Гина Каус - Екатерина Великая. Биография Страница 78

Некоторые обстоятельства повторяются с прямо жуткой последовательностью. Когда у Павла рождается первый сын, Екатерина, лишенная радостей материнства, загорается какой-то фанатичной любовью к маленькому Александру. Она, правда, не забирает ребенка окончательно к себе, как это сделала безудержная Елизавета, но велит приносить его к себе ежедневно на несколько часов и, подобно тому, как ей удается очаровывать стольких мужчин и женщин, ей удается очаровать и мальчика, сконцентрировать всю его любовь на своей особе и совершенно отдалить его от родителей. Она, до смешного обожающая своего внука, окончательно потерявшая от нежности голову, – трогательная бабушка, и маленький Александр, несомненно, тот человек, который знает великую Екатерину с самой лучшей ее стороны. Когда его приводят к ней, она прерывает всякий разговор, бросает всякую pa– | боту, часами возится с ним на полу и организует всевозможные общие игры, учит его читать, придумывает для него специальный костюмчик, не стесняющий свободы его движений, ее письма к Гримму заполнены взрывами | восторга по поводу ума этого маленького существа.

Второй внук, Константин, сначала не так ей приходится по душе: он слишком хилого здоровья, и она опасается, что он не выживет. Но впоследствии она и от него без ума и всецело очаровывает мальчика.

Преисполненные любви отношения между Екатериной и ее внуками носили бы характер совершенной идиллии, если бы не являлись в то же время заговором против промежуточного поколения. Екатерина все страстнее мечтает о том, чтобы отстранить сына от трона и заменить себя после смерти своим истинным наследником по духу – Александром. Павел видит в своем сыне все больше и больше соперника, опасного претендента на власть. Если Павел и его поведение являются в глазах Екатерины загадочным возвращением ее ненавистного мужа, то Павлу его подрастающий сын кажется воплощением его ненавистной матери.

Павел имеет все основания ненавидеть Екатерину. Она забрала у него его трон, забрала его сыновей и превратила их в его врагов. Он не может примириться с тем, что любой красивый гвардейский офицер, понравившийся его матери, имеет больше влияния на государственные дела, чем он, законный наследник престола.

Совершенно понятно, что эта накапливающаяся годами злоба, порожденная оскорбленным чувством справедливости и растущая со дня на день, делает его в конце концов пристрастным и несправедливым. Он не в состоянии объективно относиться к поступкам своей матери, не доверяет ни ей, ни ее друзьям и фаворитам, видит повсюду шпионов, врагов, наемных убийц, окончательно перестает показываться при дворе, даже в день своего тезоименитства или в годовщину коронации матери.

Враждебное отношение Павла к Екатерине имеет столько разумных оснований, что трудно установить момент, когда начинающееся безумие налагает на него свою трагическую печать. "Он сумасшедший!" – восклицает Екатерина, когда Павел в ее присутствии велит передать одному из ее доверенных, что отрубит ему голову, как только взойдет на престол.

– Но он, к сожалению, недостаточно сумасшедший для того, – продолжает она, – чтобы можно было предохранить Россию от его безумия.

И действительно, она не оказалась в состоянии предохранить Россию от безумного царя. На другой день после ее смерти безумие Павла впервые ясно выступает наружу: прежде чем взойти на престол, который "осквернила" его недостойная мать, Павел велит выкопать труп Петра III и провезти эти истлевшие кости, которые удалось вообще опознать только по сапогам, в торжественной процессии по улицам столицы. Он принуждает престарелого Алексея Орлова идти во главе этой мрачной процессии, непосредственно за трупом своей жертвы, и в конце концов приказывает посадить скелет Петра на мгновение на трон, чтобы таким образом символизировать законное преемство императорской власти.

Русская корона на оскаленном черепе мертвеца в просвещенный век Екатерины – разве это не показатель вечности шекспировских образов?

Глава XII. Потемкин

Зимою 1773 года, когда толпы бунтовщиков надвигаются на Москву и в то же время снова вспыхивает война с Турцией, Екатерина в письмах своих к Вольтеру подшучивает над султаном, великим визирем и "маркизом де Пугачевым". Но есть в этот злосчастный год один человек, единственный, которого она и впрямь боится: это Григорий Орлов. Она дала ему окончательную отставку и опасается его мести.

Орлов наконец переполнил чашу ее терпения. Десять лет любила она его, любила любовью, сводящейся к неизменному прощению нестерпимых унижений. За каждую причиняемую им боль она отплачивала благодеяниями. Известно было, что его любовницам нечего бояться ее гнева, наоборот, они могли даже добиваться при посредстве Григория Орлова милостей императрицы. Он не только обманывал свою царственную возлюбленную, но и держал ее настолько в черном теле, что при малейшем проявлении внимания с его стороны она бывала необычайно тронута и потрясена.

Могущество братьев Орловых неизменно и беспрерывно возрастало. Они, правда, не имели влияния на государственные дела – этому всячески воспротивился бы Панин, но Екатерина постоянно предоставляла им возможность отличиться.

В общем ей не приходилось в этом раскаиваться.

Алексей Орлов командовал в качестве генерал-адмирала русским флотом в русско-турецкую войну, хотя до того времени в глаза не видел корабля. За его науку пришлось заплатить немало денег, но в конце концов расход этот оправдался. Пусть даже решительной победой при Чесме Россия и обязана преимущественно толковости двух находящихся на русской службе англичан – Грейга и Эль-финстона, – за верховным командованием остается та заслуга, что оно сумело поставить надлежащих людей на надлежащие места, и Алексей Орлов, таким образом, не без основания получил из рук Екатерины высшую воинскую награду – Георгиевский крест.

Его честолюбие не удовлетворялось даже выбитой в его честь медалью. По возвращении в Средиземное море он заказывает какому-то итальянскому художнику четыре исполинские картины, долженствующие изобразить уничтожение турецкого флота. Когда художник заявляет, что не уверен в том, что ему удастся справиться с этой задачей, так как ему еще никогда не приходилось видеть взлетающего на воздух корабля, дикарь Алексей не останавливается перед тем, чтобы преподать ему наглядный урок и распоряжается взорвать в Ливорнской гавани одно из судов.

Там же ему представляется случай доказать свою бессовестность. Дело в том, что к тому времени появилась на горизонте молодая авантюристка, именовавшая себя княжной Таракановой и выдававшая себя за дочь покойной императрицы Елизаветы от Разумовского, а следовательно, за законную претендентку на российский престол. Большой опасности особа эта не представляла, но она была все же чрезвычайно неприятна для Екатерины, так как даже в дипломатических кругах находились легковерные, прислушивающиеся к ней и ужаснейшим сведениям, распространяемым об узурпаторше – Екатерине.