Две Ольги Чеховы. Две судьбы. Книга 2. Ольга Константиновна - Татьяна Васильевна Бронзова Страница 75

тешило ее самолюбие, а в мире немецкого искусства заметно возвышало ее над другими. Так всего за несколько лет своего пребывания в Германии Ольга Чехова забралась на самую высшую ступень общества и стала одной из самых высокооплачиваемых актрис в стране. О! Теперь она могла содержать не только себя и своих родных в полном достатке. Теперь она могла себе позволить многое. Очень многое! И прежде всего, роскошный «тальбот» с откидным верхом. И хотя вождение автомобиля давалось ей легко, она обязана была завести себе еще и шофера. Ведь такого уровня аристократке, какой она себя выставляла, не полагалось самой сидеть за рулем. Шофер, одетый в белоснежное форменное пальто, отделанное бордовыми обшлагами, с белым кепи на голове и в белоснежных перчатках, открывал ей дверцу машины, когда она садилась, подавал ей руку, когда она выходила, а за рулем смотрелся так представительно, что некоторые на улице даже оборачивались посмотреть, кого же это он везет. Все это было крайне важно для поднятия престижа актрисы в аристократической среде, и теперь оставался один последний штрих, чтобы уже совсем никто не сомневался в ее высоком происхождении. И Ольга его сделала. Она составила свой «фамильный герб», повесила его в гостиной, отпечатала на конвертах и бумаге для писем… Ну и кто теперь скажет, что она не настоящая аристократка?

Казалось бы, вот оно, счастье. Успех, деньги, родные рядом… От поклонников нет отбоя… Но сильного любовного чувства, которое она хотела бы хоть раз еще испытать в своей жизни, все не было. Часто в последнее время вспоминала она о Фридрихе Мурнау, уехавшем в Голливуд, как вдруг узнала, что в этом, 1926 году там учредили премию Американской киноакадемии «Оскар» и что среди фильмов, выдвинутых в номинациях, оказался и его фильм «Восход солнца». Надо же! Выдвинут на премию… Не затерялся, значит, ее Фридрих среди американских кинорежиссеров.

– А ведь он звал меня тогда с собой в Америку… – сказала Оля, рассуждая об этом с Отто Кранцем.

– И что же ты не поехала? Я бы поехал… Не задумываясь бы поехал… – мечтательно произнес друг. – Слушай, а может, мне послать в Голливуд один из своих сценариев?

– Напиши его сначала на английском. Насколько я знаю, другого они не приемлют.

– И напишу! Я сейчас, чтобы ты знала, усиленно занимаюсь английским. Так что напишу! Уверен, именно за Голливудом будущее кинематографа! Мы с тобой и оглянуться не успеем, как у них появится первый звуковой фильм. А ты не жалеешь, что не уехала тогда с Мурнау?

– Ни капельки!

Ольга и вправду не жалела, хотя именно он и только он был в то время единственным подходящим кандидатом и на ее любовь, и на ее карьеру. Нет, тогда она была не готова покинуть Германию. Во-первых, она хотела играть на сцене, а во-вторых, ей надо было вытащить из Советской России свою дочь, да и всех остальных своих родных! А вот если сейчас кто-нибудь пригласил бы ее сниматься в Голливуде, она, пожалуй, отправилась бы туда не раздумывая. Даже просто ради интереса поехала бы. Так что, на всякий случай, надо бы и ей вплотную заняться английским языком. Немного, конечно, она его уже знала. Во-первых, в ее доме жила гувернантка ее дочки из Англии, а во-вторых, она сама уже пару раз снималась в Лондоне… А вот если кино и впрямь скоро перейдет на звук, то этот язык надо знать в совершенстве!

Весной объявили итоги конкурса американской киноакадемии. И – о чудо! Мурнау лично получил сразу две статуэтки «Оскар»: за лучшую режиссуру и за сам фильм, а актриса, исполняющая главную роль, получила «Оскара» за лучшую женскую роль! Об этом писали все газеты, непрерывно сообщали в разных новостях по радио… Ольга радовалась за своего бывшего любовника, но все-таки было немного обидно. Ведь на месте исполнительницы главной роли могла быть и она! Это она могла бы уйти с этой первой церемонии в Лос-Анджелесе с золотой статуэткой в руках… Это она бы… Но долго расстраиваться Ольга не умела. А собственно, и чего расстраиваться-то? Подумаешь, какая-то американская премия академиков. Может, ее на следующий год уже и не будет, а она, Ольга Чехова, снимается сейчас на разных студиях Европы, играет в Берлинском театре, зарабатывает огромные суммы!.. А что с ней было бы в этой Америке, никому не известно. Да и сам Мурнау, вполне возможно, недолго был бы ей верен. Ведь там, в Голливуде, так много красоток! Одна Грета Гарбо чего стоит!

А между тем карьера Ольги и вправду все бежала и бежала в гору, а вышедший на экраны в самом начале 1928 года французский фильм «Мулен Руж» сделал ее уже известной и в Америке. И вдруг оттуда пришло приглашение. Вот оно! Случилось!

– Меня зовут на съемки в Голливуд! – похвасталась она другу, встретившись с ним на студии.

– Здорово! Когда едешь? – с завистью спросил Отто Кранц.

– Не знаю. У меня ведь с театром контракт на весь этот сезон, так что пока никуда поехать не смогу. Пока придется отказаться.

⁂

Но этот 1928 год стал для Ольги не только годом мировой славы.

В феврале она получила на имя своей дочери бандероль из Москвы с книгой своего бывшего мужа Михаила Чехова «Путь актера».

– Адочка, ты посмотри, что тебе прислал отец! – воскликнула она. – Надеюсь, ты дашь и мне ее почитать?

– Конечно, дам, – с гордостью ответила одиннадцатилетняя дочь, вскрывая письмо, приложенное к книжке.

– Просто удивительно. Он теперь еще и книжки пишет, – недоумевала Ольга. – Вероятно, совсем пить бросил.

– А что тут удивительного, – высказалась Лулу. – Два года назад, когда я с Адой и Мариночкой уезжала из Москвы, он уже был не только известным актером, но и занимал пост художественного руководителя Первой студии МХТ и был избран, между прочим, в депутаты Моссовета.

– Надо же, каких высот достиг! А ведь ты, мамочка, ничего мне об этом не говорила.

– Не говорила, потому что тебя его судьба не интересовала. Но он действительно на очень высоком счету и в театре, и в правительстве.

– Я всегда знала, что мой папа очень талантливый! – с гордостью сказала Адочка.

– И часто ты с ним виделась? – изумилась Оля.

– Часто. Меня баба к нему водила.

– Конечно, водила, – тут же поддержала внучку Лулу тоном, не терпящим возражений. – И он был к ней очень внимателен. Должна же девочка знать своего отца. Почему нет?

– Не волнуйся. Я ведь и не против, – усмехнулась Оля. – Так, выходит, ты и с его женой знакома?

– Конечно, знакома.

– Она