Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию - Джон Гай Страница 82

замке в присутствии де ла Помрэ в качестве почетного гостя Генрих пожаловал ей титул маркизы Пембрук с годовым доходом от причитавшихся вместе с этим титулом поместий свыше 1000 фунтов26. В окружении герольдов она преклонила колени перед королем, а он, возложив на ее голову маленькую корону маркизы и надев на плечи мантию из малинового бархата, отороченную мехом горностая, вручил ей дворянскую грамоту. Как отмечал венецианский посол, в этот день она была с «распущенными волосами» (итал. sparsi)27. Титул был пожалован Анне с соблюдением всех формальностей. Сама процедура очень напоминала церемонию 1517 года, когда Франциск даровал своей сестре Маргарите Ангулемской титул герцогини Беррийской. В те годы Анна служила при французском дворе и хорошо запомнила это событие. В сущности, удостоенная мужского титула, Маргарита получила и все мужские права и привилегии, положенные этому статусу, который традиционно носили братья короля. Аналогичный статус и права Генрих пожаловал Анне, а чтобы обратить всеобщее внимание на этот факт, на церемонию в качестве почетного гостя был приглашен де ла Помрэ28.

Титул маркизы давал Анне возможность присутствовать на заседаниях палаты лордов и передавать это почетное звание по наследству своим отпрыскам, в том числе рожденным вне законного брака[86]. В качестве геральдического символа Анна выбрала белого сокола с короной на голове и скипетром, который он держит в одной лапе, а другой стоит на «древесном пне» (или корневище дерева), из которого произрастают белые и алые розы, а девиз звучит так: «Мне и моим» (лат. Mihi et Meae). Изображение пня было многовековым символом королевской власти, а сокол стал личной эмблемой Анны. Украсив его скипетром и короной, она громко заявила о своем намерении разделить корону с Генрихом. Анна позаимствовала изображение белого сокола из фамильного герба Батлеров, графов Ормондов, предков ее бабушки. Ранее она уже использовала эту эмблему – сокола с распростертыми крыльями, но без короны – на рукописном экземпляре нот, приобретенном ею во Франции. В той рукописи сокол украшает один из латинских мотетов, сочиненных Жаном Мутоном29.

После того как церемония была окончена и Анна стала полноправной маркизой, Генрих прошествовал с гостями из замка в капеллу Святого Георгия, где отслужили мессу, а затем он скрепил подписью Договор о взаимопомощи. Следом за ним свою подпись от имени Франциска поставил де ла Помрэ, после чего Эдвард Фокс произнес «пышную речь на латыни во славу мира, любви и дружбы»30. Когда он закончил свое выступление, все вернулись в замок, где был устроен торжественный банкет. В ближайшие несколько дней начали выходить первые пробные экземпляры «Зерцала истины», но затем их выпуск был приостановлен на две недели, поскольку Генрих потребовал, чтобы опечатки и «некоторые ошибки» были устранены прежде, чем памфлет получит широкое распространение31.

Подходило время встречи монархов, которая должна была начаться в Кале, продолжиться в Булони и в общей сложности продлиться восемь дней32. Весь август и сентябрь Анна была занята приготовлением нарядов, а Генрих тем временем заказывал для нее у Корнелиуса Хейса новые украшения. Несколько прекрасных драгоценных камней, предназначавшихся для Анны, в инвентарной книге имели отметку «отложено». Кроме того, Анна потребовала, чтобы ей отдали драгоценности Екатерины33. Поначалу Екатерина отказывалась подчиниться. В разговоре с Шапюи она заявила: «…это грех и бремя, отягчающие мою совесть… отдать мои драгоценности ради столь порочной цели – украсить особу, которая опозорила весь христианский мир». Однако, когда Генрих послал к ней Ричарда Пейджа, недавно ставшего джентльменом его личных покоев, с письменным распоряжением, ей не оставалось ничего другого, кроме как уступить34.

Решив взять Анну с собой на встречу в верхах, как если бы она была его законной супругой, Генрих нажил врага в лице своей сестры Марии, герцогини Саффолк, которая так и не изменила неприязненного отношения к Анне и отказалась сопровождать Генриха в Кале, сославшись на нездоровье. Возникла заминка протокольного характера – кому полагалось принимать Анну? Здравый смысл подсказывал Франциску, что не стоит предлагать эту роль супруге Элеоноре, сестре императора Карла. Генрих и Анна озвучили кандидатуру Маргариты Ангулемской, которая теперь, после безвременной кончины герцога Алансонского, была замужем за королем Наварры Генрихом д’Альбре. Однако в это время молодожены проводили время на юге Франции, куда они уехали, чтобы обзавестись потомством. Все закончилось тем, что Анну в сопровождении двадцати или тридцати придворных дам и фрейлин по прибытии в Кале приветствовал мэр города, сэр Ричард Уитхилл и представители местной знати35.

За несколько часов до рассвета в пятницу 11 октября 1532 года Генрих и Анна взошли на борт корабля «Ласточка» в Дувре. В дипломатических кругах ходили слухи о том, что они должны пожениться во время саммита, однако для приготовлений к свадьбе времени уже не оставалось. Переправа через Ла-Манш прошла спокойно, и к 10 часам утра Генрих и Анна достигли Кале, где на 10 дней остановились для отдыха в резиденции при казначействе. В субботу Монморанси прислал в подарок Анне виноград и груши. Она «живет как королева», отмечал венецианский посол, «король сопровождает ее на мессу и повсюду», как будто она уже надела корону36.

Встреча Франциска и Генриха была назначена на 21 октября на полпути между Кале и Булонью, куда каждый из них прибыл в сопровождении свиты из 600 человек. Событие было обставлено не с такой роскошью, как встреча на Поле золотой парчи, тем не менее оба монарха постарались поразить великолепием своих костюмов. Генрих был одет в сюрко из красного бархата с золотым позументом, украшенным россыпью жемчуга, а на Франциске был дублет из малинового бархата на подкладке из золотой парчи, видневшейся сквозь прорези на дублете. Не спешиваясь, они обнялись пять или шесть раз и поехали в направлении Булони, по пути развлекая себя соколиной охотой. На въезде в город их встречали сыновья Франциска. В знак особого расположения Генрих спешился и расцеловал всех троих в губы. Под громкие звуки артиллерийской канонады все проследовали в собор Булонской Богоматери, где оба монарха раздали щедрую милостыню. Следующие четыре дня Франциск принимал Генриха в аббатстве с поистине королевским гостеприимством: он подарил королю Англии одежды из белого бархата и атласа, в том же стиле, что и его собственный костюм, а также кровать с искусно вышитым балдахином малинового цвета, усеянным жемчугами, стоимостью 13 500 ливров (примерно 1500 фунтов, или 1,5 миллиона фунтов в переводе на современные деньги). Подарки были изготовлены на заказ у ведущего парижского поставщика Одине Тюрке37.

В пятницу 25 октября Франциск выехал с Генрихом