.

24 августа. 03.00. Наступило подходящее время, чтобы провентилировать отсеки лодки при помощи «шнеркеля». Операция требовала запустить дизели, находясь под водой. Действие этого прибора уже давно вызывало у меня любопытство. Главмех вывел лодку на глубину 14 метров, поднял мачту-трубу и высушил ее, затем были открыты клапаны. С протяжным свистом в корпус лодки устремился свежий воздух. Заработал один из дизелей, закачивая в корпус больше морского воздуха. Набрав скорость, лодка пошла на глубине устойчивым ходом. Просто чудо! Я наблюдал, как возрождалась лодка. Отпала необходимость подниматься на поверхность, подвергаясь смертельному риску. Жизнь внутри корпуса снова стала сносной.

Мы перезарядили батареи и пошли крадучись по восточной окраине Бискайского залива, кишевшей неприятельскими кораблями. Периодически двигатели заглушались, производилось прослушивание среды нашего обитания акустическими приборами для того, чтобы ни один охотник не смог запеленговать наш корпус и застать врасплох губительной бомбардировкой. Когда занялся новый день, я приостановил нашу операцию по вентиляции воздуха под водой. Перископ и поплавок были убраны, и «У-953» пошла дальше, балансируя на глубине 40 метров.

Пока солнце совершало свое дневное движение по кругу, «У-953» продолжала следовать вслепую на юг в подводном положении. Когда снова пришла полночь, мы выдвинули поплавок и перископ на поверхность. Ни один самолет, патрулировавший залив, не заметил верхушек «шнеркеля» и перископа, хотя пилоты летали довольно низко над водой.

На заре 26 августа нам удалось добраться до самой южной точки нашего маршрута. Отсюда я решил совершить быстрый переход на восток к порту на побережье залива. Через пять часов «У-953» мягко опустилась на грунт на глубине 48 метров. Я приказал поднять лодку на перископную глубину и разглядел тонкую линию побережья на востоке. Внимательно осмотрев горизонт, я заметил на севере покачивавшиеся верхушки мачт и дымовые трубы эсминцев. Лишь случайно мы остались незамеченными ими.