Солдат номер пять - Майк Кобурн Страница 7

дня пролетели с пугающей быстротой, и мы были вынуждены приостановить работу, поскольку потребности эскадрона и переброска вперед были превыше всего. Автомобили, мотоциклы, запасы всех видов… список вооружения и снаряжения был бесконечен, и все это требовало укладки на поддоны и погрузки в «Геркулес».

Вскоре мы оказались зажаты в задней части C-130, расположившись на горе взрывчатки и боеприпасов, предназначенных для Саудовской Аравии и полковой передовой оперативной базы.

Динжер, никогда не упускавший такой возможности, зажег одну из своих вечных самокруток и уселся на ящик с 81-миллиметровыми минометными минами.

— Черт побери, приятель, «крабы»[20] с ума сойдут, если увидят, что ты тут делаешь, — сказал я, сам немного обеспокоенный мыслью о том, что открытый огонь может находиться так близко ко всем этим боеприпасам.

— Дружище, если посмотреть на ту смесь, что у них в этом ящике, то мой дым — это ничто. В чем дело, немного ветрено, правда?

— Можешь отвалить и все такое, единственный ветер здесь — это дерьмо, вылетающее из твоей глотки!

Динжер лишь ухмыльнулся и неторопливо затянулся сигаретой, после чего достал старую газету и расположился для перелета.

Двадцать второе января, с последними лучами Солнца

— Итак, ребята. — В мои мысли ворвался чрезвычайно шикарно звучащий голос. — Мы все отправляемся около десяти. Все как обычно, остановка на FARP [передовой пункт дозаправки] для дозаправки и подтверждения безопасности движения, а затем полный вперед.

Теперь нужно было скрестить пальцы, ведь 24 часа назад миссия была прервана из-за проблем с инцидентами во время военной деятельности. Надеюсь, на этот раз проблем не возникнет.

К ним подошел борттехник.

— Мне нужны эти «бергены» сзади.

В это время подъехал джип, и из него выскочили Фред, предыдущий сержант-майор эскадрона «В» и пара парней, Пол и Мик, у одного из которых была покоцаная камера.

— Дайте нам минутку, — сказал Динжер, направляясь к вновь прибывшим. — Привет, Фред.

Фред подошел и пожал нам обоим руки. Почти перекрикивая шум винтов массивного двухмоторного «Чинука», он сказал голосом, преисполненным гордости:

— Не высовывайтесь, парни, удачной охоты.

Я видел, что его присутствие много значит для парней из эскадрона «В», и удивился, что других представителей командования эскадрона «В» там не было.

— Ты в порядке, Киви? — спросил Пол, пожимая мне руку. — Нужно остерегаться этих самоубийственных миссий. У меня было то же самое, когда я только поступил в эскадрон: прямиком на Фолкленды для высадки с C-130 и атаки силами эскадрона на материковую Аргентину.

Я посмотрел на него, не совсем понимая, шутит он или нет, и ответил,

— Да, не беспокойся, приятель. Спасибо за поднятие боевого духа.

Он рассмеялся и хлопнул меня по спине.

— С вами все будет в порядке.

— Тогда вперед, ребята, — щебетал Мик с фотоаппаратом в руках. — Давайте сделаем снимок для книги рекордов.

Мы все пристроились на задней части рампы, Энди постоянно подавал голос, Мэл и Джорди прихорашивались, как будто это был конкурс красоты, и все мы боролись за то, чтобы попасть в кадр. Затем, без предупреждения, щелчок — и все готово, и в течение нескольких секунд после этого никто не произнес ни слова. Возможно, значение этой фотографии почувствовали все мы, кто знает? Но с пророческой точки зрения, это был снимок для книги рекордов, поскольку в реальной жизни он никогда не будет повторен. Пять дней спустя Винс, Боб и Легз будут мертвы.

ГЛАВА 2

Передовой пункт дозаправки, Саудовская Аравия, 22 января 1991 г

Как только «Чинук» коснулся площадки, из него выскочил борттехник и помчался к автозаправщикам, чтобы организовать заправку. Я поплелся в заднюю часть вертолета, где можно было глотнуть свежего воздуха. Это может показаться смешным, но я всегда страдал от ужасной морской болезни, а тактические полеты на сверхмалой высоте в сочетании с вонью авиационного топлива совсем не шли на пользу моему организму. (На курсе затяжных прыжков в новозеландской САС после двух с половиной часов бреющего полета и примерно такого же количества времени, проведенного в борьбе с тошнотой, я испытал такое облегчение, покинув самолет на высоте 3000 метров, что потерял всякий страх перед прыжком; в итоге я совершил идеальный прыжок и посадку как по учебнику, однако порицание со стороны моих товарищей до сих пор звучит в моих ушах).

Я сделал несколько глубоких вдохов, и тошнота сразу же прошла. Инженеры были неподалеку, сражаясь с огромным шлангом топливозаправщика. В ночном полусвете он был похож на огромную черную анаконду, и из-за нагнетаемого лопастями воздуха его подача доставляла им не меньше хлопот. Наконец его удалось закрепить на боку «Чинука», и почти сразу же шланг согнулся и распрямился под огромным давлением, когда через него в топливные баки хлынул керосин.

Было около 21:00, и, посмотрев в небо, я стал свидетелем невероятного зрелища. Небо было заполнено группами разнообразных самолетов — бомбардировщиков, истребителей и заправщиками, — видимых только благодаря посадочным огням. Единственными самолетами, которые можно было опознать, были американские бомбардировщики B-52, — их огромные размеры делали их безошибочно узнаваемыми. Когда первая волна самолетов приблизилась, они все в унисон внезапно исчезли, так как синхронизированные по часам голосовые команды приказали им «погрузиться в темноту» и погасить все огни. Волна за волной, они достигали одной и той же точки и по команде выполняли идентичную процедуру.

Поначалу, наблюдая за пролетающим мимо огромным авиационным парадом, я не мог отделаться от ощущения жалкой неважности исхода этой войны. Учитывая превосходство коалиционных сил в воздухе, на суше и на море, оставалось только удивляться, чего может добиться маленький патруль САС в Богом забытой дыре посреди пустыни. Однако если нам удастся предотвратить запуск хотя бы одного «Скада», мы, возможно, спасем бесчисленное количество жизней. Когда знаешь, что кто-то оказал доверие и возложил на тебя такую ответственность, это вызывает чувство гордости за себя и свой Полк.

Прошло, наверное, минут семь или восемь, прежде чем крайний из самолетов пронесся над головой, и вскоре, как только в фокусе вновь появилось все необъятное пространство ночного неба, все признаки их пролета исчезли. Через пять минут на борт поднялся борттехник, и мы тоже оказались в воздухе, причем уже в Ираке.

* * *

От передового пункта дозаправки до назначенного нами пункта высадки было около двух часов полета, и чтобы избежать всех известных позиций ПВО на маршруте, летчикам пришлось идти «змейкой». К границе мы приближались на высоте около 150 метров и на скорости 120 узлов. Внезапно вертолет стал «темным», — все освещение погасло, кроме тусклого малинового свечения внутренних дежурных